Арен приподнялся на руке, активируя оружейный модуль. Гандам шагнул к нему:
— А вот это ты зря, дружок, — и лазерным мечом аккуратно срезал модуль, даже не задев обшивки.
Напряжение спало, и Буран вдруг почувствовал себя плохо. Словно стрессовая ситуация перегрузила рецепторную сеть… Перед глазами все поплыло, в голове зашумело. Он упал на колени, издавая невнятные звуки. Кагеру опустился рядом, поддерживая его:
— Ничего… Это сейчас пройдет. Потерпи.
То ли спокойный свет в зеленых глазах гандама, то ли дополнительные резервы, подключенные квантовым процессором помогли Бурану справиться с собой, и он пришел в чувство.
— Спасибо вам, — сказал он гандаму, поднимаясь. Кагеру молча смотрел на него, глаза его светились теплым зеленым светом. Буран нерешительно проговорил:
— Я полечу, наверное…
— Лучше не поднимайся в воздух, — возразил Кагеру. — У тебя был системный сбой. Пойдем пешком. И я предпочел бы продиагностировать тебя — если сгорела часть цепей, нужно вызывать врача- кибернетика.
Так Буран оказался в квартире Кагеру. Квартира была просторной, но почти без мебели, зато с застекленной стеной, выходящей на западную сторону. Сейчас там над темными силуэтами жилых башен догорало вечернее небо. И еще была в интерьере гандамского жилища необычная деталь: настоящее, живое дерево в декоративном баке с камнями.
Гандам усадил Бурана в перезагрузочное кресло, подстроив его форму под корпус десептикона. Уверенными движениями, как у врача-кибернетика, он сдвинул сегменты брони на корпусе Бурана, открывая диагностические входы, и подсоединил гибкие шнуры-коннекторы.
— Может закружиться голова, но это ничего, — сказал он и вышел, оставив Бурана на попечение диагностической программы.
Когда диагностика закончилась, Кагеру вернулся из соседней комнаты с двумя бокалами энергона. Коротко бросил взгляд на диагностические экраны и улыбнулся:
— Понятно… Это не сбой, а особенность рецепторной цепи, она у тебя гиперчувствительная… У всех спецназовцев такая настройка, они просто умеют нейтрализовать побочные эффекты. Вот, кстати, неплохой нейтрализатор, — гандам протянул десептикону бокал.
— Что это? — Буран удивленно воззрился на светящуюся золотистую жидкость.
— Энергон-2, - пояснил Кагеру. — Слегка бьет в голову, зато снимает напряжение.
— А откуда вы знаете, что я собираюсь в спецназ? — удивился десептикон. Кагеру отсоединил от его корпуса коннекторы. Пододвинул второе кресло и сел рядом.
— В энергокафе есть завсегдатаи, всегда все знающие и любящие поделиться информацией… Ну, за знакомство! — он легонько стукнул своим бокалом о бокал Бурана.
Они выпили еще по бокалу энергона-2, а потом сидели у окна и разговаривали. Кагеру расспрашивал Бурана о его жизни, о работе и учебе. Золотистые отблески огней настенного алтаря мерцали на шлеме и кувагате гандама. Когда темы для разговора исчерпались, они просто сидели и молча смотрели на звездное небо, и удивительно, что это совместное молчание не вызывало неловкости.
Буран не стал возвращаться домой, оставшись у Кагеру и на перезагрузку. Да и улетать, честно говоря, не хотелось. Просто вдруг оказалось удивительно хорошо, что ты не один, а кто-то уверенный и сильный рядом с тобой. Он и на работу полетел прямо со взлетного трамплина квартиры гандама.
Так завязалась их дружба — даже не дружба, а еще более близкие отношения, названию которых Буран не знал. Друг ведь не обязан проявлять заботу и покровительство, которые оказывал Кагеру десептиконскому парнишке. По предложению Кагеру Буран даже переселился к гандаму, что позволило сберечь часть выплачиваемых государством подъемных, не тратя их на арендную плату. Да и за подключение к Инфосети теперь не надо было платить — у Кагеру был абонемент, оплаченный на несколько лет вперед.
Большую часть времени Буран жил один — Кагеру работал в лаборатории антиматерии на орбитальной станции и все рабочие дни проводил там. Буран днем подрабатывал охранником, копя деньги на апгрейд, а вечерами занимался в рабочем кабинете Кагеру, где была собрана прекрасная инфотека.
Однажды в энергокафе он столкнулся с Ареном.
— Привет, Буря! — насмешливо сказал десептикон. — Что, рогатый влюбился в тебя как в девушку и поселил у себя? Может, ты и есть передизайненная девушка, и вы с ним целуетесь, как автоботы?
Буран спокойно ответил:
— Давай выйдем, и ты узнаешь, кто я. Если не побоишься, — с едва заметной усмешкой добавил он.
— Ой-ой! — возгласил Арен. — Я уже испугался! Сейчас меня коротнет! А может, Буря, ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал?
— Ну что ж, ты сам напросился. — На глазах у любопытствующей публики, наблюдавшей за развитием ситуации, Буран двумя быстрыми и точными ударами отправил Арена в аварийную перезагрузку. Кагеру научил его и основам боя в универсальной трансформации. Правда, такие удары они отрабатывали только в виртуалке, ибо после подобного удара, нанесенного умелым бойцом, мог потребоваться серьезный ремонт.
После этого инцидента Арен оставил Бурана в покое, однако слухи о том, что Кагеру относится к Бурану как к девушке (со всеми вытекающими последствиями), поползли по сектору. Буран как-то сказал об этом гандаму.
— Не обращай внимания, — посоветовал Кагеру. — Они просто не знают, что такое семья.
— Я тоже не знаю, что это такое, — отозвался Буран. — Знаю только, что это архаизм, сохранившийся у автоботов.
