– Но иногда здешние леса...
Она выпятила нижнюю губу и умолкла на полуслове, словно сожалея, что сказала слишком много.
– Что? Что такого в здешних лесах? – Клер с хрустом надкусила яблоко.
– В них водятся духи. Не только добрые, но и злые. Здесь когда-то была священная земля.
– Ничего со мной не случится, – решительно заявила Клер, не желая вступать в спор.
Руби утверждала – и, наверное, ничуть не преувеличивала, – что местные индейские племена в прошлом сильно пострадали от рук белого человека. Клер не собиралась об этом спорить: она изучала историю. Но при этом Клер не считала лично себя ответственной или обязанной как-то исправлять зло, некогда причиненное индейцам ее бледнолицыми предками. К счастью, дети Руби – Кристи и Джек – не так остро ощущали вековую обиду, как их мать. Кристи, красивая и умная девушка, не рассматривала свой статус «коренной американки»[4] как почетный знак или как тяжкое бремя. А Джек был просто непослушным сорванцом, и цвет его кожи дела не менял.
– Просто будь осторожна, – упрямо повторила Руби, раскатывая тесто.
На крыльце Клер натянула свои любимые сапоги для верховой езды и, отшвырнув огрызок яблока, направилась по вымощенной каменными плитами дорожке к конюшне. Там она надела уздечку на Марти и, решив не возиться с седлом, просто вскочила на его широкую спину. Марти сразу азартно прижал уши, и они пустились вскачь через старую пихтовую рощу.
Лучи солнца пробивались сквозь кроны деревьев, устилая землю пятнистым узором. Конь и всадница следовали по старой оленьей тропе, змейкой вьющейся среди холмов-Иллахи. В неподвижном от жары воздухе пахло морской солью и водорослями, в небе не было ни облачка. Клер старалась выбросить из головы предупреждение Тессы насчет Харли, но так и не смогла. Слова сестры навязчиво повторялись у нее в голове, подтверждая ее собственные опасения.
Но с какой стати для нее должно что-то значить мнение Тессы? Клер с досады хлестнула вожжами по холке Марти, и мерин перешел в галоп. Стуча копытами, он несся через лес, легко преодолевая поваленные бревна, и только раз шарахнулся в сторону от взлетевшего из-под копыт глухаря.
На вершине холма Клер натянула поводья. Мерин недовольно фыркнул и заплясал на месте, на боках у него выступили пятна пота.
– Ты молодчина, – сказала Клер и похлопала его по холке, оглядывая тянущуюся внизу узкую полоску земли.
К западу расстилались темно-серые воды Тихого океана. К востоку раскинулось неподвижное, как стекло, озеро Эрроухед, отражавшее синеву неба. Перемычкой между двумя водными бассейнами служил узкий, поросший лесом клочок земли. Клер нравилось это место, она часто приезжала сюда, чтобы побыть одной. С края утеса был виден выгнутый полумесяцем «Камень Иллахи» – курорт, построенный ее отцом. Волны океана с грохотом разбивались о зазубренные обломки скал, белые брызги тучей взлетали высоко в воздух.
Клер глубоко вздохнула, все ее тревоги как-то позабылись, отступили на задний план. С Харли все как- нибудь уладится. Иначе и быть не может.
Внезапно за спиной Клер хрустнула ветка, и у нее волосы шевельнулись на голове. Это была частная земля, приобретенная ее отцом, и никто не смел сюда вторгнуться, если ему была дорога жизнь. Клер вдруг вспомнилось предупреждение Руби. Повернув коня, она принялась отчаянно всматриваться в лесную чащу, пока наконец не разглядела за деревьями Кейна Морана – юного хулигана, который бросил школу и подрабатывал в местной газете на должности курьера. Кейна подозревали всякий раз, когда в городе Чинук или его окрестностях происходило что-то неладное. Волосы у него были слишком длинные и нечесаные, подбородок нуждался в бритве, джинсы стали белесыми от бесчисленных стирок, а теперь были покрыты пылью. Он сидел на корточках у потухшего костра и ворошил прутиком черные угли, но его светло-карие глаза не отрывались от лица Клер.
Несмотря на свою скверную репутацию, Кейн Моран всегда возбуждал ее любопытство, и, хотя им не часто приходилось сталкиваться, Клер чувствовала по его взгляду, медленно скользившему по ее телу, что она тоже вызывает у него интерес. Впрочем, от такого парня любой разумной девушке следовало держаться подальше.
– Я не знала, что ты здесь, – сказала она, направляя лошадь к его маленькому лагерю.
– Никто не знает.
– А ты сам-то знаешь, что это частные владения?
Он поднял золотистую бровь, и на губах у него появилась наглая улыбочка.
– А-а, понятно. Ты работаешь в охране «Камня Иллахи», патрулируешь территорию и гоняешь посторонних?
– Нет, но...
– Неужели только меня одного?
– Я не собираюсь тебя прогонять.
Он хмыкнул:
– Я все равно бы не ушел, Принцесса. Такое обращение не понравилось Клер.
– Меня зовут Клер, – сказала она.
– Я знаю. Весь Чинук знает, как тебя зовут.
– Что ты здесь делаешь?
– Отдыхаю, – ответил он, и его глаза блеснули. – Я мог бы расположиться на курорте твоего отца, но там для меня дороговато, вот и решил провести какое-то время здесь.
– И ты на самом деле думаешь, что я тебе поверю?
