— Я смертный, человек, и ничего более.
Транслятор молчал.
— Переведи это! — потребовал Дейрут.
— Опыт, научные данные и банк памяти позволяют мне предположить, что для тебя безопаснее считаться божеством, — отозвался компьютер, сообщив это только ему.
— Нам и пяти минут не продержаться, пытаясь одурачить этих людей, — возразил Дейрут. — Они строят космические корабли. У них продвинутая электроника. Ты слышал их радио. Их цивилизация насчитывает не менее двадцати пяти миллионов лет. Разве нет?
— Именно так. Фигура из металла подтверждает это.
— Тогда переведи мой ответ.
Дейрут вдруг осознал, что он говорит вслух, и туземцы прислушиваются к его словам и повторяют движения его губ.
— Переведи мне, — заговорил Аутога. Это значит «чтсуйоп», или я не прав?
— Тебе лучше говорить про себя, — напомнил компьютер. — Они начали понимать твою речь.
— Они делают это мысленно, ты, презренный кусок железа! А мне приходится пользоваться твоими мозгами! И ты предлагаешь мне изображать божество?
— Я переведу твои слова, ибо вынужден исполнять твои команды.
— Компьютер! — воскликнул Аутога. — У него на корабле — компьютер, который его переводит. Чудеса, да и только!
— Переведи! — приказал Дейрут.
Из транслятора вылетели звуки.
— Что и требовалось доказать, — заметил Аутога. — И вы можете убедиться, что я строил свои доказательства только на дизайне его корабля, покрое одежды и артефактах.
— Поэтому ты и командуешь, — отозвался Чун. — Я очень страдаю от твоих поправок и инструкций.
Аутога посмотрел на Дейрута.
— Что тебе нужно, кроме ремонта корабля?
— Разве вы не хотите узнать, откуда я? — спросил Дейрут.
— Ты — откуда-то. Существует теория, что могут существовать иные миры за завесой водородного облака, из которого сформировался наш мир. И твое присутствие подтверждает эту теорию.
— Но… разве вы не хотите установить с нами контакт? Торговля… Обмен идеями…
— Теперь ясно, что теория о пустоте вселенной несостоятельна. Однако столь примитивные существа, как ты, должны понимать всю бессмысленность какого-либо обмена.
— Но мы…
— Мы хорошо знаем, что изолированность нашей вселенной заставила нас зациклиться на самих себе, — перебил его Чун. — Ты это хотел сказать?
— Он собирался утомить нас деталями о том, что они могут нам предложить, — сказал Аутога. — Я полагаю, нам следует вернуться к первоначальному плану. Списпи и Тура, позаботьтесь о компьютере в его корабле. А мы с Чуном…
— Что вы делаете? — спросил Дейрут. Он вскочил на ноги. По крайней мере, собирался это сделать, но в следующий момент обнаружил, что вновь сидит на траве, а пятеро туземцев смотрят на него в упор.
— Они стерли некоторые из моих схем! — жалобно завопил компьютер. — Магнитно-гравитационное поле изолирует меня и… арууу… хм, хм… Джингл беллз, джингл беллз…[1]
— Весьма интересно, — наконец, заговорил Аутога. — Он входил в контакт с нашей цивилизацией в предшествующий период времени. Обратите внимание на остаточное подавление в течение длительного путешествия вдали от дома. На этот раз мы усилим это подавление.
Дейрут смотрел на беседующих туземцев, и ощущал дежа вю. Транслятор у него на шее молчал. Переводчик не работал. В его голове словно копошились ядовитые пауки, жалящие его нервы.
— Как вы думаете, с кем он мог вступить в контакт? — спросил Чун.
— Надеюсь, ни с одним из нашей группы, — отозвался Аутога. — До того, как мы окажемся под светом с'Чарича и посеем себя для следующих всходов, мы должны начать расследование.
— Кто будет говорить с нами об этом? — спросил Чун. — Мы же только пастухи.
— Что же, нам следует слушать только развлекательные каналы? — заметил Списпи. — Может быть, и у нас что-нибудь получится.
— Мы — простые пастухи, чье расследование, может быть, и не самое лучшее, но у нас есть бесценный опыт. Представьте, каково это — опровергнуть целую теорию пустой вселенной!
Дейрут проснулся в кресле управления своего корабля, чувствуя, что вспотел от страха. Одного взгляда на приборную доску было достаточно, чтобы понять: он поддался влиянию Толчка и повернул корабль. Он улетал от облака, не успев ничего обнаружить.
И странная печаль овладела Дейрутом.
Однажды я отыщу свою планету, подумалось мне. И там будут алебастрово-белые здания, тихие водоемы для судоходства, а в прериях — стада животных…
Автоматика зафиксировала поворот на девяносто четвертый день.
Я выдержал дольше Бингалинга, подумал он.
Он вспомнил свой разговор с Бингалингом: тот пытался штурмовать облако. Может быть, я смог — просто забыл об этом из-за Толчка.
Наконец, его сознание вернулось к Базе Капеллы, к дому. Сама мысль об этом ослабила давление Толчка. Толчок… Толчок… Он снова победил его. В следующий раз — на свободу, решил он. Попробуем противоположное направление, посмотрим, что получится.
И тут ему пришла в голову вот какая мысль. «Отчего мы зовем его Толчком? Почему не Тяготением?» Он настолько заинтересовался, что задал вопрос компьютеру.
— Хм. Хм, — ответил тот.
Примечания
1
Начало популярной рождественской песенки.
