будь у него особые вкусы. Ты нужна ему как друг, строго напомнила себе Кейт. Но почему? Хотя бы потому, что ты не из тех изысканных красавиц, которых берут в любовницы. Тебе ничто не грозит. С тобой он мирно поговорит и отпустит домой без опасных осложнений. А другую сторону своей жизни спрячет под покрывало.
— Какой задумчивый вид, — сказал Бен, вернувшись. — Даю пенни за твои мысли.
— Они того не стоят, — весело откликнулась она и взяла яблоко.
— А сыр?
— Только не сейчас. Я не смогу заснуть.
Бен некоторое время смотрел на нее.
— Есть средства от бессонницы.
Она вгрызлась в яблоко, игнорируя намек в его тоне.
— Обычно я в них не нуждаюсь. Весь день на ногах, потом сеанс зубрежки — я так устаю, что засыпаю, едва коснусь подушки.
Он ухмыльнулся.
— Сеанс в спортзале — с этим ничто не сравнится!
Кейт засмеялась.
— Боюсь, у меня не хватит энергии. Развлекаться, толкая железо, — это не для меня.
— В моем клубе предлагают не только тяжести. Есть аэробика, бадминтон, даже пинг-понг.
Она покачала головой.
— Нет, спасибо. Я достаточно тренируюсь в магазине, таская ящики. — От его клуба надо бежать как от чумы, подумала она.
Бен посмотрел на нее, прищурился и сменил тему:
— Кстати, я должен тебе сообщить, что Пеннингтонская городская больница дает ежегодный костюмированный бал. В конце апреля, с Божьей помощью. Алекс спрашивает, не хочешь ли ты присоединиться. Касси найдет с кем оставить ребенка. Пойдешь со мной?
Боже, как тяжело, подумала Кейт. Бен Флетчер говорит и делает все правильно, но движет им совсем не то. И все равно. Если Бен хочет взять ее на бал, ее не остановит и тройка лошадей.
— С восторгом, — честно сказала она. — Но нужен маскарадный костюм?
— Боюсь, что да. Они задают тему. На этот раз, представляешь, — опера.
— Тогда есть прекрасный выбор, — уверенно сказала Кейт. — Самсон, Радамес из «Аиды» — масса возможностей обнажить грудь.
— Не собираюсь я обнажать грудь, — парировал он, — по крайней мере, на благотворительном балу. — Он нарочито хитро скосил глаза. — Совсем другое дело — с кем-то наедине. Эй! В чем дело? Что я такого сказал? Я пошутил, Кейт.
— Я знаю. Живот схватило, — соврала она, силясь прогнать слишком живые, непереносимые видения. Резко встала. — Пора бы уже такси приехать.
— Нет еще. — Он покрыл разделявшее их расстояние и взял ее за руки. — Кейт, посмотри на меня.
Она через силу подняла взгляд.
— Помнишь, я сказал: мы — друзья? — хмурясь, сказал он. — У тебя такой вид, будто я набросился на тебя и требую тело в ответ за ужин.
— Ты ужасно ошибаешься, — холодно и честно ответила она. — Я совсем не об этом подумала.
— Тогда о чем же? — настаивал он, сбитый с толку.
— Просто я устала. — Она выдавила из себя улыбку. — Был длинный день.
Бен посмотрел на нее долгим взглядом, потом нежно привлек к себе, пока она не уткнулась ему в грудь. Одной рукой он прижимал ее, другой, как ребенка, гладил по голове.
— Тебе нужно то, что Ангус называет: свернуться калачиком, — хрипло сказал он.
На мгновение Кейт позволила себе отдаться блаженству объятия, но близость прекрасно тренированного тела Бена Флетчера быстро сделалась пыткой, и она отодвинулась с пылающим лицом.
— Что мне действительно нужно, так это чашка чая, — бодро сказала она. — Если есть время.
— Есть, — ответил он с кривой улыбкой. — Пойдем, поговоришь с Грифом, пока я заварю чай.
Кейт пошла за ним на кухню, настояла на том, что вымоет посуду, пока Бен готовил чай.
— А я допью шампанское, — сказал он, протягивая ей кружку. — Хотел бы я знать, что прячется за этими большими серыми глазами, Кейт Харкер. Как только я приближаюсь, ты шарахаешься, точно испуганный пони. Кто-то из твоих лондонских парней был груб с тобой? Или это физическое отвращение к моей персоне? — с некоторым усилием выговорил он.
Кейт покачала головой.
— Ни то, ни другое. — Она нагнулась потрепать гладкую рыжую голову собаки, потом вышла — Бен предупредительно открыл дверь. — Не надо ничего выдумывать.
— Раз так, — Бен взял ее за руку, — сядь со мной на этот симпатичный новый диван, и будем вместе ждать такси.
Кейт села, держа кружку как щит, но чувство юмора победило, и она засмеялась.
— Так-то лучше, — сказал Бен. — Чему ты смеешься?
— Смеюсь над собой, какая я гусыня.
— Ты наконец поняла, что я не собираюсь переходить через линию, которую ты прочертила между нами?
Она посмотрела ему в глаза. Ее напугала собственная, а не его реакция.
— Я никогда этого не делала. — И это была правда.
— Хорошо. — Он задумчиво оглядел ее. — Кстати, Касси на балу будет Тоской. А кем будешь ты?
Кейт наморщила лоб.
— Что ж, для начала отбросим Виолетту и Мими, они чахоточные, я для них слишком цветущая. Я подумаю. А ты?
— Что-нибудь не бросающееся в глаза.
Сомневаясь, что есть такой наряд, в котором Бен не будет бросаться в глаза, Кейт поставила пустую чашку на стол.
— Как хорошо, что ты для меня это организовал, Бен, — сказала она, повернувшись к нему.
— Моя только идея, все сделала Касси.
— Тогда благодарю вас обоих. Завтра я ей позвоню.
— Но я-то здесь, — мягко отметил он, — можешь поблагодарить меня прямо сейчас. Вот так. — Он взял ее за обе руки, нагнулся и нежно поцеловал в губы, потом резко выдохнул, еще раз поцеловал, и в этом поцелуе было что угодно, только не нежность. Это нечестно, взбешенно подумала Кейт. Тут раздался звонок в дверь, и они отпрянули друг от друга.
— Такси, — выдохнула Кейт.
— Звонок-спаситель, — сухо сказал Бен и подал ей плащ. — Не смотри так, Кейт. Это всего лишь поцелуй двух взрослых, пришедших к взаимопониманию людей. — Он схватил ее за локти, увидав, что краска отлила от ее лица. — Что с тобой? Тебе плохо?
— Нет. Вдруг навалилась усталость. — Кейт попыталась улыбнуться. — Еще раз спасибо. Я получила чудесный подарок.
Она бросила последний взгляд на Бена — темный силуэт с ореолом золотых волос. Он казался нереальным, от этого было легче. Если бы после этого сокрушительного поцелуя он не сказал о взаимопонимании взрослых людей, жалобно думала Кейт по пути домой, она бы размечталась, что стала той женщиной, которая изменит его образ жизни. Но это мечты. Чем скорее она смирится с суровыми фактами, тем лучше.
