мир и имеют честь называться друзьями ‹Раббаны (нашего господина) в образе кузнеца›. Заметим, что в Марокко до сих пор кузнецы считаются великими колдунами.
Новообращенный продолжает: ‹Под бой маленьких барабанов мы по двенадцать человек входили в круг, нарисованный на пыльном полу. Два дервиша в белых кафтанах научили нас песне ‹Иввэй›, которую мы повторили несколько раз. Затем, прикрыв головы полами кафтанов, мы танцевали в кругу, пока нас не остановил громкий крик. И тогда мы увидели предводителя›.
Ученики должны были поклясться в верности пришедшему Раббане; затем было совершено жертвоприношение: петух был зарезан специальным маленьким ножом, которым потом пометили руку каждого новообращенного. Вновь начался танец, но уже в направлении против часовой стрелки, затем участники церемонии стали понемногу погружаться в транс, как и в большинстве подобных ритуалов.
Этот рассказ, поведанный одним евреем из Басры, не претендует на полноту, так как его автор после бурных лет жизни в качестве мага и колдуна {дхулкварнени) в конце концов перешел в ислам и не склонен был раскрывать тайны своего постыдного прошлого.
Другой источник сообщает нам, что подобные церемонии до сих пор существуют у голубоглазых берберов, горцев Марокканского Атласа. Десятью веками позже в Константинополе Абдельмалик Харуни рассказал в книге ‹Муаджизат Ифрикья› (‹Чудеса Африки›) о ‹берберской секте рогатых›, которые разжигают костры и танцуют вокруг них. У каждого члена секты есть палка, называемая ‹козой›, которую он бросает на землю во время ритуального танца. Они пьют вино и клянутся в верности своему предводителю. Во время обряда посвящения новообращенные категорически отказываются от прежней религии, а также от своих родственников и друзей. Затем наставник объясняет им, как достичь состояния, близкого к опьянению, благодаря которому можно добиться мистической и магической власти. Эти люди также считают, что у них есть невидимый высший предводитель, называемый ‹Дхулкварнен›, что значит ‹двурогий господин›; по-арабски благодаря игре слов это слово значит также ‹господин двух веков›. Этот двойной смысл не случаен, потому что Раббана ведет активную жизнь в течение двухсот лет. Сначала он живет на земле как смертный, а умерев, возвращается к людям в качестве духа. Теперь он способен направлять слова и поступки людей и в этом новом качестве набирается мудрости, пока не будет готов вновь спуститься в мир людей в виде совершенного существа. Раббана выбирает, в каком виде ему воплотиться, помня все детали своих прошлых жизней.
Существуют многочисленные связи между этим странным культом и средневековыми ведьмами. Вполне возможно, что европейское колдовство являет собой смешение культа двурогих и различных пережитков и верований дохристианской эры.
В 1324 году в Ирландии за колдовство судили некую леди Кителер. Ее обвиняли в том, что, стоя на перекрестке двух дорог, она принесла в жертву некоему Робину по прозвищу Эфиоп петуха. Все это весьма напоминает ритуальную практику берберской секты. Имена Робин, Робине и их варианты часто встречаются в протоколах судебных процессов против ведьм, так же как и упоминание о Черном человеке. Рога (которые подчеркивают схожесть с дьяволом) являются одним из основных элементов ведьмовских ритуалов. Существовала ли в эту эпоху связь между маврами и Западной Европой? Можно с уверенностью утверждать, что эта связь возникла гораздо раньше. Англосаксонские монеты, являющиеся точной копией арабских динаров 774 года н.э. (была даже надпись: ‹Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет пророк его›), чекани лись королем Оффы. А оригиналы были выпущены халифом, правившим в Испании.
В 1450 году вышла брошюра под названием ‹Эррорес Газариорум›, в которой якобы достоверно описывались ритуалы французских ведьм. Вступая в секту, новый член обещал являться на собрания немедленно по получении приказа. Он получал специальную мазь и палку. Его (или ее) ‹представляли› ‹дьяволу› во время одного из шабашей, которые проводились обычно на свежем воздухе - в том смысле слова, который в него вкладывали колдуны и колдуньи той эпохи. ‹Дьявол› появлялся в обличье человека или животного, чаще всего черной кошки. Посвящаемого спрашивали, согласен ли он вступить в секту и безоговорочно повиноваться ее обычаям. Он приносил клятву, а также обещал прилагать все силы для привлечения новых членов, не открывать колдовских секретов до самой смерти, убивать детей до трехлетнего возраста столько, сколько сможет, и приносить их трупы на шабаш, являться на собрания по первому вызову, мешать посредством колдовства заключению браков, мстить за любое зло, причиненное секте и ее членам.
Новообращенный должен был поклониться ‹дьяволу›, поцеловать его под хвостом и завещать ему часть своего тела после смерти. Новому члену давали коробочку с мазью и палку вместе с инструкциями по их применению. Начинался праздник, во время которого ведьмы жарили и поедали маленьких детей. После пиршества свет гасили, и колдуны и колдуньи пускались в пляс, который заканчивался коллективной сексуальной оргией. Через некоторое время свет вновь зажигался, и праздник продолжался. Присутствующие пили вино, святотатствовали и хулили все, что дорого сердцу христианина. Если кто-то нарушал правила или чем-либо вызывал неудовольствие Хозяина, его (или ее) безжалостно избивали.
Этот ‹документ›, написанный отцом-инквизитором, представляет собой краткое изложение современных представлений о колдовстве. Если абстрагироваться от антихристианской стороны ритуала, а также от каннибализма, можно представить себе, что речь идет о первобытной церемонии сообщества экстатиков, целью которой является достижение транса и максимального освобождения - такого состояния, которое современные психологи называют катарсисом.
До нас дошел еще один рассказ о шабаше, имевшем место, по всей видимости, в Испании, так как в повествовании часто встречаются испанские слова. Сатана в образе громадного козла восседает на троне в центре собрания. У него два лица: одно - спереди, другое - сзади. Присутствующие целуют его в оба лица. Сатана назначает распорядителя церемонии и вместе с ним осматривает всех колдунов и колдуний, чтобы проверить, есть ли у них тайная отметина. Затем следуют ‹самые неистовые› песни и танцы и обряд посвящения новых членов.
Кандидаты во всеуслышание отказываются от вечного спасения, целуют дьявола, плюют на Библию и клянутся в верности сатане. Затем вновь начинается танец, а новообращенных встречают следующими словами: ‹Мы счастливы заполучить новых членов!› Танец длится приблизительно час, затем все рассаживаются и рассказывают о своих злодействах, совершенных после последнего собрания. Тех, кто грешил недостаточно, сатана избивает. После этого иногда начинается ‹танец жаб›. На банкете подаются отвратительные кушанья, которые по неведомой причине с жадностью пожираются собравшимися. Шабаш заканчивается с криком петуха.
Знаменитый процесс ‹доктора› Фиана приводит нас в Шотландию. Здесь мы попадаем на одно из собраний местных колдунов, сведения о котором столь же ‹достоверны›, как и два предыдущих рассказа.
Фиана, учителя по профессии, судили в конце 1590 года за попытку убийства при помощи колдовства короля Иакова 1 Английского. Надо сказать, что этот монарх питал настоящую ненависть к ведьмам, колдунам и их деятельности. Фиан признал свою вину. Нет никакого сомнения в том, что многие процессы над ‹ведьмами› были чисто пропагандистскими актами, но этот ‹доктор›, по всей видимости, действительно принадлежал к тайному культу, члены которого использовали колдовство. Дьявол, по словам Фиана, решил убить короля Иакова, ‹потому что тот был его злейшим врагом на Земле›. Если оставить в стороне подобную информацию и освободить рассказ о собрании от лишних наслоений, то появляется схема ‹культа- заговора›.
Вот краткое описание шабаша. Собравшись вместе, ведьмы совершают ритуальный круг вокруг церкви в направлении против часовой стрелки. Колдун дует на дверной замок - и дверь распахивается, затем он дует на свечу - та зажигается. На кафедре появляется дьявол в черной одежде и черной шляпе. Его встречают криками: ‹Мы приветствуем тебя, хозяин!›
Описание одежды и поведения сатаны, а также другие детали подсказывают, что на этот раз он выбрал звериное обличье. ‹Его тело было твердым, как железо, лицо ужасно, а нос был похож на клюв. У него были большие горящие глаза, руки и ноги с длинными когтями густо покрыты волосами. Голос у него был хриплый›.
Дьявол спрашивает у членов конгрегации, хорошо ли они служили ему, каковы успехи магических операций, направленных против короля. Один старый, выживший из ума волшебник невпопад отвечает, что, слава Богу, король прекрасно себя чувствует. Затем сатана произносит речь, увещевая колдунов проявлять больше рвения в злых делах, и распекает некоторых из присутствующих, забывших принести
