ему предложить, поскольку он сам уже определился, что должен бежать. Я схватила его за руку и сжала с такой силой, что он поморщился от боли.
– Скажи мне все! – потребовала я.
– Банк в Юкамунде, – ответил он. – Мы ранили выстрелом управляющего. Если он умрет, нас всех повесят.
– Кого это – нас? – прошептала я, чувствуя, как в жилах у меня стынет кровь; каждое слово давалось мне с усилием.
– Расселы – Джо и Люк. Мы вместе перегоняли скот. Я знал, что время от времени они балуются… ну… этим, но это меня не касалось. А в тот раз дело было нешуточное и требовалась помощь. Они позвали меня – и я пошел. Но все получилось не так, как мы запланировали. Управляющий банка выстрелил в Люка, и Джо пришлось выстрелить в него. Нам удалось погрузить Люка на лошадь и уехать всем вместе, но было уже поздно – их узнали. Вычислить третьего участника не представит для полиции особого труда, последнее время меня часто видели рядом с ними…
– А тот, в которого стреляли, что с ним? Пэт отвернулся и посмотрел в сторону.
– Мы привязали его к лошади. После того как мы проскакали уже с час, обнаружилось, что он мертв. Понимаешь, Эмми, мы не могли остановиться, пока не убедились в том, что погоня отстала. Если бы мы остановились, это был бы конец для всех нас. Ты же понимаешь.
Он снова взглянул на меня, на этот раз пристыженно и робко. Я все не отпускала его руку. Я не могла. Было выше моих сил представить его одним из действующих лиц этого жестокого спектакля о бессмысленной смерти. Единственное, на что я была способна, это не отшатнуться от него, а вот так стоять рядом, вцепившись в его руку, в надежде, что хоть как-то его успокою.
– А тот… тот другой, он ждет тебя?
Он покачал головой.
– Мы разделились. Встречаемся мы в горах, вернее, в долине, там есть один лагерь. Если нам удастся добраться туда, полиция точно потеряет наш след. Только бы удалось туда дойти. Тогда мы будем в безопасности.
– До следующего раза, – протянула я.
Он встал и посмотрел на меня, по-прежнему сидящую на коленях возле стула.
– Да, до следующего раза… Стоит ли обещать, что следующего раза не будет? Теперь я уже замазан, Эмми, и мне ничего не остается, как продолжать в том же духе.
– Тебя убьют, – сказала я, и эти леденящие душу слова были ничем иным, как правдой. – Когда-нибудь тебя убьют!
– Да, – хладнокровно подтвердил он.
У него хватало смелости смотреть мне в глаза, когда он это говорил. И вдруг я поняла, что ошибаюсь. Нет, он действительно не боялся думать о смерти и не обманывал себя, когда говорил о ее скором приходе. Он просто ждал ее, и чем быстрее, тем лучше.
– Неужели нет другого выхода?
– Нет.
– А если на корабль? – спросила я, окрыленная этой спасительной мыслью. Какая же я дура, что не догадалась раньше! – В Сан-Франциско или к индейцам. Если я попрошу Адама, он отвезет тебя. Через некоторое время, когда они успокоятся и перестанут тебя искать, ты сможешь тихо вернуться в Мельбурн. Адам поможет тебе. Я уверена, что поможет. Он понимает… в людских бедах.
Но он покачал головой, глядя на меня почти с жалостью, видимо, оттого, что я посчитала этот путь подходящим и легким.
– Нет, – сказал он, – не стоит.
И теперь я точно утвердилась: он ищет смерти специально, будто зная, что она уже поджидает его.
Протянув руку, он бережно поднял меня с пола, а затем быстро и тихо проговорил:
– Я уже слишком долго задержался здесь, а ведь пришел сюда только по одному делу, поэтому, пока я тут, надо покончить с этим. – Порывшись во внутреннем кармане плаща, он достал сложенный листок бумаги. – Здесь все, Эмми. Думаю, все законно. Не знаю, могут ли они конфисковать собственность человека, совершившего преступление, но в любом случае я решил не рисковать, и поэтому мое имя здесь не упоминается. Это документ на дом Мэта.
– Что ты сделал?
Он протянул мне листок.
– Дом Суини принадлежит мне. Если бы я не следил за делами, этот дом у него давно бы уже отняли. Я вкладывал в него деньги, Эмми, и не только свои, но и твои. Я уже никогда не смогу стать фермером, поэтому теперь он твой. Как только бедолага Мэт умрет, ты сразу вступишь во владение. Все свои права я переписал на тебя – как это говорится? – кажется, безвозвратно. Да, я не забыл вставить это словечко! Свидетелей, кроме Мэта, правда, не было, но ведь это касается только нас с тобой, Эмми, а нам свидетели не нужны. Потом я заставил Мэта поклясться, что он выберет время и, будучи трезвым, пойдет к юристу и составит правильное завещание. Ты заплатишь по закладной, но теперь право собственности будет принадлежать только тебе. Я, конечно, пока смогу, буду снабжать старого черта деньгами. Но и ты не забудь о своем обещании, Эмми, присматривай тут за ним. Не забудешь?
Я молча кивнула головой, и он вложил листок в мои онемевшие пальцы.
– Ты-то, наверное, сможешь сделать там что-нибудь стоящее! Сделай то, что я не успел в этой стране, Эмми.
Он повернулся и собрался уже выпрыгнуть в окно, но я жестом остановила его, когда он взялся за занавеску.
