получилось. – Поначалу было трудно, зато потом я открыла для себя новое направление. Хорошее. Где-то по пути я поняла, что иногда даже самые большие неприятности оборачиваются к лучшему. Мисс Маршал, моя наставница в здешней школе, заведовала также отделом коррекционного образования. Через несколько месяцев после начала учебы она попросила меня позаниматься с одной из ее учениц. Ее звали Джулия. Сначала я работала как доброволец только с Джулией, а затем и со всем классом мисс Маршал. То время многое изменило во мне. Именно поэтому в колледже я выбрала такую специализацию. Я тогда думала, что стану педагогом коррекционного образования, как мисс Маршал.
– А вместо этого попала в «Рассвет»?
– Я пробовала работать в школе, но там всегда так много учащихся, что мне никогда не удавалось дать каждому все необходимое. Мне казалось, что я их обманываю. А с Сили мы встречались постоянно в городе, на разных мероприятиях. На тот момент из нее одной и состоял весь штат «Рассвета». Потом она предложила мне работу. Технически Сили мой босс, но, поскольку нас там всего двое, скорее это похоже на партнерство. Ведон достаточно мал, чтобы мы вдвоем могли удовлетворить практически все особые нужды его жителей. Некоторым требуется больше, чем мы можем дать, тогда они ездят в Эри, в Центр Барбера. – Анна пожала плечами. – Так продолжается уже три года, и мне до сих пор нравится. Здесь у меня гораздо больше самостоятельности. Я могу работать с клиентами один на один и подстраивать занятия под их конкретные нужды. Я могу работать со взрослыми, как Колм, или с подростками, которые еще учатся в школе. Одни из них, подобно Колму, более высокофункциональны, другие менее. Но каждому я могу помочь выйти за предопределенные рамки и…
Он оборвал ее монолог:
– Мне кажется, мы договорились не говорить о работе. Моя очередь задавать вопрос.
– Нет, ты спросил, откуда я. Это тоже считается за вопрос, так что теперь снова моя очередь.
Где-то секунду она колебалась, не спросить ли его о любимых занятиях. Чуть не спросила. Еще один безопасный пустой вопрос.
Большую часть своей взрослой жизни Анна провела на безопасной стороне улицы, но теперь ей вдруг расхотелось перебрасываться безопасными вопросами с Лайамом. С ним ей захотелось отбросить мысли о безопасности ко всем чертям, поэтому она спросила:
– О чем ты мечтаешь, Лайам? – и, прежде чем он успел ответить, пояснила: – И я не говорю о расширении твоего бизнеса или о выигрыше в лотерею. Я спрашиваю – для себя. О чем ты мечтаешь для себя самого?
Он долго молчал, затем медленно ответил:
– Не знаю, думал ли я когда-нибудь об этом. На протяжении многих лет передо мной всегда был лишь один, очередной шаг. Закончить школу… поступить в колледж. Закончить колледж… найти работу. Найти работу… начать собственное дело. А теперь бизнес растет и я подумываю нанять себе помощника.
– А еще есть брат. Колм.
– Да. Родителям было уже за сорок, когда мы родились, поэтому я всегда знал, что со временем мне придется заботиться о Колме. Только я не думал, что это произойдет так скоро.
– Они спрашивали, готов ли ты стать опекуном Колма?
– Нет, они ни о чем не спрашивали. Мы все просто знали, что так будет. Работая, я всегда помнил, что работаю не только ради себя, но и ради него. По-моему, у меня никогда не было времени на мечты. Слишком много всего происходило вокруг. И до сих пор происходит.
Анна ощутила острое сочувствие к Лайаму. Она представила себе мальчика, которому приходится драться за Колма в школьном автобусе, мальчика побитого и исцарапанного. Этот мальчик никогда не мечтал. Он с готовностью подставил плечи и тащил свой груз.
– Это так грустно, Лайам. У каждого должна быть мечта.
На этот раз он не взглянул в ее сторону, хотя ей очень этого хотелось. Может быть, тогда она смогла бы понять, о чем он думает.
Он спросил:
– А какая у тебя мечта, Анна?
– Я не мечтаю ни о чем большом, масштабном. Все мои мечты очень скромные и маленькие. Вот пример. В первый день, когда я приехала к вам домой, я позавидовала вашей террасе.
– Позавидовала террасе? – Он рассмеялся.
– Да. Я всегда мечтала иметь террасу. Когда мы жили в Эри, у нас была терраса, но после того как переехали в квартиру, уже не было. А в моем нынешнем кондо и крыльца-то практически нет. Но когда- нибудь я куплю дом, и в нем обязательно будет громадная терраса. Она будет покрашена в какой-нибудь симпатичный яркий цвет. Может быть, в зеленый. Ярко-зеленый. Там обязательно будет стоять белая плетеная мебель с большими мягкими подушками. – Анна не на шутку увлеклась описанием террасы своей мечты. – Перила будут оплетать вьющиеся растения, а длинные узкие листья хлорофитума будут каскадом ниспадать до самой земли. Может быть, еще какие-нибудь цветущие растения. По утрам я буду ходить на террасу с газетой и кофе и, сидя в одном из белых плетеных кресел, смотреть, как просыпается все вокруг. Со временем я буду точно знать, кто из соседей ранняя пташка, а кто любит поспать подольше. Ранние пташки будут махать мне рукой, выходя на собственные террасы с газетой, а те, кто бегает по утрам, будут махать мне, пробегая мимо. Я стану привычной деталью пейзажа. Соседи будут по привычке искать меня взглядом.
Анна перевела глаза на профиль Лайама, который не отрываясь смотрел на дорогу. Сильные черты и выступающие скулы не придавали ему суровости, а лишь подчеркивали устойчивость и надежность. Лицо человека, на которого можно положиться.
– А по вечерам я буду приходить домой, – продолжала Анна. – Не в съемную квартиру или кондо, а домой. И может быть, после ужина я опять окажусь в плетеном кресле на террасе, и, может быть, рядом будет сидеть еще кто-нибудь…
– Ты много думала об этом… – заметил Лайам.
– Возможно. Мне кажется, что большая терраса впереди дома соединяет его с окружающими домами, с остальными жителями квартала. Мне это нравится. Я люблю террасы.
– И маленькие скромные мечты вроде этой.
– Да.
Лайам снова посмотрел на нее с каким-то озадаченным выражением, и Анна нервно рассмеялась:
– Я понимаю, что все это звучит глупо.
Он отвернулся и вновь сосредоточился на дороге, а немного погодя сказал:
– Нет, совсем не глупо.
Глава 5
Лайам наконец сдался и тихонько пустил по знакомым информацию о том, что ищет помощника, который смог бы взять на себя часть работы по фирме. Он вспоминал, что рассказывала Анна о «Рассвете» в те времена – до приглашения Анны, – когда Сили управлялась в фонде одна, и что теперь они работают скорее как партнеры. Вот что ему нужно.
Роб, старый приятель Лайама, работавший в полиции штата в отделе расследования сетевых преступлений, напомнил об еще одном их общем приятеле по имени Бенджамин Пол. К счастью, в следующую же пятницу Лайам столкнулся с Беном в местном кафе. Он объяснил ситуацию, в которой оказался он, и попросил у Бена совет, представив выдуманную задачку. У парня загорелись глаза, и без того поразительно голубые. Бен обдумал как следует условия задачи, затем сказал:
– Vnp блокируется списком контроля доступа в роутере. Надо ввести правило допуска для трафика tcp через порт 1723. Это позволит выделить в вашем роутере каналы для РРТР.
Лайам понял, что нашел подходящего человека.
– Ты принят на работу, – объявил он, не откладывая дела в долгий ящик.
Они поговорили о размере жалованья, премиях и тому подобном.
Бенджамин Пол идеально подходил для Лайама, и все же тот не мог избавиться от какой-то внутренней
