— Я адвокат, — сказал Верхик в отчаянии.
Вот это да, смотри-ка, этот парень адвокат. Редкий случай. Прямо что-то из ряда вон. Паренек отошел в сторону.
Маленький сукин сын. Надеюсь, ты вылетишь из колледжа. Верхик сграбастал свою бутылку и повернулся лицом к столикам. Он чувствовал себя как дедушка среди внуков. Хотя он ненавидел колледж и воспоминания о нем, были ведь и длинные ночи по пятницам в барах Джорджтауна с его приятелем Каллаханом. Те воспоминания были хорошими.
— А чем вы занимаетесь? — Бармен снова подошел.
Гэвин повернулся к бару и улыбнулся.
— Специальный юрисконсульт, ФБР.
Тот продолжал вытирать стойку:
— Так вы из Вашингтона?
— Да, приехал на денек на воскресную игру. Обожаю «Редскинз».
Он ненавидел «Редскинз» и все остальные футбольные команды. Как бы не начать с мальчишкой разговор о футболе.
— А в какой ты ходишь колледж?
— Здесь, в Тьюлан. Я заканчиваю в мае.
— А потом куда?
— Наверное, в Цинциннати. Поработаю секретарем год или два.
— Ты, должно быть, хороший студент.
Тот пропустил это мимо ушей.
— Хотите еще пива?
— Нет. У вас там есть Томас Каллахан?
— Конечно. Вы его знаете?
— Я учился с ним в Джорджтауне. — Верхик вытащил из кармана карточку и подал ее парню. — Меня зовут Гэвин Верхик.
Мальчишка посмотрел на нее и вежливо положил рядом с ведерком со льдом. В баре было тихо, и он устал от болтовни и пересудов.
— Ты знаешь студентку по имени Дарби Шоу?
Мальчишка взглянул на столики.
— Нет. Я с ней не встречался, но я знаю, кто она такая. Я думаю, она на втором курсе. — Длинная, довольно-таки подозрительная пауза. — А в чем дело?
— Нам нужно поговорить с ней. — Мы, то есть ФБР. Не просто он, Гэвин Верхик. «Мы» звучало намного более веско. — Она забегает сюда?
— Я видел ее несколько раз. Ее трудно не заметить.
— Я слышал, — Гэвин посмотрел на столики. — Как ты думаешь, эти ребята могут ее знать?
— Сомневаюсь. Эти все первокурсники. Разве вы не видите? Вон они там спорят о правах на частную собственность, обыске и конфискации.
Да, вот какие пошли деньки. Гэвин вытащил из кармана дюжину карточек и положил их на бар:
— Несколько дней я буду в «Хилтоне». Если ты ее увидишь или что-нибудь услышишь, брось в почтовый ящик карточку.
— Конечно. Тут вчера вечером был коп и задавал вопросы. Как вы думаете, она не замешана в убийстве?
— Нет, совсем нет. Нам только нужно с ней поговорить.
— Буду смотреть в оба.
Верхик заплатил за пиво, еще раз поблагодарил мальчишку и вышел на улицу. Прошелся пешком три квартала до Халф Шелл. Это было заведение номер два. В тот момент, когда он входил в дверь, он был смертельно уставшим, наполовину пьяным и в скверном настроении. В заведении было темно, полно народу и пятьдесят ребят из студенческого братства со своими подругами из женского университетского клуба отплясывали на столах. Он пробился между беснующимися людьми и нашел безопасное пристанище в глубине помещения у бара. У бара люди сидели в три ряда, плечом к плечу, не двигаясь. Он протиснулся вперед, лавируя между телами, взял пива, чтобы остыть, и осознал, что был самым старым из посетителей заведения. Он отступил в темный, но забитый людьми угол. Дело было безнадежным. Он не мог заставить себя собраться с мыслями, не говоря уже о том, чтобы беседовать с кем-либо.
Он рассматривал барменов. Все молодые, все студенты. Самый старший выглядел лет на двадцать. Верхик прикинул, не собирается ли бар закрываться. Движения бармена были торопливыми, как будто пришло время уходить. Гэвин следил за каждым его жестом.
Бармен быстро развязал фартук, швырнул его в угол, поднырнул под стойку и ушел. Гэвин, расталкивая людей локтями, поймал его, когда тот проходил через дверь в кухню. У него наготове была деловая карточка ФБР.
— Извините, я из ФБР, — Верхик ткнул ему карточкой в лицо.
— Ваше имя?
Мальчишка замер и холодно посмотрел на Верхика:
— Ну, Фаунтэйн. Джефф Фаунтэйн.
— Отлично, Джефф. Послушай, все в порядке, о кей? Только пара вопросов.
Кухня уже несколько часов как закрылась, и они были одни.
— О’кей, так что случилось?
— Ты ведь студент-юрист, правда? — Пожалуйста, скажи да. Его друг сказал, что большинство барменов здесь были студентами, изучавшими право.
— Да. Учусь в Лойоле.
Лойола! Что за черт!
— Да, послушай, что я подумал. Ты слышал о профессоре Каллахане из Тьюлана. Траурная церемония завтра.
— Конечно. Это напечатано во всех газетах. Большинство моих друзей учатся в Тьюлане.
— Ты там знаешь студентку-второкурсницу по имени Дарби Шоу? Очень привлекательная девушка.
Фаунтэйн улыбнулся:
— Да, в прошлом году она встречалась с одним моим другом. Она здесь однажды была.
— Давно?
— Месяц или два тому назад. А что случилось?
— Нам нужно с ней поговорить, — он вручил Фаунтэйну колоду карточек. — Слушай внимательно. Я буду в «Хилтоне» несколько дней. Если ты ее где-нибудь увидишь или если услышишь что-нибудь, — опусти одну из этих карточек.
— А что я могу услышать?
— Что-нибудь о Каллахане. Нам действительно очень нужно ее увидеть, о’кей?
— Хорошо, — Джефф засунул карточки в карман.
Верхик поблагодарил его и вернулся на пирушку. Он потихоньку пробирался через толпу, прислушиваясь к обрывкам разговоров. Еще одна компания входила в заведение, и он начал прокладывать дорогу к выходу. Он был слишком стар для всего этого.
Он припарковал машину в неположенном месте, в шести кварталах от последнего заведения, перед зданием студенческого клуба рядом с кампусом. Его последней остановкой этой ночью будет темный маленький бильярдный зал, который сейчас был достаточно свободен. Он заплатил у бара за пиво и оглядел заведение. Четыре бильярдных стола не очень-то привлекали посетителей. К бару подошел юноша и заказал еще одно пиво. Майка зелено-серая и на ней надпись «ЮРИДИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ТЬЮЛАН», а также какой-то штамп пониже, похожий на личный номер заключенного.
Верхик без колебаний заговорил с ним:
— Вы студент-юрист?
— Боюсь, что так.
— Вы знали Томаса Каллахана?
