только слабо кивнула. Можно остановить кровотечение и отнести раненого на носилках в замок. В замок, где начнется агония и будет усиливаться по мере загноения раны в животе, пока гниение не убьет его, заставив промучиться много дней в выматывающей боли. Вероятно, Дугал дарует ему лучшую смерть — под высоким небом, где кровь из его сердца зальет те же листья, что и кровь убившего его зверя. Я по мокрым листьям подползла к голове Джорди и приняла его вес на свои руки.
— Тебе скоро станет лучше, — сказала я, и голос мой прозвучал твердо, как и всегда — так меня учили. — Боль скоро исчезнет.
— Ага. Мне уже лучше… прямо сейчас. Я больше не чувствую ногу… и руки тоже… Дугал? Ты здесь? Ты здесь, друг? — Онемевшие руки слепо шарили перед лицом. Дугал решительно зажал их между своими и наклонился ниже, что-то бормоча раненому на ухо.
Тело Джорди внезапно выгнулось дугой, а пятки глубоко зарылись в грязную землю — тело яростно сопротивлялось тому, что сознание уже приняло. Время от времени он втягивал в себя воздух, ощущая нехватку кислорода.
В лесу повисла тишина. Не пели в тумане птицы, и мужчины, терпеливо сидевшие на корточках в тени деревьев, были молчаливы, как сами деревья. Дугал и я низко склонились над сопротивляющимся телом, мы бормотали и утешали, разделив между собой безнравственное, тяжкое и такое необходимое дело — мы помогали человеку умереть…
Мы возвращались в замок молча. Я шла рядом с умершим человеком, которого несли на связанных на скорую руку носилках из сосновых ветвей. Позади, на точно таких же носилках, тащили убившего его врага. Дугал в одиночестве шагал впереди.
Мы вошли в ворота главного двора, и я тут же увидела бочкообразную невысокую фигуру отца Бэйна, деревенского священника, с запозданием спешившего на помощь павшему прихожанину.
Дугал остановился и протянул руку, чтобы задержать меня, когда я повернула к лестнице, ведущей в больничку. Мимо нас, в сторону часовни, пронесли укутанное пледом тело Джорди, и мы остались в пустом коридоре одни.
Дугал взял меня за запястье и внимательно посмотрел в лицо.
— Ты уже видела, как умирают люди, — бесцветным голосом сказал он. — Насильственной смертью.
Это прозвучало не вопросом, а едва ли не обвинением.
— Много раз, — таким же бесцветным голосом отозвалась я. Вырвалась и пошла к еще живому пациенту, оставив Дугала в коридоре.
Смерть Джорди, несмотря на весь ее ужас, лишь ненадолго омрачила празднования. В этот же день в часовне замка отслужили пышную заупокойную мессу, а на следующее утро начались игры.
Я их почти не видела, занимаясь «починкой» участников. Все, что я могу сказать о настоящих играх горцев — в них все происходит всерьез. Я перевязывала ногу человеку, который разрубил ее, танцуя между саблями, вправляла сломанную ногу несчастной жертве, оказавшейся на пути неудачно брошенного молота, и раздавала касторку и мятный сироп бессчетному количеству детей, переевших сластей. К вечеру я падала с ног от усталости.
Я взобралась на перевязочный стол, чтобы глотнуть хоть немного свежего воздуха из крошечного окошка. Крики, хохот и музыка с поля, где проходили игры, смолкли.
Отлично. Значит, по крайней мере до завтрашнего утра, новых пациентов не будет. Что там, Руперт говорил, будет дальше? Стрельба из лука? Гм. Я проверила запас повязок и устало закрыла за собой дверь.
Выйдя из замка, я побрела вниз с холма, в сторону конюшен. Мне сейчас очень не помешает компания не-людей, не умеющих разговаривать и не истекающих кровью. Кроме того, я не забывала, что могу встретить там Джейми, не знаю уж, какая там у него фамилия, и еще раз попытаться извиниться за то, что втянула его в историю с принесением клятвы верности. Правда, кончилось все хорошо, но могло обернуться и по-другому. Что касается сплетни о нашей амурной связи, которую Руперт, вероятно, уже разнес по всему замку, я предпочитала просто об этом не думать.
Старалась я не думать и о своем собственном затруднительном положении, но раньше или позже все рано придется. Побег в начале Сбора провалился целиком и полностью.
Интересно, есть ли надежда на лучший исход в конце? Конечно, верховые лошади в основном увезут своих всадников. Но ведь останутся пони, принадлежащие замку. Чуть-чуть удачи, и исчезновение одного из них припишут обычному воровству — вон сколько подозрительного вида негодяев околачивается на ярмарке и на играх. А в суматохе отъезда меня могут некоторое время и не хватиться.
Я брела вдоль стены загона, обдумывая маршрут побега. Хуже всего, что я очень смутно представляю себе, где нахожусь, а еще надо знать, куда идти. А поскольку благодаря врачеванию во время игр моя внешность теперь знакома каждому Маккензи от Леоха до равнин, я не смогу по дороге справляться о направлении.
Тут я подумала, а рассказал ли Джейми Каллуму или Дугалу о моей неудавшейся попытке бежать? Ни один из них об этом не упомянул. Может, и не рассказал.
Я толкнула дверь в конюшню, и сердце ухнуло — на тюке с сеном сидели бок о бок Джейми и Дугал. Они, похоже, так же испугались, увидев меня, как и я их, но галантно встали и предложили мне сесть рядом с ними.
— Да ни к чему, — попятилась я к дверям. — Я не собиралась мешать вашему разговору.
— Нет-нет, девушка, — заявил Дугал. — То, что я как раз говорил Джейми, касается тебя.
Я бросила быстрый взгляд на Джейми, но он едва заметно мотнул головой. Значит, про попытку побега он Дугалу не сказал
Я села, немного настороженно поглядывая на Дугала. Мне хорошо запомнилась сцена в коридоре в ночь принесения клятвы верности, хотя он ни разу не намекнул на нее ни словом, ни жестом.
— Через два дня я уезжаю, — бросил Дугал. — И беру вас обоих с собой.
— Берешь с собой куда? — испуганно спросила я. Сердце заколотилось сильнее.
— По землям Маккензи. Каллум не может путешествовать, поэтому навещать арендаторов, которые не смогли прибыть на Сбор, придется мне. Ну, и приглядеть за делами тут и там… — Он махнул рукой, давая понять, что это все пустяки.
— А при чем тут я? В смысле — при чем тут мы? — сердито спросила я.
Он немного подумал, прежде чем ответить.
— Ну, Джейми очень полезен, когда дело касается лошадей. А что касается тебя, девушка, Каллум решил, что мудрее всего отвезти тебя в форт Уильям. Тамошний командир сможет… помочь тебе в поисках твоей семьи во Франции.
Или помочь
— Хорошо, — невозмутимо заявила я. — Мысль довольно неплохая.
Невозмутимая внешне, внутренне я ликовала. Какая удача! Теперь не придется совершать рискованную попытку и бать из замка. А уж на дороге, да верхом на пони, я запросто смогу улизнуть, думала я. И отправиться к холму Крейг на Дун. К кругу из торчащих камней. И, если повезет, домой.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
В ПУТИ
Глава 11
Беседа с поверенным
Из ворот замка Леох мы выехали через два дня, на рассвете. По двое, трое и четверо, пони осторожно процокали копытами по каменному мосту. Время от времени я оглядывалась, пока громада замка не скрылась позади, за завесой мерцающего света. Мысль о том, что я больше никогда не увижу эту мрачную груду камней и ее обитателей странным образом вызывала в душе чувство сожаления.
Туман заглушал стук копыт. Голоса странным образом разносились в сыром воздухе, так что отлично слышно было, о чем говорят в другом конце длинной колонны, тогда как слова, сказанные совсем неподалеку, удивительным образом превращались в неразборчивое бормотание.
