возни с подъемом подлокотника, как это обычно бывает.
Я оживилась под воздействием «фактора новизны» в окружающей обстановке и попыталась опустить откидной столик, что потребовало значительных усилий, учитывая, насколько далеко располагалось сиденье впереди меня. Все это напоминало конструктор для детей — я двигала столик, потом протягивала ноги, чтобы он оказался прямо над моими коленками.
— Я заведу будильник на 17.45, — сказала мне Зои, одновременно откидывая спинку своего кресла и устанавливая сигнал будильника на своем мобильном телефоне.
— А на какой остановке нам выходить? — спросила я.
— У меня все записано, но бумажка на самом дне сумки. — Зои махнула рукой куда-то себе под ноги. — Просто удостоверься, что ты меня разбудишь до шести вечера.
Когда Лос-Анджелес остался позади, я обратила внимание, как изменилась растительность. Высокие темно-зеленые тополя с такими остроконечными верхушками, что они походили на склеенные зубцы на панковском ирокезе, сменили кустики травы, торчащие прямо из песчаной почвы, как прическа певца Лимала. Внезапно вокруг железнодорожных путей возникли какие-то странные сооружения из желтых камней.
— Это просто фантастика, правда? — я повернулась к Зои.
Она спала сладким сном. То-то она помалкивала так долго, ей это несвойственно.
Однако проводник сказал кое-что небезынтересное:
— В вагоне-ресторане вам предложат обед.
Еще более интересно, что этот самый обед подавали будто в другой эпохе. Где-то в конце шестидесятых, я бы сказала. Весь интерьер — настоящее ретро: коричневатые кожаные сиденья, грубые оранжевые занавески. Мне было жаль, что я появилась здесь без начеса и платья из полиэстера. Но тогда бы я выглядела как идиотка рядом со своими соседями по столику. Напротив меня сидел здоровяк с козлиной бородкой и кучей колец в стиле защитников дикой природы. Рядом с ним расположилась его толстая и краснощекая жена. А напротив нее его мамаша, похожая на киноактрису Энн Бэнкрофт, вгрызалась в пирог с курятиной.
Последовав ее примеру, я внезапно испытала сильнейший порыв позвонить Джоэлу и рассказать, какой безумный у меня день рождения, а потом поняла, что не смогу позвонить ему. Никогда.
У меня нет номера его телефона. Я не знаю, где он живет и даже где работает. Я так торопилась добраться до Саши, что пропустила традиционный ритуал обмена телефонами и обещаний встретиться в скором времени. Кроме того, я полагала, что мы с ним увидимся тем вечером. Интересно, смогла бы я отыскать следы Джоэла среди посетителей премьеры? Эх, в следующий раз, когда я буду в киноцентре «Арклайт», надо будет спросить у швейцара, нет ли у него номера телефона Джоэла.
Я закатила глаза, пытаясь сдержать подступающую истерику. Полагаю, он всегда сможет связаться со мной через Зои, ведь он знает, в каком ресторане та работает. Она будет там еще целых два дня. О нет! Как я это допустила? Если только… Может, он оставил свой номер Зои, когда заходил с билетами, а она просто забыла мне об этом сказать? Я быстро расплатилась за свой пирог с курицей, попрощалась со своими чудаковатыми соседями по столу и поспешила обратно на свое место. И все это для того, чтобы найти Зои в еще более бессознательном состоянии, теперь она лежала не только на своем сиденье, но и на моем.
Я перевела дыхание и решила отдаться на волю судьбе. Может, это и к лучшему. Будь что будет А если чего-то не случится — так тому и быть.
Я бродила в поисках свободного местечка и вдруг обнаружила специальный вагон, чтобы любоваться окрестностями. После вагона-ресторана это место выглядело просто отражением космической эры будущего. Стулья из искусно изогнутого пластика стояли у окон, верхний край которых доходил до самого потолка. Я устроилась на одном из них, и мне открылся прекрасный вид сверкающей глади океана. Так вот почему этот поезд называется «Береговой линией». Яркие блики ослепительно сверкали в волнах, словно каждой из рыбок дали маленькое зеркальце, чтобы пускать солнечных зайчиков. Кому нужны бриллианты, когда в мире есть такое сияние!
Я мечтательно прикрыла глаза и наслаждалась ощущением солнечного света на лице. Почти в ту же секунду мои мысли вернулись к Элиоту и нашему прощальному разговору в Эвани. Пока я рассматривала красоты вокруг вместе с Джоэлом, боролась
И хотя он никогда не будет только моим, я знаю, как много значу для него. Это казалось глупостью после всего, что мы вместе пережили, но у меня были сомнения. С тех пор как на сцене появилась Элиза, я чувствовала, что вытеснена из его жизни. Теперь я не думаю, что она или кто-то, кто придет после нее, мне чем-то угрожает. У меня появилось ощущение: Элиот дал мне гарантию, что у него в сердце всегда найдется место для меня, и потому я чувствую себя менее несчастной, более любимой. Не потому, что мне нужен Элиот, чтобы чувствовать себя оцененной по достоинству, а потому, что он занимает важное место в моей жизни. И еще один факт: он чувствует то же самое, что и я. До какой-то степени!
Я снова открыла глаза и обнаружила, что море сменилось сухой землей, покрытой рядами таинственных растений, похожими на щетку пылесоса «Гувер». Интересно, где мы? Я посмотрела на часы. Осталось ехать полчаса. Пойду лучше разбужу Зои.
В этот раз я обнаружила ее сидящей у окна, так что я спокойно могла занять свое место. Когда я села, Зои пошевелилась и невнятно спросила, который час.
— Половина шестого, — сказала я.
— Хорошо! Начнем прихорашиваться! — внезапно она проснулась. — Ты тоже могла бы почистить перышки!
— Я что, должна притворяться, что я твой агент или?..
— Сориентируемся по ходу пьесы, сейчас вернусь!
Пока Зои удалилась в туалет, я вытащила косметичку и стала пристально изучать свое лицо. Почему пудра в первую очередь исчезает с крыльев носа? Я покрыла покрасневшие участки бежевым тоном, потом подвела глаза, нанесла на губы блеск с ароматом дыни и даже подкрасила ресницы, чтобы порадовать Зои. Что теперь? Я снова стала пялиться в окно.
— Эй, ты только посмотри на эти старинные пыльные буровые вышки! — Зои присоединилась ко мне. — Выглядит так, словно они склоняются к земле!
— Думаешь, в фильме будут какие-то сцены, связанные с добычей нефти? — спросила я.
— Это большой секрет, — пожала плечами Зои. — Мне ничего не сказали, мы все узнаем, только когда доберемся туда.
— Уверена, так оно и будет, — согласилась я, удивляясь, что это Зои сделала со своей грудью, так как возникает полная иллюзия, что ее формы раскачиваются на краю пропасти.
— Сан-Луис Обиспо! Это наша остановка! — Она вскочила на ноги.
Пока Зои пыталась найти такси, я осмотрела старинную станцию в ?колониальном стиле. Она не выглядела как место, приспособленное для приема голливудских див и чиновников, нюхающих кокаин. Мимо проехал на скейтборде подросток в бежевых шортах и белой футболке, без всякого сомнения, он спешил сняться в рекламе сети магазинов «Gap». И тут мне захотелось родить двух или даже двух с половиной детей и поселиться в одном из оригинальных дощатых домиков приятного цвета мяты на противоположной стороне улицы.
— Такси! — позвала меня Зои.
Она пришла в возбуждение. Думаю, выброс адреналина в кровь уже происходит. Неплохо было бы иметь при себе немного морфия на случай, если предполагается проба в постельных сценах сразу, когда мы туда доберемся.
