Честно говоря, до этого момента я спорил сам с собой, где наша помощь была нужна больше всего.
Битва за Ритепат к этому моменту была в безвыходном положении, и я намеревался сунуть туда свой нос, только для того чтобы сохранить видимость, что командный бункер в центре СПО гарнизона до сих пор является центром войны.
С другой стороны, еретики не отбили ни пяди земли, взлетные полосы были до сих пор чисты для запуска вылазок штурмовиков, и я не думаю, что мог бы долго вынести напыщенных идиотов из высшего командования СПО.
(Я полагаю, я бы мог просто всех их расстрелять, если они станут слишком раздражающими, но это расстроит младших офицеров, которые на самом деле делали что-то полезное, и в любом случае мне они понадобились бы позже, чтоб свалить на них всю вину, если мы будем продолжать идти на север, как сейчас (4).
И как часто бывает, эти мелочи влияли на ваши решения, и, хотя я в то время не имел понятия о истинной ситуации, моя антипатия к шишкам СПО вскоре спасла мою жизнь.
«К дворцу Губернатора», – сказал я, потратив секунду навнимательный взгляд на экран моего инфо- планшета, несмотря на старательные попытки Юргена отправить меня и планшет подпрыгивать в углу пассажирского отделения.
Свечение маленького пикта было почти невидимым, и спрятанным толщиной бронированных плит, окружающих меня, так что я подумал, что не подвергнусь дополнительному риску, если проконсультируюсь.
Это была следующая из самых понятных целей для врага, и ситуация там, похоже балансировала на кромке ножа, так что это было самым подходящим местом для нашего вмешательства.
Я полагаю, что мог бы разделить кадетов, и разбросать их по городу, досаждать разным частям, но я не был полностью уверен, что они уже были готовы к этому.
А оборона дворца была критичной для боевого духа, как ничто другое, и если мы потеряем его, планетавполне может последовать за ним.
После подтверждения моих инструкций кадетами, мы опять поехали в молчании, слишком дисциплинированные, чтоб болтать по воксу и я продолжил размышления, пока дорога пролетала под гусеницами нашей машины.
По факту, мы почти достигли наше место назначения, когда я услышал голос в своей комм- бусине.
«Уже восход?» – спросил несколько смущенный Бриел.
Я опять поднялся над лафетом, наклонившись над тяжелым креплением болтера и всмотрелся над краями бронированных пластин.
Совершенно верно, небо впереди было подернуто красным и оранжевым, яркие цвета просачивались через предрассветную серость, как чернила по мокрой бумаге.
Удивленный, я взглянул на свой хронограф, видя, что еще почти час перед тем как светило Перлии должно было показать свой лик над горизонтом.
Через секунду мы перевалили через гребень, наши гусеницы, кажется, на секунду оторвались от дороги, перед тем как мы рухнули обратно и мои худшие предчувствия подтвердились.
«Это не восход», – сказал я ему. – Это Хавендаун.
Весь город пылает».
Однако к тому времени, как мы сами доехали до города, мое первоначальное впечатление оказалось немного преувеличенным, хотя и не так сильно, как бы мне бы того хотелось.
Пожары действительно бушевали в некоторых районах, густой черный дым начал заменять угрюмое свечение пламени, которое раскрашивало ночное небо с приближающимся грозовым фронтом, когда дневной свет начал медленно просачиваться через густой воздух, но большинство улиц, по которым мы одиноко проносились не несли на себе отпечаток битвы, за исключением обычного мусора, оставленного убегающими горожанами.
Время от времени мы проезжали более явные свидетельства конфликта, как-то: в спешке возведенные баррикады, впоследствии опрокинутые (хотя какая сторона взяла их в быстрой схватке, обычно было всего лишь догадками), или магазины и жилые блоки, отмеченные характерным следами огня тяжелой артиллерии.
Гораздо реже, мы проезжали места настоящих схваток, с горящими и распотрошенными броневиками, случайно разбитыми в щебень зданиями и когда это происходило, Юрген тормозил, позволяя кадетам догнать нас, пока мы осматривали место в поисках выживших.
Все солдаты, которых мы видели, были мертвы. Некоторые были в форме СПО Перлии, остальные в оскверненных Имперских мундирах предателей с Мадасы.
«Не нравится мне этот вид, сэр», – кисло прокомментировал Юрген, пока мы огибали пылающие обломки Леман Русса.
Восьмиконечный символ хаоса, все ещё видимый, хотя краска под ним уже начала пузыриться, был грубо намалеван на башенке и мой помощник плюнул в его направлении, почти сумев попасть в край броневой плиты, защищавшей отделение водителя.
«Уже и так плохо, когда у предателей были только лазганы.»
«Ну, этого можно было ожидать», – сказал я, стараясь казаться более легкомысленным, чем я себя чувствовал.
«На Мадасе, по нормам, должно быть один или два бронетанковых полка.
Большинство у СПО.»
Однако, я надеялся что их оставят на месте, для защиты их мира от неизбежной контратаки Имперских сил, или они будут потеряны во время высадки, вместе с поврежденными кораблями. (5)
«Мы их вышвырнем в любом случае», – сказал Нелис, чей здравый смысл опять уступил рвению.
Голос Кайлы в моем наушнике пробормотал что-то, похожее на «фракоголовый», но прежде чем я успел сказать что – то, чтобы предотвратить возможный конфликт, новый голос вклинился на командной частоте.
«Комиссар, вы меня слышите?» – спросил Роркинс.
«Да, командующий», – ответил я, соблюдая протокол во благо слушавших кадетов.
Вскоре после того ка мы вошли в город, на задней саламандре, укомплектованной тяжелым огнеметом стал виден Донал; пока мы удалялись по улице от остатков стычки, он настороженно смотрел вокруг.
На мгновение я подумал, что удачно выбрал его в группу вместо Стеббинса.
Мысль об опустошении, которое мог устроить этот юноша с зажигательным оружием действительно успокаивала.
«Что происходит?» – Понятно, что что-то серьёзное, иначе он не стал бы связываться со мной лично.
«Враг здесь», – сказал Роркинс напряженным голосом.
«Вторая волна выходит на орбиту.»
«У них есть потери?» – спросил я с надеждой, не слишком ожидая положительного ответа, но после урона, который он нанес первой волне, я уже был готов приписать Виситеру способность творить чудеса.
«Нет, они прошли все», – сказал Роркинс голосом, необычайно ясным для такого отдаленного сигнала.
Конечно, сигнал транслировался через вокс в Саламандре, но самого по себе этого было недостаточно для такого хорошего приема.
Тут я понял, что он, видимо, был передан через командный бункер в Ритепате, находящийся в нескольких километрах от нас.
Прежде чем я смог ответить, небо побелело и все цвета исчезли во вспышке энергии почти невообразимой силы.
К счастью городская застройка перекрывала прямую видимость цели, иначе мы бы все немедленно ослепли.
Мгновение спустя земля задрожала, начали разбиваться окна и дождь осколков стекла полился вниз,
