– Зиг! Я тебя не узнала. Хотя, с другой стороны, как тебя узнаешь? Ты что тут делаешь? И чего ради так вырядился? Как ты вообще сюда попал?
Она нервно глянула на Джейка. Тот умиротворенно улыбался небесам из-под прикрытия черных очков. «Й, – думал он. – Как же произносится Й?»
– Эй, эй, эй, – рассмеялся Зигго. – Не все сразу. Ты от этой дряни вообще не расслабляешься, что ли? Во-первых, на самом деле меня тут вообще нет. То есть в физическом смысле, как тебя. Это кунштюк с параллельной всюхой. Для родичей я по-прежнему на днюхе у дяди Ойстрица, жую уранбургер и езжу по ушам паре вогонов,[134] которых никто не звал.
– Ой,
Зигго попробовал сесть. Однако его новое тело не было приспособлено к вертикальной мобильности. Удалось ему только упасть, и он лежал, дрыгая всеми шестью лапами, пока Бэби не протянула руку и не перевернула его на пузико.
– Cna, – сказал он. – Ненадолго. Надо вернуться, пока там никто не заметил, что я – лишь голограмма того, кем был когда-то. Но сюда я не развлекаться приехал, хоть видеть тебя, дорогая моя, – уже развлечение. Ты что, записок моих не получала?
– Записок? А куда ты их слал?
– Куда ж еще? – Зигго закатил свой единственный глаз – зрелище не очень приятное. – В эфир. Ты свою э-почту вообще не проверяла?
Бэби сконфуженно засопела:
– Не-а. Мне даже в голову не пришло. Тут слишком весело, Зиг. Охота сидеть все время перед компьютроном. Компьютроны я в себе уже изжила. Цветика-ботаника больше нет. Отринь виртуальное, обними реальное. А кроме того, я так и не научилась толком логиниться. Чего? Ты чего это делаешь?
Зигго отбивался от воздуха передними лапами.
– Пытаюсь обхватить голову руками, чтобы подчеркнуть свои шок и смятение. Коммуникация – первое, чему учат на курсах межзвездного пилотирования.
– Зиг. Нас не особо, знаешь, тренировали, да и руководства пользователя не выдали. Мы угнали космолет.
– Так и есть. И кстати – поэтому я здесь. Не здоровье поправлять, знаешь ли. – Единственным выступающим вперед глазом Зигго оглядел себя с отвращением. – Обосраться можно с этого конкретного глюка. Ты что, не могла себе сочинить какой-нибудь гигантский цветочек или типа того? Мне требовался-то всего один хороший образный крючок, чтобы поспособствовать соматизации. Сама ведь знаешь, как это действует. Меня устроил бы и маленький славный гоблин или синий кенгуру. Даже бублик.
– Я не знала, что ты придешь.
– Да ладно. Как бы там ни было, этот инцидент, похоже, разворошил всю Ведущую Кохорту. У меня приятель – Ексл – работает на Кохортовых кухнях металлургом. И вот он задержался как-то после работы – хотел подрезать парочку алюминиевых слитков, – и тут заходят эти две шишки, Кверк и еще один. Ексл быстренько обратился и сделал вид, что он плавильный котел, пока те не ушли. Знай себе молился, чтобы под ним огонь не зажгли. Со слухом у него было не очень хорошо, он ведь был котел, поэтому всего не разобрал, но речь между ними шла о том, чтобы «нейтрализовать» тебя и двух твоих подружек. Они сказали, что у вас дефективные аллели.
– Дефективные аллеи? Да если у нас они дефективные, у них будут дефективные проспекты.
– Это гены, Эйнштейнесса. Как в хромосомах, а? Короче, штука в том, что ты, как это, по-моему, называют земляне, – «зрянь».
Джейк медленно обратил к нему голову, снял зеркалки, уставил на Зигго расширенные зрачки и протянул:
– Срань, мужик, срань. – После чего с подчеркнутым достоинством снова нацепил очки и отрубился на песке.
Зигго недоуменно воззрился на Бэби:
– Кто этот мусороид?
– Насчет него не переживай, – ответила та. – С ним все будет в норме.
– А с
– Ага, но. – Глаза Бэби подернулись влагой.
– Но что? Ты же видела, что они сделали с Мишель Мабелль. А ведь она ничего не угоняла. И не сбегала на Землю. И, блядская Бетельгейзе, не собирала
– Рок-н-ролл никогда не умрет, – ответила Бэби; нижняя губа у нее дрожала. – И я остаюсь. – Она положила руку Джейку на ногу.
Зигго взглянул на Джейка так, будто увидел его впервые.
– Только не говори мне, что ты…
– Нет.
–
– Любовь? А
Зигго попробовал помахать облаку.
– Иду, иду! – крикнул он.
– Зиг, ты же сказал, что параллелируешь. Зачем тебе блюдце?
– Да я тут чуваков встретил с Планеты X. Они меня просто подкинут до плана повыше, а я уже оттуда сорвусь сам. Отличные, кстати, парни. Насчет моей нынешней, э-э, конфигурации даже глазом не моргнули. Тебе надо с ними познакомиться, Бэби. Отвлечешься заодно.
– Меня чужие чужики не интересуют. – И она всхлипнула.
Зиг собирался ответить, но блюдце снова забибикало, и он не стал.
– Ладно, сестрица, это было поистине. Чип-чип.
– Чип-чип. О, и еще – спасибо, Зигго. Большое.
Зигго взмыл, как китайский бумажный дракон. В облаке открылась дверца, и он в ней исчез. Облако с места развернулось на 180°, сделало свечку к востоку, разогналось над мысом Байрон и пропало из виду.
Оттирая свежее граффито со стенки уборной корабля-«Папки», Кверк собрал безвыразительный разрез рта в щель еще туже. За что они так его мучают? Это что, обязательно? Он честно не понимал, зачем никто не делает того, что имело бы безопасный и предсказуемый – не говоря о разумном и конструктивном – исход. А кроме того – что смешного в расчесывании? Ну да, у него нет волос. Что хорошего в волосах?
Выжимая губку, он глянул на хронометр. Расчетное время прибытия – сейчас проверим – примерно через два земных месяца. Кверк мысленно просмотрел свой план в сотый раз. Во-первых, выгрузить остальных чужиков. Чужих. Господи, он уже заговорил, как они. Во-вторых, засечь и захватить одичавших гибридов – мисс Бэби, мисс Вдребезги и мисс Додидумдум, – пока они не усугубили десанацию планеты.
