Она повторила то же самое. Я опять не понял, но чувства, стоявшие за этим, говорили сами за себя. Придется ее убить. Дерьмо!
Дуайн по-прежнему визжала: – Черви! Ч-черви идут!
Я забыл про доктора Шрайбер. Схватил Дуайн за руки и рванул к себе. Влепил ей пощечину.
– Они не тронут тебя! Ты – тигр.
Лицо Дуайн сморщилось, но она моргнула и поняла, что находится в безопасности рядом со мной.
– Он н-не м-может съесть меня, д-да? Я снова схватил ее за руки.
– Перестань, Дуайн. Все идет просто отлично. Но ты должна подойти к нему. Ты теперь очень сильная. Просто делай, что я говорю. Сможешь?
Доктор Шрайбер хотела что-то сказать. Не глядя на нее, я одной рукой зажал ей рот.
Дуайн выглядела испуганной. Страх, казалось, парализовал ее. Я знал, в чем дело. Виртуальная реальность пугала ее. Дуайн не понимала, где она и кто она. Все слишком реально. Чересчур реально. Сейчас переживания захлестнут ей мозг…
Я сжал ее руки. Изо всех сил.
– Это я, Джим. Помнишь меня? Я здесь. Он не тронет тебя.
– Я б-боюсь, Шим.
– Он не тронет тебя!
– Я б-больше не могу.
– Нет, можешь.
– Нет, нет, н-не могу.
– Дуайн! Ты можешь! Заверяю тебя, ты можешь. Лицо Дуайн исказилось. Она заплакала.
– Пожалуйста, не заставляйте м-меня! Подо мной протестовала Шрайбер: – Перестаньте ее мучить!
Моя рука помимо воли сжалась в кулак и обрушилась на голову Шрайбер. Сильно. Я поднес кулак к глазам Дуайн.
Она неожиданно встрепенулась и напугалась.
– Ты должна это сделать, Дуайн! – приказал я. – Это очень важно. Ты делаешь это для Лиз.
Шмыгая носом, она покачала головой. Потом поперхнулась и стала хватать ртом воздух. Придуривается.
Я снова влепил ей пошечину – не сильную, но чувствительную.
– Если ты не пойдешь, Дуайн, то я сделаю тебе больно. Очень больно. Больнее, чем червь. Червь не может причинить тебе вреда, Дуайн. А я могу – Я намного злее червя, помни это!
Неожиданно она перестала плакать и пристально посмотрела на меня.
– Т-ты сукин с-сын, – шепеляво проговорила она.
Я сделал вид, что не слышу, и требовательно спросил: – Где ты сейчас?
– Я в к-коридоре. На меня смотрит ч-червь. Он рокочет. П-по-моему, он хочет. встать на дыбы, но н-не м-может – нет м-места.
– Хорошо, отлично. А теперь слушай меня внимательно. Вот что ты должна сделать. Подумай о своих зубах. У тебя большие, острые и крепкие зубы, не так ли?
– Э… да, у меня ч-ч… ч-ч… ч-челюсти, – сильно заикаясь, сказала Дуайн.
– Отлично, хорошо. Я хочу, чтобы ты воспользовалась своими челюстями. Хочу, чтобы ты укусила червя как можно сильнее.
– Укусить ч-червя?
– Ты сможешь. Лейтенант Зигель тоже хотел бы этого. Сделай это для Курта, хорошо? Это самый плохой червь в мире, и ты можешь грызть его, как печенье. Прыгни вперед и кусай. Он не может причинить тебе вреда, а ты можешь убить его. Ну давай, прямо сейчас. Готова? Раз, два, три…
Лицо Дуайн напряглось. Она яростно заработала челюстями. Казалось, она кусает нечто ужасное. Она сосала и плевалась. Из глубины ее горла доносилось влажное бульканье. Лицо исказилось страшной гримасой, глаза крепко зажмурились.
– Представь себе, что это банан, – подсказал я.
В течение какого-то времени я не мог понять, что она делает. Мне показалось: либо давится, либо плачет. Но тут я сообразил, что она смеется, хихикает.
– Он на вкус как м-масло, – заявила она. – Только п-пурпурное. Он внутри весь волосатый.
– Ты внутри его?
– О да. Он хотел с-съесть меня, а я п-пролезла ему в горло и проела п-путь до самого х-хвоста. П-по- моему, он мертвый. – Она рассмеялась. – Я вылезла с д– другого конца. Как здорово. Можно п-попробовать еще раз?
– Если мы встретим другого червя, то да, но сначала мы должны найти Лиз.
– Она здесь.
