Крылья напоминали полупрозрачную ткань, и драконы складывали их, когда ходили по земле. Но Киана завораживали их глаза, светившиеся любопытством, умом и даже юмором.
— Думаю, легче обучить молодых, — сказала Блэр. — Ларкин их понимает лучше всех, даже в своем обычном облике. Они ему доверяют.
— И от этого ему еще труднее использовать их в бою.
— Да, он у меня добряк, и мы все время спорим. Ларкин надеется убедить всех, что драконов можно использовать только как средство передвижения. Но они могут стать огромной силой на поле боя. Или над ним. Хотя должна признаться, что меня тоже немного смущает эта идея.
— Они прекрасны — и чисты.
— Со вторым качеством им придется расстаться. — Блэр вздохнула. — Все, что можно, мы должны использовать в качестве оружия. Ладно, хотите полетать?
— Еще как!
— Первый полет со мной. Да, да, — добавила она, увидев недовольное лица Киана. — Ты управляешь собственным самолетом, скачешь на лошади, одним прыжком забираешься на высокие стены. Но ты никогда не летал на драконе и к самостоятельному полету пока не готов.
Блэр медленно подошла к дракону с серебристо-рубиновой чешуей. Быстро вскочила животному на спину и протянула руку, чтобы дракон почувствовал ее запах.
— Давай, познакомься с ней.
— С ней?
— Да, я проверила. — Блэр ухмыльнулась. — Ничего не поделаешь.
Киан прижал ладонь к боку дракона и медленно провел рукой в сторону головы.
— Какая красавица, — произнес он и зашептал что-то по-ирландски. Самка дракона отвечала движением хвоста, что можно было интерпретировать как желание пофлиртовать.
— Хойт обращается с ним точно так же. — Кивком головы Блэр указала на мага, который гладил сапфировую чешую. — Должно быть, это у вас семейное.
— Ага. А почему Ее величество полетит одна?
— Мойра уже летала верхом на драконе. То есть на Ларкине, когда он превращался в дракона, и она знает, что к чему. Не говоря уже о других упражнениях верхом.
— Прошу прощения?
— Так, присказка. Вы оба выглядите гораздо спокойнее, чем вчера. — Блэр широко улыбнулась, сверкнув зубами, и протянула руки Киану. — Давай, садись! Алле-оп!
Киан вскочил на спину крылатого зверя точно так же, как на стену. Легким и плавным прыжком.
— Удобнее, чем кажется, — заметил он. — Кстати, не так уж сильно отличается от спины лошади.
— Да, если ты имеешь в виду Пегаса. Но не нужно сдавливать пятками их бока или прищелкивать языком. Просто...
Блэр продемонстрировала, как это делается: прильнула к шее дракона и погладила горло животного. Со звуком, напоминающим шелест шелка, дракон расправил крылья. И взмыл в небо.
— Если жить долго, — сказал Киан в спину Блэр, — то перепробуешь все удовольствия на свете.
— Это одно из лучших. Но и забот требует. Доставка корма, уборка драконьего навоза.
— Готов поспорить, от него расцветают розы.
— Возможно. — Блэр рассмеялась, откинув голову назад. — Мы должны их обучить — и наездников тоже. Хотя эти красавцы очень сообразительны. Смотри. — Она наклонилась вправо, и дракон плавно повернул в ту же сторону.
— Немного напоминает езду на мотоцикле.
— Тот же принцип. Наклоняться на поворотах. Взгляни на Ларкина. Красуется.
Верхом на огромном золотистом драконе Ларкин выписывал причудливые петли и закладывал крутые виражи.
— Солнце почти зашло, — заметил Киан. — Подождем еще несколько минут, чтобы я не поджарился, и мы утрем ему нос.
— Обязательно! — Блэр оглянулась. — Хочу тебе кое-что сказать.
— А ты когда-нибудь молчала?
— Мойра несет на своих плечах ответственность не только за Гилл, но и за решающее сражение, за мир человечества. Если то, что у вас с ней происходит сейчас, хоть немного облегчит ее ношу, я — за. Ларкин очень помог мне, и я надеюсь, что у вас будет так же.
— Ты меня удивляешь, охотник на вампиров.
— Я сама себе удивляюсь, вампир, но так оно и есть. Солнце село. Готов прокатиться?
Испытывая огромное облегчение, Киан откинул капюшон плаща.
—Покажем твоему ковбою, что такое настоящий полет!
12
Дэви принадлежал Лилит уже почти пять лет. Она убила его родителей и младшую сестру теплой ночью на Ямайке. Туристическая путевка — авиаперелет, отель, континентальный завтрак — была подарком отца Дэви жене на тридцатилетие. В первую же ночь отдыха они, пребывая в легкомысленном настроении и наслаждаясь отпуском, разгоряченные поданным в честь приезда ромовым пуншем, зачали третьего ребенка.
Разумеется, они не знали об этом, и сложись все иначе, перспектива пополнения в семье на какое-то время отменила бы отдых в тропиках.
Но вышло так, что этот семейный отпуск оказался последним.
Все случилось во время одной из кратких и бурных размолвок с Лорой. Лилит выбрала Ямайку наугад и развлекалась там охотой на местных жителей и редких туристов. Но ей надоел вкус мужчин, наводнявших бары.
Хотелось разнообразия — чего-то посвежее и послаще. В молодой семье она нашла именно то, что нужно.
Мать и дочь, совершавших вечернюю прогулку при свете луны, она убила быстро и безжалостно. Однако на нее произвело впечатление отчаянное и неумелое сопротивление матери, ее инстинктивное стремление защитить ребенка. Жертвы утолили голод Лилит, и она могла бы не трогать мужчину и мальчика, которые, ничего не подозревая, плескались на пляже в полосе прибоя. Но ей хотелось узнать, будет ли отец защищать сына так же, как мать защищала дочь. Или умолять, просить, чтобы она не трогала ребенка.
Он сражался отчаянно — и крикнул сыну, чтобы тот бежал. «Беги, Дэви, беги!» Страх за сына пропитал его кровь, сделав убийство еще приятнее для Лилит.
Но мальчик не побежал. Он начал драться, и это тоже произвело на нее впечатление. Малыш лягался, кусался и даже хотел прыгнуть ей на спину, пытаясь спасти отца. Именно ярость его атак в сочетании с ангельской внешностью стала причиной того, что Лилит изменила мальчика вместо того, чтобы просто выпить его кровь и уйти.
Прижимаясь губами к его окровавленной груди, она почувствовала, как что-то шевельнулось у нее внутри — такого она еще никогда не испытывала. Это чувство, похожее на материнское, восхитило и обрадовало ее.
Так Дэви стал для нее домашним любимцем, игрушкой, сыном, любовником.
Ей понравилось, как быстро и естественно мальчик принял перемены. Когда они с Лорой помирились — а в конечном итоге они мирились всегда, — Лилит сказала, что Дэви — это Питер Пэн вампиров. Маленький мальчик, которому всегда шесть лет.
