Бетти не может. Всего лишь! Вместо этого ты вторглась в нашу жизнь, начала подталкивать и подстрекать. Вмешиваться не в свои дела. А теперь ты подвергаешь моего брата опасности. Я говорю не только о том, что он мог заблудиться или оказаться в опасной части города и пострадать, я говорю о людях там, в городе, которые могут его обидеть. Знаешь ли ты, каково терпеть, когда его начинают дразнить? Обзывать? По крайней мере, когда я с ним, я могу о нем позаботиться. А ты отправила его туда одного! Кто позаботится о нем?
– Ты что, думаешь, я этого хочу? Чтобы его обидели? Колм может сам о себе позаботиться. Ну, по крайней мере, он этому учится. И еще – на случай, если ты не знаешь. Колм никогда не вспоминает о случаях, когда его обижали. Знаешь, что больше всего его задело? Тот случай, когда ты подрался из-за него с Бартлом! Все эти годы он помнил ту ситуацию; она его тревожила, потому что ты пострадал тогда!
– Я этого не знал, – признался Лайам.
Анна протянула руку и легко положила ее на руку Лайама.
– Я знаю. Но…
Лайам резко выдернул руку.
– Думаю, нам пора заканчивать со всем этим. Я сам найду для Колма няньку, когда надо будет уехать, а Бетти не сможет с ним остаться. Но теперь, когда я взял на работу человека, мне, наверное, не придется так много ездить. Теперь, когда я нанял Бена, ты мне вообще не нужна!
Анна постаралась не обращать внимания на боль, которую причинили его слова.
– Вот так вот, просто, да? Ты собираешься заканчивать? Несмотря на все успехи Колма?
– Мы с Колмом в тебе не нуждаемся! Все было прекрасно, пока не появилась ты!
– Не было, в том-то и дело! Вы обращались с Колмом как с ребенком, но он ведь не ребенок! Он взрослый человек со своими надеждами и мечтами. У него огромный потенциал, а ты хочешь все это проигнорировать?
– Я хочу, чтобы мой брат был в безопасности!
Анне очень хотелось протянуть руку и еще раз до него дотронуться, попытаться успокоить, но она сдержалась.
– Лайам, ты не сможешь полностью защитить своего брата от окружающего мира. И потом, что, если с тобой что-нибудь случится? Что тогда? Что будет тогда с Колмом?
– Нет никаких оснований считать…
Она не дала ему договорить:
– Оснований вполне достаточно! Посмотри, что произошло с вашими родителями! Они тоже не думали, что попадут в аварию. Но они хотя бы позаботились о будущем. После них ты должен был позаботиться о Колме. Но если ты вдруг умрешь? Если что-нибудь случится и ты не сможешь, физически не сможешь о нем заботиться? Что тогда, Лайам? Что станет с Колмом тогда?
– Не знаю, но я что-нибудь придумаю.
– Колм вполне способен позаботиться о себе сам, если его научить. Он может работать…
– Интересно, какую работу он сможет выполнять? Да, он умеет читать, но не лучше среднего первоклассника. Он может считать, но после двадцати начинает путаться. Что, Анна? Какие обязанности может выполнять мой брат?
– Я уже договорилась о нем на рынке Келлера. Они согласились с ним встретиться. Это входит в
– И когда ты собиралась сказать мне об этом?
– Сегодня. После того как Колм наглядно продемонстрировал бы, что может самостоятельно ездить на автобусе. Я хотела показать тебе, как много он может и…
– Ну давай, вперед! Скажи это!
– Сказать что?
– Все то, что Колм может делать и что я никогда не позволял ему пробовать. Ты хотела смягчить для меня этот удар, ведь ты почему-то думаешь, что лучше меня знаешь, что нужно Колму.
– Я не собиралась этого говорить, Лайам. Мы же обсуждали это с тобой в самом начале. Ты хороший брат. После того как ответственность за Колма легла на тебя, ты полностью обеспечивал его безопасность и помогал жить в ладах с окружающим миром. Ты…
– Не надо покровительственного тона, Анна. Не нужно меня успокаивать и подбадривать, чтобы затем убедить в твоей правоте.
– Я этого и не делаю. Я просто…
– Анна, Лайам, я все-таки сумел! – окликнул их Колм с дорожки. – Я сделал это, Анна! Сам сделал!
Оба заторопились с террасы вниз по лесенке навстречу Колму.
– Я знала, что ты сможешь, Колм. – Анна заметила, что Лайама передернуло, и замерла в нерешительности. Она опять сделала ему больно… Опять…
– Ты слышал, Лайам? Я могу сам ездить в автобусе. Этот водитель был очень милым. Я сказал ему, что немного заблудился, но Анна говорит, каждому бывает нужна, помощь, правда, Анна?
– Да, Колм!
Анна по-прежнему наблюдала за Лайамом. Ей очень хотелось придумать что-нибудь и найти способ помочь и ему тоже. Она никак не могла понять, почему Лайам так недоволен растущей независимостью Колма и так сопротивляется ей. Такое отношение иногда встречалось у родителей, которые чувствовали себя виноватыми в проблемах ребенка. Как если бы именно по их вине ребенку с самого рождения приходилось преодолевать всяческие препятствия, не выпадавшие на долю других детей. Родителям казалось, что, ограждая свое дитя от мира, они искупают свою вину перед ним. Это она могла понять; более того, ей уже приходилось помогать родителям преодолеть комплекс вины.
Ну, возможно, слово «преодолеть» звучит здесь чересчур оптимистично. «Принять» было бы ближе к истине. Она помогала родителям примириться с тем, что иногда происходят вещи, над которыми никто не властен. Такую реакцию у родителей Анна могла понять, но у брата… тем более у Лайама…
– Я сделал это, Лайам. Ты слышал? Я приехал на автобусе из магазина домой сам, от начала до конца! И мне не потребовалось, чтобы ты меня подвозил!
– Да, я тебе не потребовался, – ответил Лайам, причем голос его прозвучал не радостно и не возбужденно, а скорее грустно. – Ты справился сам, дружище.
– Ну, не я один все-таки. Я вместе с тем парнем, водителем автобуса. – Колм чуть не прыгал от возбуждения.
Если бы не присутствие Лайама, от которого буквально веяло суровостью и гневом, Анна, пожалуй, попробовала бы научить Колма танцевать победный танец племени мумба-юмба. Но вид разгневанного Лайама не располагал к радости и веселью. Она вдруг почувствовала: все, что между ними было, закончилось. Да, конечно, она и не рассчитывала на великую и вечную любовь, но все же… все же их с Лайамом отношения заканчивались слишком рано. Слишком, слишком рано.
– Так что теперь я могу быть самостоятельным, Лайам! Анна покажет мне, как ездить на автобусе повсюду. О, о! Я теперь смогу делать для тебя покупки, потому что знаю, как добраться до дома от рынка Келлера! Правда, Анна?
– Правда, Колм. – Она думала о том, насколько серьезен был Лайам, когда говорил о прекращении всяких деловых отношений с фондом «Рассвет». Судя по напряженному выражению лица, совершенно серьезен.
Колм, судя по всему, совершенно не ощущал исходящих от Лайама волн гнева.
– И могу поспорить, если ты составишь список, Лайам, и дашь мне, я все смогу купить! Я хорошо умею считать деньги. Я много что могу делать сам, если мне немного помочь. Правда, Анна?
Она посмотрела на Лайама, который откровенно избегал встречаться с ней взглядом.
– Правда, Колм.
Он все еще злился на нее. И она его не винила. Ей надо было подготовить его заранее и заранее же обсудить с ним автобусный эксперимент. Поговорить о работе для Колма.
Нежелание раскачивать лодку близких отношений с Лайамом – плохое оправдание. Получалось, что Анна, очень хорошо умевшая раскачивать лодки там, где этого требовали ее профессиональные обязанности, легко отступила, едва речь зашла о ее личной жизни.
