регистрировали людей там, где они в данное время проживали, владели недвижимостью и платили налоги.
Утверждая, что Иисус Христос родился в хлеву, евангелист Лука (2:7, 12) сообщает и причину: «потому что не было им места в гостинице» (некоторые комментаторы Библии усматривают в этом свидетельство бедности Иосифа). Указанные факт и его причина вызывают сомнения уже хотя бы потому, что Иосиф был «из дома и рода Давидова», и в Вифлееме, городе Давида, у него должны были иметься родственники, которые не отказали бы ему в ночлеге. Более того, представляется совершенно очевидным, что всякий благочестивый еврей не допустил бы, чтобы правоверная иудейка рожала в хлеву, и пустил бы ее в дом. Истинную причину столь странного свидетельства Луки объясняют его стремлением привести свое Евангелие в соответствие с ветхозаветной Книгой пророка Аввакума, где записано: «Среди лет яви его…» (3:2). Дело в том, что Лука пользовался греческим переводом Ветхого Завета (Септуагинтой), где по ошибке переводчика вместо указанных слов значилось: «Среди двух зверей яви его…» Лука вспомнил пророчество Исаии: «Вол знает владетеля своего, и осел – ясли господина своего» (1:3), – и младенец Иисус оказался в яслях между волом и ослом в хлеву.
В самом начале Евангелия от Матфея приведено подробное «Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова», из которого следует, что Иисус был бы Давидидом, прямым потомком Соломона и его преемников на иерусалимском престоле, включая предпоследнего иудейского царя Иехонию, уведенного в вавилонский плен, – если бы он был родным сыном Иосифа, чего, согласно этому же Евангелию, не было. Указанное «родословие» заканчивается словами: «… Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от Которой родился Иисус, называемый Христос». Чуть ниже Матфей сообщает, что после обручения Марии с Иосифом и «прежде нежели сочетались они», Иосиф узнал, что Мария беременна, и, «будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее», но затем, подчиняясь явившемуся ему во сне ангелу, «принял жену свою», но «не знал» ее. Получается, что Матфей сам же отрицает какое-либо отношение приведенного им «родословия» к Иисусу. Ему вторит Лука, который, тоже приведя подробное «родословие», утверждает, что Иисус был «как думали, Сын Иосифов». При этом, если верить Матфею, Иисус (точнее, Иосиф), как потомок царя Иехонии, имеет права на иудейскую корону, а Лука ведет его род всего лишь от одного из братьев царя Соломона. Так или иначе, но совершенно непонятно, зачем Матфей и Лука приводят «родословия» Иосифа, не имеющие никакого отношения к Иисусу. Значительно больше смысла было бы в представлении родословия Марии, матери Иисуса, но никаких данных о предках Марии евангелисты не приводят. Это обстоятельство нельзя объяснить малозначимостью происхождения по женской линии – в таком случае в ветхозаветном каноне не было бы книги о Руфи, прабабке царя Давида. Таким образом, следует признать, что никаких определенных сведений о предках Иисуса Христа (кроме его матери Марии) в Новом Завете не содержится. Свой ответ на вопрос о происхождении Иисуса Христа дает апостол Павел, сообщая в начале Послания к римлянам, что он (Павел) избран Богом «к благовестию Божию… о Сыне Своем, Который родился от семени Давидова по плоти и открылся Сыном Божиим в силе по духу святыни, через воскресение из мертвых».
В Евангелии от Матфея рассказывается, как в Иерусалим пришли с востока волхвы и сообщили царю Ироду, что прибыли поклониться будущему иудейскому царю, о рождении которого они узнали, увидев его звезду. Встревоженный Ирод, «собрав всех первосвященников и книжников народных», узнал, что, согласно древнему пророчеству, в Вифлееме действительно должен родиться вождь, которому предназначено спасти еврейский народ. Тайно призвав волхвов, Ирод поручил им узнать все о младенце и сообщить ему, царю. Ведомые чудесной звездой, волхвы нашли новорожденного Иисуса и отдали ему почести, после чего, «получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путем отошли в страну свою». Увидев, что волхвы его обманули, Ирод «послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже». Однако ангел предупредил Иосифа, приемного отца Иисуса, о намерениях Ирода, и Святое семейство успело бежать в Египет. Могла ли эта история иметь место в действительности? Если так, то почему о ней умалчивают Марк, Лука, Иоанн и Павел, а также всей душой ненавидевший Ирода еврейский историк Иосиф Флавий? И как мог известный своими хитростью и коварством царь Ирод, на пути к власти убивший многих конкурентов, доверить получение информации о своем грозном потенциальном враге каким-то чужестранцам? Почему он не послал с этой же задачей пару своих слуг, которые без труда выведали бы, где живет чудесный младенец? А когда царь все же приказал убивать всех младенцев мужского пола подряд, где были их отцы, почему они не оказали сопротивления (они ведь еще не слышали, что после удара по одной щеке надо подставлять другую, а жили по закону «око за око, зуб за зуб»)? И почему не вмешались римские власти, на глазах которых убивали будущих подданных римского императора, провоцируя к тому же полномасштабное народное восстание? Таким образом, евангельская история об «избиении младенцев» – чистейший миф, порожденный, возможно, атмосферой ненависти, окружавшей реального царя Ирода I Великого, последние годы царствования которого были непрерывной цепью жестокостей, дворцовых интриг и кровопролитий.
На этот вопрос достаточно полно отвечает евангелист Матфей следующим фрагментом (19:3–6): «И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею? Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть».
В текстах Нового Завета ничего не говорится о семейном состоянии Иисуса Христа, однако при поиске ответа на указанный вопрос представляется необходимым учитывать следующее. Как свидетельствуют авторы «Еврейской энциклопедии», одной из важнейших библейских заповедей у евреев считалось продолжение рода человеческого (Бытие 1:28), а потому каждому мужчине-иудею вменялось в долг вступить в брак по возможности раньше. Средним возрастом для брака считались 18 лет, однако некоторые законоучители рекомендовали женить своих детей уже в 16 лет, и, во всяком случае, не позже 24 лет. Полагали, что над человеком, оставшимся холостым после указанного срока, тяготеет проклятие Божие. Поэтому отсутствие в Новом Завете информации о семейном положении Иисуса следует расценивать скорее как свидетельство того, что он был женат, чем наоборот. Будь Иисус холост, это было бы достаточно заметным нарушением общепринятой нормы, причину которого обязательно указали бы евангелисты и (или) апостол Павел.
Об этой свадьбе упоминается лишь в Евангелии от Иоанна (2:1– 11), который утверждает, что мать Иисуса «была там», и был «также зван Иисус и ученики Его». Когда выяснилось, что не хватает вина, мать Иисуса сообщила об этом сыну, а затем, несмотря на его возражения, велела слугам сделать то, что он им скажет. Специалисты по нравам и обычаям тех времен считают совершенно немыслимым, чтобы на брачном пиру самоуправно распоряжался кто-то из гостей, который просто «был там» или «был зван». Однако слуги послушно наполняют указанные Иисусом сосуды водой, а он превращает затем эту воду в вино, таким образом впервые проявив свой чудесный дар. Но почему Мария потребовала от сына сделать это (если следовать Евангелию, у нее в тот момент не было никаких оснований полагать, что Иисус способен на подобное)? И не слишком ли банальна цель, ради которой Иисусом совершено его первое чудо? И почему два рядовых гостя на чужой свадьбе берут на себя ответственность по обеспечению пирующих вином – ответственность, которая, по обычаю, возлагалась на отца жениха или самого жениха? На все эти вопросы есть очевидный ответ: на свадьбе в Кане женихом был Иисус, который, по настоянию матери, и выполнил свою прямую обязанность обеспечить гостей вином. Об этом свидетельствуют и дальнейшие события в изложении Иоанна: «Когда же распорядитель отведал воды, сделавшейся вином, – а он не знал, откуда это вино, знали только служители, почерпавшие воду, – тогда распорядитель зовет жениха и говорит
