Путь Геракла : история банкира Виктора Геращенко, рассказанная им Николаю Кротову

говорить «I

beg

your

раг

don

», в крайнем случае просто «

pardon

». Но первый же лондонец, служащий в банке, во время беседы переспросил меня: «

What

?»

Шофером в банке работал очень славный и уже пожилой мистер Мэк, по кличке Анкл Джо, поскольку был похож на Сталина, всю жизнь проработавший на индивидуальном такси. Дубоносов, приехав в Лондон, попросил сотрудницу банка коммунистку г-жу Фейген, начальницу кассового отдела, найти ему надежного водителя. И она порекомендовала своего родственника. Мэк обучил водить не одно поколение советских работников Моснарбанка.

Была у него лишь одна необычная для нас привычка: в положенное для англичан время

five

o

'

clock

, куда бы он ни ехал, останавливал машину и медленно и вдумчиво в течение получаса пил чай. А не дай бог спросить его: «

How

about

а

b

ее

r

?» Мэк всегда соглашался, тем более что в Англии это не возбранялось. До тех пор, пока министром транспорта не стала дама, у которой был муж — любитель выпить. Водители в пабах стали называть томатный сок

Bloody

Barbara

(министра звали Барбара), по аналогии с популярным коктейлем «Кровавая Мэри». Полицейский в Англии в то время (до прихода нового министра) не мог тебя остановить на дороге, если ты не нарушил правила.

Однажды Мэк приехал в Москву, и на встречу с ним собрались все его ученики, растрогав старого водителя. Я как-то спросил, докучали ли ему специальные службы, и Мэк ответил: «Конечно, но я напраслины никогда не возводил, ребята вы хорошие, а когда выпьете, и английский язык у вас

perfect

, и вы не стесняетесь в использовании чисто английских выражений!» Рассказал он и забавный случай: один из наших начальников (не первое лицо), крепко выпив, стал требовать у него ключи от машины, чтобы отправиться за новыми приключениями. Мэк понимал, чем это может закончиться, и, чтобы не искушать загулявшего, на его глазах выбросил ключи подальше в заросли кустарника, сказав при этом: «Ищите!» Утром перед Мэком извинились.

Кстати, именно в Лондоне я приобрел любовь к хорошему виски, да и к пиву тоже. Особенность лондонских пабов того времени, кстати, была в том, что их барменов наказывали, если их клиенты выходили пьяными и они не могли доказать, что не наливали клиенту, пришедшему уже в этом состоянии в бар. Запрещено у них было и наливать после 23 часов. Без двух минут хоть три порции виски бери, но как часы показали указанное время — все! Как не вспомнить и наши 11 часов утра («час волка»), когда в советское время начинали продавать крепкие спиртные напитки.

В беспокойном Бейруте

Мы объехали весь свет;

За морем житье не худо.

Моя интересная и приятная жизнь на туманном Альбионе быстро прошла. Во Внешторгбанке шла постоянная ротация. Получив опыт, коллеги разъезжались по разным банкам.

В 1963 году Моснарбанк открыл отделение в Бейруте. Управляющим туда решили послать Георгия Леонидовича Трусевича. С ним был забавный эпизод в Лондоне. Он попал в небольшую автомобильную аварию. Инцидент был быстро разрешен, и вдруг ему приходит вызов в полицейский участок. Георгий Леонидович доложил своим кураторам в посольстве (Трусевич был майором) и получил соответствующее разрешение. Вопрос в полиции был простой формальностью, но, прощаясь, английские полицейские назвали его коллегой. После чего он получил указание: «Жора, сматывайся быстрее отсюда, тебя вычислили, и, если вышлют, скандал коснется и банка». Через пару недель его в Лондоне уже не было. Когда создавалось отделение в Бейруте, про него и вспомнили, А. И. Дубоносов попросил председателя КГБ В. Е. Семичастного через председателя Совета Министров А. Н. Косыгина вновь командировать Трусевича в распоряжение Госбанка для работы в Ливане.

Однажды летом 1966 года в Лондоне меня вызвал к себе Н. В. Никиткин и сообщил, что я должен ехать в Бейрут заместителем управляющего отделением. Я удивился: к тому времени, проработав всего полтора года, я только обосновался в Моснарбанке, освоил документарные операции и был переведен на работу в финансовый сектор (в частности, я занимался учетом векселей). Начальник тем не менее настаивал, аргументируя свое решение тем, что ему нужно, чтобы была связь Бейрута с головным банком, да тем, что на моем приезде настаивает управляющий в Бейруте А. И. Душатин. (Г. Л. Трусевич к тому времени вернулся в Москву, где его назначили зампредом Внешторгбанка. Его зам Алексей Иванович Душатин возглавлял отделение полтора года.)

Алексея я знал еще с тех времен, когда он был секретарем комитета комсомола УИНО, а я там же курировал производственный сектор. Вместе мы были и на практике в Лондоне. Однажды мне пришлось даже его покрывать. В Англии действовало интересное правило: с иностранными правами можно было ездить на машине целый год, пока не сдашь зачет на получение местных водительских прав. Однажды в 1963 году мы оказались в ситуации, когда все советские держатели прав разъехались, один из водителей ушел в отпуск, в результате на две машины оказался один английский шофер. А надо на работу ездить. Меня шофер подучил, посоветовал во время езды не спешить, особенно на поворотах, и я достаточно уверенно управлял машиной. А вот у Алексея проблем было больше, и однажды он, паркуясь, достаточно сильно помял крыло председательского

Jaguar

, дубоносов ко мне хорошо относился, поэтому я взял вину на себя. Тем более что через два месяца заканчивался срок моей практики.

Итак, меня вскоре выпихнули в Ливан. Уезжал без особой радости, правда, теперь-то благодарен судьбе, что дело сложилось таким образом.

Надо отдать должное Георгию Леонидовичу: он хорошо организовал дело, собрал хороший коллектив местных сотрудников. В результате, когда новый управляющий в свою очередь укатил в Москву членом правления ВТБЮ и мне предложили занять его место, сделал я это без особой робости.

На новом месте я первый раз столкнулся с ситуацией, когда твое слово — последнее. Это, следует сказать, создает совсем иные ощущения. У меня было два заместителя — ливанец турецкого разлива Эрнест Тамбе и советский Томас Иванович Алибегов (всего в банке было чуть больше ста сотрудников, из них четверо — советские служащие: управляющий, его заместитель, главный бухгалтер и экономист). Но в конце концов, конечно, за все отвечал я.

Когда Московский народный банк из Лондона открывал в 1963 году свое отделение в Ливане, думали, что нефть и газ Ближнего Востока, возрастающее влияние банков с иностранным капиталом в Ливане сделают из этой страны ближневосточную Швейцарию. Этого, к сожалению, не получилось. В 1970 году король Иордании Хусейн выгнал из страны палестинцев, и в Ливане возник так называемый конфликт с палестинскими беженцами, расколовший страну по существу пополам.

Время, когда я приехал в Бейрут, было необычайное — только что закончилась шестидневная арабо-израильская война. Арабские союзники

СССР

нуждались в срочной помощи, и Советский Союз резко активизировал свою экономическую политику в регионе, действуя, в частности, через ливанское отделение Московского народного банка.