Элидор

освободились, но большой палец ухо­дил прямо в кварц.

Роланд посмотрел, нет ли на манжете с изнанки мет­ки. Да, метка была: 'Хелен Р.Уотсон'.

Он ударил ножом в дерн, но под дерном оказался сплошной кварц, ничего не выроешь. Перчатка словно вросла в скалу. Ни трещинки, ни разрыва. Большой па­лец уходил в сплошной камень, сверху его накрывал дерн.

Роланд рванул перчатку на себя, но вытащить ее не смог. Он напрягся, но она выгнулась и швырнула его на колени. Он боролся изо всех сил, но перчатка измучила его и наконец пригвоздила к земле.

Стоя на коленях, положив голову на руки, мальчик гля­дел на кварц. Белый, холодный, твердый, чистый.

Вдруг на камне появилось пятно; сгустилось. Его тень. Это свет меняется. И по тому, как двигалась тень, Роланд понял, что источник света приблизился к нему сзади.

4 Мэлиброн

За Роландом стоял человек с золотистыми волосами. На нем был золотой плащ, а на плече висел золотой щит. В руке он держал копье, а голова его светилась, словно объ­ятая пламенем.

— Есть ли свет в Гориасе? — спросил он.

— Помоги мне, — сказал Роланд. — Перчатка.

— Есть там свет? — повторил человек.

— Перчатка, — сказал Роланд. — Хелен.

Он ни о чем не мог думать, ничего не мог делать. В голове стучало. Внезапно холм зашатался у него под но­гами, и он лег на землю. Тишина нарастала медленно, как сон, и в этой тишине он держал перчатку так, что она не казалась ему грозной рукой. Человек стоял неподвижно, и Роланд вспомнил слова, услышанные им перед столом с золотым покровом. Стол. Замок. Человек. В этом мерт­вом краю только в них проступала жизнь.

Лицо у человека было худощавым, с высокими скула­ми, волосы летели назад, словно их отдувал ветер.

— Кто ты? — прошептал Роланд.

— Мэлиброн Элидорский.

— Что это значит? — спросил Роланд.

— Есть ли свет в Гориасе?

— Я не понимаю, — сказал Роланд.

Человек стал подниматься вверх по холму, но идти ему было трудно. Он шел хромая, одна нога у него не сгибалась. Он не оглянулся, чтобы проверить, идет ли Роланд за ним.

— Ты ранен? — спросил Роланд.

— Раны не заживают в Элидоре.

— Скрипач, — произнес Роланд. — Он тоже хромал. Мне надо было ему помочь...

— Теперь, когда ты здесь, — сказал Мэлиброн, — мне нет нужды рядиться в отрепья. Гляди.

Они стояли на вершине холма. Он указал на массив­ную башню, лежащую вдали в руинах.

— Это Финдиас, Южный замок. А это лес Мондрум, самый прекрасный лес в Элидоре.

— Так это был ты? — спросил Роланд. — Ты? Значит, это ты следил за мной все время! Ты бросил меня у уте­са... оставил меня там... Что ты сделал с Хелен? А с Дэви­дом? С Ником? Что с ними? — кричал Роланд.

Но крик заглох в мертвом воздухе, и Мэлиброн не об­ратил на него никакого внимания.

— И еще Фэлиас и Муриас, — продолжал он, как толь­ко Роланд замолчал. — Западный замок и Северный. Там, на равнине внизу.

Он выговаривал названия замков и леса так, словно это были драгоценности, а не почерневшие развалины на болоте.

— Но Гориас на востоке — что ты там видел?

— Я... видел замок, — ответил Роланд. — Весь в золо­те — он был живой. А потом я увидел перчатку. Она...

— Ты знаешь Мондрум и эти разбитые стены, — ска­зал Мэлиброн, — серая земля, мертвое небо. Но то, что ты видел в Гориасе, когда-то славилось по всему Элидору, от Орешника в Фодруиме до горы Усны. Так жили мы, и меж нами не было войн. Ныне же лишь в Гориасе есть свет.

— Но где?.. — начал Роланд.

— Тьма росла, — говорил Мэлиброн. — Она сущест­вует извечно. Мы не уследили за нею, и силы сомкнулись надЭлидором. Мы благодушествовали и не видели при­мет — погибший урожай, погубленная весна, убитый человек... Потом уже было поздно. Война, осада, преда­тельство — и свет погас.

— Где Хелен? — спросил Роланд.

Мэлиброн не отвечал. Спустя несколько минут он тихо произнес:

— Король ранен, а мальчик что-то бормочет! Возмож­но ли это?

—Я не знаю, о чем ты, — сказал Роланд. — Где Хелен? Это ее перчатка — большой палец врос в скалу.

— Перчатка! — воскликнул Мэлиброн. — Оглянись вокруг! Я все перенес, я убивал — лишь потому, что ве­рил: ты придешь. И ты пришел. Не говори со мной о пер­чатках. Ты спасешь этот край! Ты вернешь свет в Элидор.

— Я?!

— Другой надежды нет.

— Я... Я не сумею, — возразил Роланд. — Что я могу?

— Без меня — ничего, — сказал Мэлиброн. — Но без тебя не выживу я. Врозь мы погибнем. Вместе мы зажжем зарю.

— Все здесь было, как тот золотой замок, о котором ты... пел в песне? — спросил Роланд. — Весь край?

— Весь, — сказал Мэлиброн.

— ...И я должен?..

— Да, ты.

Финдиас... Фэлиас... Муриас... Гориас... Орешник в Фодруиме... Мондрумский лес... Гора Усна. Воины, устремлявшиеся вперед, словно солнечный свет. Золотой покров. Элидор. Элидор.

Роланд вспомнил о камешках, которые он прижимал к щеке. Все это существует. Сейчас. Я здесь. Только я могу все вернуть. Так он говорит. Он говорит: я все могу вер­нуть. Я, Роланд Уотсон, улица Фог Лейн, Манчестер, 20. Что же? Что же делать?

— Откуда ты знаешь, что я сумею? — спросил Роланд.

— Я видел, как ты доказал свою силу, — сказал Мэлиброн. — Иначе ты не был бы здесь, в самом сердце тьмы.

— Здесь? — спросил Роланд. — Это же просто холм...

— Это курган Вэндви, — отвечал Мэлиброн. — Тем­ница ночи в Элидоре. Он попытался тебя уничтожить. Если бы у тебя не было силы, тебе бы не выйти из камен­ного круга. Но ты оказался сильным. Я должен был ви­деть, как ты докажешь свою силу.

— Не понимаю, как холм все это может, — сказал Роланд. — Нельзя вступить в битву с холмом.

— Верно, — согласился Мэлиброн. — Мы бьемся с людьми. Тьме не нужна форма. Она использует. Она за­владевает. Этот курган и камни принадлежат давно ушед­шему времени, но они поставлены здесь для пролития крови и послушны злу.

Роланда пробрал озноб, он вдруг почувствовал себя таким маленьким на этом холме.