В общем, успеха, господа редакторы,
искренне и без злобы, навеки ваш
Колька Горнов
* По поводу очередной кончины 'Страж-Птицы'. Во-первых, начиная где-то с десятого номера 'СП' нам регулярно сообщают о ее скоропостижной смерти. Некоторые все надеются: 'Неужели действительно умерла?!' Не дождетесь! Колька в очередной раз вешает всем лапшу на уши. Дезинформацию наводит, чтоб заинтересованные лица потеряли бдительность. Вот подождите — 'птичка' оклемается после перелета в северные края и вновь нагадит вам на голову. Dura lex, sed lex — Харон птиц на тот берег не возит. Крылья есть. Интересно, какая 'Страж-Птица' долетит до середины Стикса? А во-вторых, в середине июля мы получили из Николаева 27-й номер 'Страж-Птицы'… Спасибо, Коля! АО 'МММ'! — Прим. ред.
Дорогие Сергей и Андрей,
Большое спасибо за 'Оберхам', прочел с интересом. По содержанию у меня n>2 мыслей:
1) Никак не могу понять бурных восторгов по поводу неполучения Перумовым премии. Во-первых, судя по всему, что я слышал (и о чем прочел в 'Оберхаме'), раздача слонов в этот раз выглядела как-то нехорошо; хотя они и достались, в общем и целом, по заслугам, но где Кац, там и Перумов, да и вообще неприятное что-то было во всех процедурах.
Про Перумова долго и много говорили. Я вначале и читать-то его не хотел, но потом разобрало любопытство: как же, столько ругани в его адрес! Неужели он хуже Петухова-Медведева-Головачева? Отыскал на лотке бракованный экземпляр (чтоб подешевле), и купил.
И нашел, что ничего страшного. Да, не Толкин, да, не Столяров (и это, кстати, хорошо). Но и не Петухов. Вполне добротно сколоченная развлекашка, и зря 'Фэн-Гиль-Дон' говорит, что кило колбасы лучше. Я прочел Перумова не без удовольствия (да, и пусть первым бросит в меня камень тот, кто никогда не смотрел и не читал подобное). Перечитывать вряд ли стану, но и книжку не выкинул, а таки поставил на полочку. Пусть стоит. Рядом с Толкиным. Эй, Столяров! Ату меня!
Просто Перумов, выбрав себе средиземский антураж, замахнулся на большее, чем мог осилить. И нет в том ни вины его, ни даже беды. Напиши он все это не о хоббитах, а о каких-нибудь шмендриках, никто бы не обратил особого внимания, а то еще и отметили бы благосклонно: ну, еще одна фэнтези, причем, что радует, не похождения космической проститутки и не чья-нибудь звездная месть кровожадным вампирам. Чего копья-то ломать? Ради чего такой ажиотаж?
2) Во-вторых огорчило присуждение премии Р.Кацу. Арбитман — хороший критик, но за то, что он хороший критик вообще, премию давать не стоит. А премированное сочинение не есть критика/публицистика, не есть художественное произведение и не есть вообще что-либо, кроме как сильно распухшая в объеме фэнская фэнька. Примочка, прикол, прибамбас. На втором месте у вас — блистательный Переслегин. Значит ли это, что 'Принцип обреченности' _хуже_ 'Истории советской фантастики'? Верится с трудом. А если хуже, то зачем эта работа вообще вынесена на рассмотрение? И если не нашлось ничего лучше 'Истории…' — то не было бы лучше совсем не присуждать приз по этой категории?
(А Переслегин… Вот у меня лежат маленькие такие книжки Лазарчука и Столярова. Так я их держу только ради переслегинских послесловий, потому что Лазарчук у меня есть в другом издании).
3) Сильнее же всего возмутила меня столяровская статья-выступление. Значит, ежели фантастика не с переподвывертом и ее можно прочесть не будучи академиком-философом-психологом-филологом, то ее уж и читать не стоит? И мы, стал-быть, Великие Мастера, будем вас, деревню сермяжную, учить, чтоб не милорда глупого — а только Столярова бы с базара вы несли? Откуда такое могучее презрение к подавляющему большинству фантастов, как наших, так и зарубежных? И меня пытаются убедить, что человек, который в 'Левой руке тьмы' нашел только историю 'про то, как некий инопланетянин попеременно является то мужчиной, то женщиной', (а может он плохой перевод прочел и ничего не понял? так подлинники есть!) способен чему-то такому меня научить? Что он прошел 'дальше' и 'не сможет вернуться' (_на уровень У.Ле Гуин_)? Увы. Не верю. А вижу я перед собой слова человека, который понял уже, что не написать, никогда не написать ему 'Левую руку тьмы' или даже 'Запад Эдема' и потому пытающегося притвориться, что для него эти вещи недостаточно (за)умны. Далее, он ссылается на Стругацкого, который учит-де конкурировать не с Гаррисоном и Кларком, а с Маркесом и Булгаковым. А что, Михаил Афанасьевич не писал никогда фарсового 'Ивана Васильевича' с продолжением и решительно масскультурные (не 'масскультные', г-н Столяров: культ — одно, а культура — иное!) 'Роковые яйца'? Конечно, можно встать на дыбы и закричать, что в 'Яйцах'-де сокрыт глубокий смысл и подтекст. А можно просто признать их за то, что они есть — типичное сочинение из серии 'Смертоносный луч профессора Иванова' или 'Удивительные похождения великого детектива Ната Пинкертона'. С пародией именно на этот род сочинительства, конечно, и с политической сатирой. По таланту своему М.А.Булгаков, разумеется, не мог написать совершенную макулатуру — но он прицельно делал вещь именно для масскультурлитературы. И не считал, думаю, это зазорным.
И в остальных вещах Булгакова есть все необходимое: сюжет со всеми завязками-развязками, прекрасный язык, все легко читается даже учеником средней школы — хотя _прочитывается_ и понимается куда как не просто, вона критики и литературоведы сколько вокруг понаписали, чисто как толкователи Кун- Цзы. И все же можно прочесть того же 'Мастера и Маргариту' просто как роман с завлекательным сюжетом, 'элементами мистики' и даже со стрельбой и шпионами. В таком прочтении роман доступен практически всем, и Булгакову не пришлось для этого отказываться от содержания, как, по мнению уважаемого А.М.Столярова, это необходимо для общедоступности. Просто роман можно читать на разных уровнях, и на каждом он будет интересен: хочешь — следи за развеселыми похождениями кота Бегемота и любуйся очень нравящимися девочкам-подросткам сценами бала у Сатаны, хочешь — изучай нюансы вроде того, был ли Иешуа последователем греческих 'медикос', при чем тут альбигойцы, где был Сатурн в момент смерти Берлиоза, кто выведен под маской председателя Акустической комиссии, почему не завезли нарзан в киоск на Патриарших, и кто из евангелистов и комментаторов Писания ближе автору романа. Булгакову просто не нужен 'квалифицированный читатель': кто как сумел, тот так и прочел, причем кто прочел, тот перечтет, а кто перечтет, тот поймет что-то еще…
Кстати же и Стругацкие, на которых Столяров якобы равняется, никогда не позволяли себе писать заумно. Умно — да, заумно — нет. И всегда очень даже развлекательно. Самое что ни на есть общедоступное чтение.
Теперь возьмем стратега литературной войны. Честно и положа руку на сердце: сколько людей взахлеб прочтут 'Монахов под луной' и сколько из них захочет перечитать роман? Ах, мэтр, вы пишите только для квалифицированного читателя? И кто же, по-Вашему, достаточно квалифицирован? Уж не в единственном ли числе он существует?.. Далее смотри пятый пункт выступления г-на Столярова — предпоследний абзац…
Пусть Столяров не обижается: я НЕ считаю его плохим писателем. Но претензии у него все-таки не по росту, апломб оскорбителен, высокомерие отталкивающе. А сочинения все-таки темны, как у Ленского. Я, упаси Бог, не призываю скинуть Столярова с какого-нибудь корабля или причислить к врагам кого/чего- нибудь, не требую осудить… но так нельзя.
Книги бывают, как Столяров сам пишет, художественные и нехудожественные (в смысле — нелитературные, а не критико-публицистические). Художественные книги обычно интересны и часто общедоступны. Нехудожественные просто нехудожественны. Интересную книгу всякий прочтет и, если она сложная, постарается понять (если этот 'всякий' не совсем пень, в таком случае автор, будь он семижды семи пядей во лбу, бессилен), а неинтересную этот всякий отложит, сколько бы глубокого смысла в нее не вкладывал автор.
Даже научное исследование, по моему убеждению, должно быть интересным для чтения ('Золотая ветвь', 'Зулус Чака', 'Этногенез и биосфера Земли', например). Да, многие книги требуют определенной подготовки. Но гордиться тем, что твоя книга неудобопонятна?! Вот так достоинство! А еще и призывать писать для какого-то там особенного читателя по-моему, это дело для того, кто не может написать для всех и тщится замаскировать таковую неспособность филиппикой на тему 'зелен виноград'. А ты, братец, напиши сначала простенькую космическую оперу, да и вложи в нее столько смысла, сколько потянешь. Чтоб мальчик Петя потом пересказывал другу Васе — 'клевая книжка, знаешь, он там ка-ак…', — а серьезный и
