– Приятно слышать, – согласился водитель. – Я, например, всегда считал, что птенцы должны покидать гнезда, когда оперятся. Свадьба скоро?
– В июне.
– А венчание здесь или в Англии?
– Здесь, – объяснил Скотт, забавляясь любопытством водителя.
– Ну что ж, просто потрясающе! Знаете, я всегда мечтал побывать в Англии. Все-таки это наша историческая родина, мы, американцы, должны иногда думать об этом.
– Вам нужно как-нибудь поехать туда, – посоветовал Скотт. – Конечно, Англия не такая большая и шумная, как ваша страна, но в ней есть свое очарование. И традиции, конечно.
– Ну да, традиции. А родные вашей жены тоже из Англии?
– Ну, она же не жена, – засмеялся Скотт, – но все равно спасибо, что так назвали ее. Предки моей невесты со стороны матери – швейцарцы, насколько мне известно, а с отцовской стороны – англичане и ирландцы.
Водитель неожиданно замолчал и вскоре подвел машину к большому административному зданию с вращающимися дверьми.
– Приехали! – объявил он. – Угол Пятьдесят пятой и Мэдисон.
– Большое спасибо, – поблагодарил Скотт, вручая парню чаевые.
– Приятно было поговорить с вами. Счастливо оставаться. И еще раз поздравляю с помолвкой. Уверен, вы будете очень счастливы.
– Спасибо за добрые пожелания, – кивнул Скотт и вышел из машины.
Направляясь к зданию, он улыбался. Жизнерадостность и искренность этого водителя привели его в хорошее настроение. Вся Америка, казалось, сегодня радовалась за него.
Скотт прошел через вращающуюся дверь.
Сидя в такси, Джонни Марранте – а это был он – посмотрел ему вслед и повернул к себе зеркальце заднего обзора, чтобы взглянуть на свое отражение.
– Молодец, приятель, – похвалил он себя. – Здорово справился.
Подкупить портье и швейцара отеля, где остановился Скотт, оказалось сущим пустяком, а такси он одолжил у друга. Джонни хотелось поближе познакомиться со Скоттом Монтиглом после того, как он много раз видел его с Джули.
Губы его презрительно скривились. Этот худощавый англичанин в скромном темном костюме, да еще с портфелем, не произвел на него впечатления, таких жлобов полно в их паршивом светском обществе. Он как нельзя лучше подойдет Джули и ее семейке. Кровь Джонни закипела, когда он видел, как Джули целует этого человека.
Он по-прежнему сидел в такси, предаваясь убийственным мыслям, когда увидел, что к нему направляется полисмен с явным намерением потребовать освободить проезд. Джонни поспешно кивнул постовому и включил мотор. Лучше вести себя потише. Джонни еще многое предстоит сделать, и он никому не позволит себе помешать.
Глава 49
Виктория Уэдерелл Магнус была занята тем, что наблюдала за мужем и дочерью.
Это был один из тех редких случаев за последние восемь-девять лет, когда все трое собрались вместе в гостиной, а не только за обеденным столом. Большинство вечеров Виктория проводила в одиночестве за вязаньем, а Антон в своем кабинете работал, читал или слушал музыку. Джули старалась держаться подальше от родителей, и хотя с тех пор как в ее жизни появился Скотт, она больше не отправлялась по ночам на поиски сомнительных приключений, все равно по-прежнему запиралась у себя.
Виктория Магнус, как все матери, привыкла, что дети живут отдельной жизнью. Она знавала и худшее. Виктория вспомнила бурные дни юности Гретхен, когда дочь чего только не делала, используя природную магнусовскую сообразительность, чтобы перехитрить родителей в борьбе за свое счастье. Антон тогда не позволил ей выйти за любимого человека.
Она помнила, как Джули – живая, умненькая девочка – едва ли не за одну ночь превратилась в буйное, намеренно-злобное создание со склонностью к саморазрушению, скатывавшееся с тех пор все ниже и ниже, пока не появился Скотт.
Только Джеку, похоже, удалось вырасти нормальным человеком. Может, потому, что родился мальчиком? Или просто они с Антоном так хорошо понимают друг друга?
Джек всегда был прекрасным спортсменом, блестяще закончил школу, а потом колледж, его ожидало прекрасное будущее в «Магнус индастриз».
Конечно, и у него были проблемы. Брак с Белиндой оказался неудачным. По правде говоря, он был таким с самого начала, и все в семье понимали это Но Антон так хотел, поэтому никто и не сопротивлялся.
Но теперь все кончилось, и Джек снова казался счастливым и взволнованным, как мальчик, с тех пор как он и Фрэнси Боллинджер объявили о своей помолвке.
Виктория Магнус терпеть не могла, когда сын с отцом ссорились. С другой стороны, Фрэнси ей сразу понравилась. По правде говоря, больше, чем Белинда – она создавала вокруг себя атмосферу счастья и радости, а у Белинды всегда был такой тревожный, страдальческий вид.
Конечно, Джеку пришлось уйти из корпорации, прежде чем он сделал Фрэнсн предложение. Из-за этого отец лишил его наследства. Но все же чувствовалось, что до примирения недалеко, иначе почему Антон внезапно начал настаивать на том, что сам позаботится о свадьбе?
