Тиссо. — Я сделаю все, что будет в моих силах.
— Буду вам за это очень благодарен.
Голос Тиссо дрогнул, он тщетно пытался сохранить самообладание. Он весь затрясся и рухнул на лавку.
— Сделайте, сделайте все, что будет возможно! Только не сообщайте в полицию, иначе меня тут же пристрелят!
— Это само собой разумеется, можете на меня положиться, — солгал Войтех. Сердце его сжималось. Он беспомощно замер у стола, на котором была расстелена подробная карта Туниса. Тиссо скорчился на лавке.
— Сюда, смотрите сюда, — сказал он, овладев наконец собой, и подсел к карте. — В этом районе вы должны провести разведку, — обвел он пальцем какое-то место на карте. — Я думаю, речь идет не о геологической разведке, просто вы должны здесь что-то найти… — Голос вновь ему отказал. — Это бессмыслица, полнейшая бессмыслица, но от нее зависит моя жизнь. Они — сумасшедшие…
— Успокойтесь, доктор, — если надо провести разведку, мы проведем ее.
Тиссо вытащил грязный носовой платок и вытер лоб.
— Насколько это возможно — самую тщательную разведку. Где-то в этом районе должно быть спрятано несколько десятков ящиков или бочек, которые вы должны найти. Ничего больше я не знаю — да и они сами, кажется, тоже. Ящики зарыты в песке, под барханами…
Винтер кивнул и иронически улыбнулся:
— Утерянная партия оружия?
— Не знаю, больше ничего не знаю.
— Вы можете точнее определить район поисков?
Тиссо сокрушенно пожал плечами:
— Радиус этой зоны равен дневному переходу верблюжьего каравана, а центр — оазис Доуз. Никто не знает направление этого перехода… — Он склонился над картой, — Если предположить, что верблюд с грузом проходит в пустыне за час десять — пятнадцать километров; если предположить, что дневной переход каравана длится в среднем десять часов, это означает…
Он смотрел, как ноготь Тиссо режет треугольник в пустыне, во владениях Великого Восточного Эрга.
— Это ведь огромная площадь, — сказал Винтер глухо. — Как я могу осмотреть тысячи квадратных километров пустыни? Нужны или точные координаты места, или какие-то приметы.
— Говорю вам: они сумасшедшие, — простонал Тиссо. — У них нет ни профессиональных знаний, ни здравого смысла. Уверены, что геологи могут отыскать это место. Что достаточно просто облететь этот район на вертолете с магнитометром, и клад будет найден. Я тщетно пытался убедить их, что это невозможно. — Он снял очки, устало потер переносицу. — Они установили срок: две недели. Если за две недели вам это не удастся…
— Две недели?
— Да. Простите, я знаю, что это невозможно, но все-таки попытайтесь. Вы получите мое письмо, якобы из Парижа, в котором будут дополнения к рабочему заданию, указания провести аэрофотосъемку в данном районе. Остальное вы должны устроить сами. Попытайтесь отыскать места с каким-нибудь необычным рельефом и проведите их съемки. Для обследования всей области у вас не будет времени. Если заметите что-нибудь особенное на местности, сделайте снимки в инфракрасных лучах и исследуйте магнитометром. Нам остается надеяться только на случай. Не исключено, что на поверхности будут видны какие-то следы захоронения.
— Когда же там был зарыт этот клад? — Доктор Тиссо молчал и неподвижно смотрел перед собой. — Вы поняли мой вопрос, коллега? Когда в пустыне были спрятаны эти ящики?
Тиссо надел очки и посмотрел Винтеру в глаза.
— Сорок лет тому назад, — прошептал он чуть слышно.
Тишина.
Холод и мрак комнаты, сокрушенное лицо.
— Это невозможно, — выдохнул Войтех. — С того времени лицо пустыни изменилось тысячу раз, время тысячу раз перекроило ее рельеф.
— Все возможно! — прозвучал за спиной холодный металлический голос, резкий удар сбил его с ног. — Все что угодно!
Чья-то рука ухватила его за волосы, начала тыкать его лицом в карту на столе.
— Мы вас научим делать невозможное. Через две недели этот человек будет мертв — для нас он не имеет никакой цены. Потом наступит очередь следующего. Вы несете за него ответственность! Надеюсь, самое главное вам ясно? Если понадобится что-то нам сообщить, позвоните доктору Териаки. Он получит точные инструкции. — Рука ослабила хватку. Холодный ствол автомата уткнулся ему в лицо, заставляя повернуться. Он увидел высокого мужчину в маске. — Вот так мы вас прикончим, — сказал он тихо и нажал курок. Ствол, как раскаленный молот, застучал ему в висок, пули отбили кусок глиняной стены, комната наполнилась удушливым дымом. Очередь оглушила и ослепила Винтера. Прикосновение горячего металла к подбородку заставило поднять голову.
— У вас есть возможность выбора, решайте. В случае успеха получите особое вознаграждение — сто тысяч долларов. Как видите, мы не такие уж злодеи.
Он не мог прийти в себя. На голову ему набросили покрывало, вытолкали на улицу и втащили в кузов машины. Винтер уже не замечал неровностей дороги, не мог сказать, сколько времени они едут. Ему было все равно. Им владело тупое безразличие. Они беспомощны, абсолютно беспомощны. В голове у него беспрерывно звенело, будто от автоматной очереди лопнули барабанные перепонки.
Сорок лет тому назад!
Дневной переход верблюжьего каравана от оазиса Доуз!
И это место он должен найти. Должен найти его, или расстреляют Тиссо, потом еще кого-то, а потом — его самого. Как того несчастного таксиста.
Он не замечал ни времени, ни расстояния — почувствовал только, что машина остановилась.
— Убирайся! — сказал грубый, злобный голос. — И держи язык за зубами, или мы придем за тобой!
Две пары рук схватили его и спихнули на землю.
Он услышал шум удаляющегося мотора и отчаянно попытался сорвать с себя покрывало. Когда ему это наконец удалось, фургон уже скрылся вдалеке. Он лежал посреди старой дороги, ведущей из Тебоулбоу в Габес. В каком-нибудь километре от него, внизу, на побережье, сверкал белыми кружевами мираж — отель «Магриб».
Генрика смотрела на него с обидой.
Кругом слышалось тихое жужжание голосов, официант предлагал приторные восточные сладости. Обед закончился.
— Две порции «Gold Cock», — сказал официанту Войтех и сунул в карман его белого смокинга сложенную вдвое купюру.
— Мсье… — прошептал официант, не дрогнув ни одним мускулом. Это могло означать и согласие, и негодование.
— С содой!
— Как вам угодно, мсье…
— Нет, на вас ни в чем нельзя положиться, — сказала Генрика укоризненно, когда официант исчез. — Оставить меня на произвол арабского базара! Вы что, не слышали, что здесь похищают европейских женщин? Это не сказки. Если бы вы были со мной, я бы уж выторговала себе тот ковер. Когда женщина один на один с торговцем, она всегда в невыгодном положении. Простите, что надоедаю вам упреками, но я не понимаю, куда вы так неожиданно делись.
— Генрика, прошу вас… — сказал он умоляюще и попытался взять ее за руку. Она отодвинулась. — Ну как вам объяснить? Ко мне вдруг приехал мастер из Бир-Резене. Сумел меня найти в этой суматохе, чтобы я дал ему точные указания. На одной из скважин произошла авария. На глубине тысяча сто заело буровую
