завершить сезон мощно и радостно. (Правда, после концерта мы полетим в Сибирь, в Яровое, но концерт там будет уже приятным постскриптумом, этакой сибирской прогулкой.)
Наша «Сатисфакция» на «Кинотавре» ничего не получила, кроме приятных и добрых слов от коллег, дистрибьюторов и зрителей, которым удалось на фильм попасть. Поздравляю победителей. Правда, про их кино я ничего не могу сказать, потому что не видел, так что по поводу мнения жюри у меня нет никакого мнения. Да здравствует кино
16 июня
Вчера проснулся и понял, что отчаянно сильно хочу на рыбалку. Я четырнадцать лет не только не был на рыбалке, но и не испытывал такого сильного желания порыбачить. Рыбалка осталась в прошлой жизни, со знакомыми с детства озёрами, прудами, изгибами реки, мелями и стремнинами. В Калининграде я на рыбалке так и не побывал. Незнакомые места, другая рыба, другое всё. За четырнадцать лет рыбалка изменилась до неузнаваемости. Зашёл в рыболовный магазин и понял, что не знаю предназначения большинства предметов. Какие красивые всякие штуки! Но их вид отбил желание, потому что я понял, что хочу не столько рыбалки, сколько чего-то прежнего, спокойного и жизнерадостного. А главное – знакомых мест.
И пойманную рыбу уже радостно домой не понесу, скорее отпущу. Хотя для этого нужно её сначала поймать (
Отклики на мою новую книгу читал с удовольствием. А потом понял, что большинство из тех, кто написал, откликнулись на детские ощущения и картинки. То есть кто-то может счесть её книгой про детство, хотя детские картинки и мифы в книге занимают совсем незначительную часть.
Я не раз встречался с мнением коллег о том, что я не писатель, а эссеист и, если бы постарался и спрятал подальше писательскую гордыню, мог бы стать неплохим детским писателем. Как же они ошибаются! И как бы я хотел быть хорошим детским писателем. Но точная передача детских ощущений детям совершенно не интересна. Просто категорически! Вообще детская литература, настоящая, даётся совсем немногим, поэтому хороших детских писателей мало, а любимые детские книги проживают в семьях многие поколения. Равно как и художники-иллюстраторы детских книжек – особенные и редкие люди. Так что вряд ли мне удастся когда-нибудь написать для детей. Я им лучше почитаю что-то любимое мной с детства.
Этот сезон – десятый полноценный – был для меня, наверное, самым трудным. Не из-за количества сделанных дел, не из-за гастролей или каких-то неожиданных технических проблем. Он был трудным по причине остро ощущаемого мной настроения, которое царит сейчас в нашей стране. Я пока не могу его сформулировать, но постараюсь.
Вот закончу сезон, буду подводить итоги и постараюсь. Чувствую необходимость это сделать, потому что никогда не страдал желанием вернуться в безвозвратное прошлое – а тут вдруг захотелось на рыбалку, захотелось чего-то прежнего, – просто как спасения.
Москву всё заливает дождями. Может, уеду, вернусь домой, закончу сезон – тут и прояснится
24 июня
Вчера поел домашней окрошки… Холодненькой, из холодильника. И хоть жары за окном нет, окрошка для меня – это вкус лета. А ещё вчера, от начала и до конца, под окрошку, посмотрел футбол. Хоть я и не болельщик, чемпионаты мира смотрю по возможности целиком. Это же такой праздник!
А после концерта в саду «Эрмитаж» улетели мы в Новосибирск, где было +35 °C, и по изнурительной дороге отправились в маленький городок Яровое, почти на границе с Казахстаном, родной город Гены Бачинского. Приехали мы в Яровое – а там +40 °C.
Город Яровое находится на берегу одноимённого озера. Долгие годы он был закрытым из-за оборонного предприятия, и наверное поэтому, родившись и прожив больше тридцати лет в Сибири, я никогда не слышал про это удивительное, почти правильной круглой формы, солёное озеро. Не такое, как Мёртвое море в Израиле, но всё-таки чертовски солёное, гораздо солонее любого океана. И при этом купание в нём намного приятнее, чем в Мёртвом море, уж поверьте. Удивительное место.
Но приехал я туда не купаться, а сыграть концерт и спектакль. Два моих приятеля, родом из Ярового, лет пять тому назад затеяли, казалось бы, неподъёмное дело: они решили сделать из Ярового сибирский курорт. Того, что увидел, я увидеть никак не ожидал. Не думал, что столько можно сделать всего за пять лет. Кажется, будто курортная жизнь и прекрасные пляжи были там всегда. А на самом деле мои товарищи выровняли берега и привезли сорок тысяч тонн песка, оборудовали пляжи, сделали самый современный в Сибири открытый аквапарк, построили домики, рестораны, концертные площадки. Я ни разу не видел, чтобы кто-то из моего поколения не на словах, а на деле так возрождал и любил свою малую Родину. Я видел, как строили часовни, церкви, видел, как давали деньги на обустройство своей школы. Но чтобы вдохнуть новую жизнь в родной город – такого я не видел. В Яровом живёт тысяч двадцать-тридцать человек. А за прошлый год там отдохнуло больше двухсот тысяч: люди сюда едут из Новосибирска, Барнаула, Кемерово, Новокузнецка, даже из Омска и Томска.
Они могли бы поехать и в Сочи или в Крым, но как же им приятно отдыхать в хороших условиях «у себя», потому что сибиряки на берегах Ярового не у кого-то, а «у себя».
Непонятно, насколько ребятам хватит сил содержать всё это хозяйство, ведь сезон длится не более двух с половиной месяцев, а остальное время построенное простаивает. Они хотят развивать и зимние варианты отдыха, и лечение, и прочее. Это сложно… Но я впечатлён тем, как люди занимаются, любят и надеются. И устал оттого, что в основном вижу и слышу, с каким пренебрежением и чуть ли не с брезгливостью люди говорят о своих родных городах, посёлках и деревнях, не желая иметь с ними ничего общего. При этом, по возможности, разворовывают и опустошают родные места… А их дети зачастую не знают о том, где родились родители.
Видел в Яровом пятиэтажку, где на первом этаже жил Гена Бачинский. Типичная хрущёвка силикатного кирпича. Типичный дворик, маленький городок. Гена тоже с большой теплотой говорил о своём родном месте. Мы, наверное, поэтому с ним сразу и подружились.
Кстати, в Яровое мы приехали – было +40 °C, а на следующий день уже +14 °C и ливень. Такова Сибирь-матушка, середины не бывает.
26 июня
Принял сегодня грустное, но осмысленное решение. Сегодня понял и даже уже распорядился, что спектакль «Планета» больше никогда исполняться не будет. В этом сезоне я ни разу его не исполнил и почувствовал, что его жизнь закончилась. Спектакль прожил восемь лет, за это время он много менялся и наконец дошёл до своей финальной черты.
Грустно было давать распоряжение о том, чтобы декорации, такие непростые и так хитро сделанные, были разобраны и удалены со склада. По сути, они будут выброшены… и пролетающие один раз самолётики, и окно, на которое текла вода и на котором работали автомобильные дворники, и наклоняющаяся комната, и небо. Мы не сможем всё это хранить: за хранение на складе нужно платить деньги. На память оставим только спутник и мотылька.
Закончился спектакль. Возраст персонажа перестал совпадать с моим, а возраст героини – с возрастом актрисы.
История сорокалетних совсем другая. Пусть остаётся «Планета» на DVD, на бумаге и в памяти…
Казалось бы, восемь лет… – мало или много? Когда зимой 2001 года мы репетировали этот спектакль в Центре Мейерхольда на Новослободской улице, улица была совсем другой. За восемь лет её так плотно застроили, что не продохнуть. И даже не верится, что она была когда-то другой. Но дома останутся, а спектакля больше не будет. Спектакль жив, пока играется и исполняется. Видеозаписи и тексты – это не спектакли, это документы. Прощай, «Планета»!
28 июня
Все, кто написал комментарии, самым лучшим образом попрощались с «Планетой». Спасибо! У «Планеты» была прекрасная и романтическая судьба. После сокрушительной и злобной критики спектакль нашёл своего зрителя, проехал всю страну, блистал в Берлине, Нанси, Вене, Париже и даже в основной программе знаменитого Авиньонского фестиваля. Его видели очень много людей, нам удалось сделать хорошую видеоверсию. Текст этого спектакля есть и опубликован…. Мне гораздо печальнее вспоминать про
