— Сразу, как только увидел фотографии. Я сам немало снимал скрытой камерой и сразу могу отличить фотографии, на которых позируют. В нашем деле приходится делать тайные снимки, и, когда вы снимаете при естественном освещении, у вас на фото всегда будут некоторые технические дефекты. Когда вы снимаете людей в движении, их черты обязательно будут чуть-чуть смазаны. Снимки, которые мы получили у Калверта, — фальшивки. Это инсценировка. Вы очень аккуратно расставили чемоданы. Взяли под руку Конни. Повернули лицо так, чтобы на него падал свет.
Сказали Конни, чтобы она посмотрела на вас. А потом застыли в ожидании, чтобы получились качественные снимки. Это была одна из основных причин, по которой я не отдал вам полученные от Калверта документы. Поскольку Конни была нашим клиентом и поскольку нет никаких поводов подозревать, что она была в сговоре с фотографом, я решил, что ваши интересы не совпадают с ее интересами. А может быть, и противоположны им. В то же время я почувствовал, что вы действуете заодно с шантажистом. Можно было предположить, что ваш план состоял в том, чтобы вытрясти из Конни Алфорд десять тысяч. Правда, я не думаю, что вам настолько нужны деньги, чтобы ради такой суммы идти на подобные махинации. Но никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Вот примерно такова в общих чертах схема событий.
— Сукин сын! — сказал Баффин.
Но теперь в его голосе не было злости. Скорее прозвучало невольное восхищение. Я молча сидел и ждал, что он скажет дальше. Наконец он сказал:
— Я сглупил?
— Вы сглупили, — согласился я с ним.
— Но вы ошибаетесь, считая, что я связан с шантажистом. По крайней мере я не связан с ним настолько, чтобы делить полученные за шантаж деньги.
— Расскажите об этом подробнее, — попросил я.
— Это было сделано, чтобы защитить Конни.
— Хороша защита! — сказал я с сарказмом.
— Нет, вы не понимаете. Утром шестого числа она была в Сан-Франциско. А необходимы были доказательства того, что в это время она оставалась в Лос-Анджелесе и провела здесь весь уик-энд. Фото, сделанные с целью шантажа, показались нам в таком деле самым лучшим доказательством. Особенно убедительно такое доказательство зазвучало бы при участии частного детектива, который бы выплатил шантажисту деньги.
Мы немного помолчали. Потом я спросил:
— Хотите что-нибудь добавить к этому?
— Нет, — отказался он.
Мы снова немного помолчали. Но он не выдержал долгого молчания:
— Если вы отдадите мне эти фотографии и позволите уничтожить их, а после этого согласитесь быть свидетелем того, что на фотографиях возле покидающей мотель машины были действительно изображены я и Конни, а также подтвердите то, что вы своими глазами видели датированную пятым числом регистрационную карточку мотеля… — Он замолчал, глядя на меня с надеждой. Потом все же добавил: — На этот раз десять тысяч получили бы лично вы…
— По-видимому, вы не совсем правильно оцениваете ситуацию, — сказал я. — Нашему агентству была поручена защита интересов Конни Алфорд. И я готов защищать ее интересы. Но я не могу брать взятки за лжесвидетельство в пользу кого бы то ни было.
Он о чем-то ненадолго задумался, потом резко вскочил на ноги:
— Лэм, никому об этом не говорите. А сейчас вам лучше уйти. Я скоро сам свяжусь с вами. — И вдруг добавил: — Дело получает неожиданный оборот.
Он проводил меня до двери. Когда мы вышли из его кабинета, в гостиной появилась и тут же двинулась в холл какая-то женщина. Она начала подниматься по лестнице. Но вдруг увидела нас и остановилась. Потом с подчеркнутой теплотой поздоровалась со мной. Она была много моложе Баффина. И была абсолютной блондинкой. Из тех женщин, что много внимания уделяют прическе, косметике, одежде, даже манере двигаться. Все, что она делала, было спланировано и тщательно обдумано.
— О, доброе утро, дорогая, — сказал ей Баффин.
— Привет, дорогой!
Она продолжала стоять, глядя на меня, как бы ожидая, когда ей меня представят.
— Я сейчас зайду к тебе, — вместо этого сказал ей Баффин.
Он вытолкнул меня из дома и торопливо захлопнул за нами дверь.
Рядом с моей машиной стоял большой «кадиллак».
На всякий случай я посмотрел на номер — ХГС 609.
Очевидно, жена Баффина только что откуда-то приехала. Я готов был поспорить на пятьдесят долларов против цента, что она ездила в агентство, в котором я нанял свой автомобиль. Там она по регистрационной карточке узнала, кто я такой, и на всякий случай записала все это для будущего. Она, несомненно, была женщиной такого сорта.
Баффин тоже смотрел на «кадиллак». В его глазах появилось выражение беспомощности. Мне показалось, что я легко читаю мысли, которые в этот момент приходили ему в голову.
— Вам не следовало приезжать сюда, Лэм, — сказал он, конвоируя меня к машине.
— Вам не следовало играть со мной втемную, Баффин, — сказал я ему в тон.
Он не уходил и не спускал с меня глаз до тех пор, пока я не захлопнул дверцу машины, не запустил мотор и не выехал на улицу.
Из первой попавшейся на пути телефонной будки я позвонил Элси.
Тебе будет звонить женщина по имени Конни Алфорд, — сказал я ей. — Пусть она оставит свой адрес и номер телефона.
— О'кей. Сержант Селлерс требует, чтобы ты, как только появишься в офисе, связался с ним.
— Но я ведь еще не появился в офисе? Не так ли?
— Так.
— Значит, я не могу знать, чего он хочет. Будь хорошей девочкой! — сказал я и бросил трубку прежде, чем она могла передать мне еще какие-нибудь сообщения.
Глава 9
Я слушал передачи новостей по радио и по телевидению. В сообщениях о городских событиях говорилось, что полиция весьма озабочена тем, что до сих пор не может выйти на след миссис Стармэн Калверт. Теперь было совершенно точно установлено, что она не служила ни в одном из универсальных магазинов города. Правда, удалось найти одну миссис Стармэн Калверт. Она живет в Сан-Франциско. По ее словам, она развелась с мужем пять лет назад и ничего не знала о том, что он снова на ком-то женился. Это была толстая сорокапятилетняя брюнетка.
На своей взятой напрокат машине я начал кружить поблизости от дома, где проживали Калверты. Я разыскивал ближайшие заправочные станции. Таковых оказалось две на десять соседних кварталов.
На первой из них я потерпел неудачу.
На другой заправочной станции, предъявив документы частного детектива, я сказал, что представляю интересы клиента по имени Калверт, у которого пропала его чековая книжка. Мне поручено выяснить, кто пользуется ею, по существу обворовывая настоящего Калверта. По некоторым сведениям, ее украли у моего клиента. Вор живет где-то здесь по соседству. И вот я стараюсь найти доказательства его вины для передачи дела в суд.
Я говорил это напористо и быстро. А служащий заправочной станции был тугодум. Он без всяких сомнений пригласил меня взглянуть на квитанции, которые еще не были отправлены на оплату. Мы зашли в конторку, и через несколько минут передо мной лежала стопка бумаг. Одна из них была подписана миссис Стармэн Калверт.
Я вынул из кармана блокнот и сделал вид, что проверяю по нему какие-то данные.
— Нет, это все не то, — сказал я. — Однако надо записать номер чека. На всякий случай.
На самом же деле я записал номер автомобиля, который был обслужен по чеку миссис Калверт. Это был «кадиллак», номер ХГС 609.
Я поблагодарил служащего и уехал.
