Все старались ее утешить. Посыпали суп тертым сыром и поглощали, всячески выражая свое удовольствие, чтобы показать тете Джине, как высоко они ценят ее искусство, но тетя Джина по-прежнему хлюпала носом и корила себя. Тогда Ринальдо придумал сказать ей, что она и так достигла большего, чем кто-либо другой из Казы Монтана.
— Никто из нас ничего не вспомнил. Так что нам и забывать нечего, — сказал он, даря тете Джине лучшую из своих улыбок.
— Вот как! — проворчала тетя Джина. — Напускаешь на меня чары, Ринальдо Монтана!
Но после этих слов она стала много веселее на вид.
Тонино был рад, что на этот раз Бенвенуто тут не замешан. Он поискал его глазами. Обычно Бенвенуто занимал самую выгодную позицию для кражи лучших кусочков — у раздаточного стола. Но сегодня вечером его нигде не было видно. Не было видно и Марко.
— Где Марко? — спросил Паоло у Розы. Роза улыбнулась. И охотно ему ответила:
— Ему нужно помогать брату со строительством военных укреплений.
Эти слова заставили Паоло и Тонино со всей ясностью осознать тот факт, что не сегодня завтра начнется война. Они нервно переглянулись. Ни тот, ни другой не знали, как следует вести себя во время войны, — так же, как всегда, или как-нибудь иначе. Мысли Тонино обратились к его замечательной новой книге «Мальчик, который спас свою страну». Он перебрал в уме слова заглавия. Не хотел ли дядя Умберто сказать ему: найди слова «Капронского Ангела» и спаси свою страну, Тонино? Это было бы замечательно, если бы он, Тонино Монтана, нашел эти слова и спас свою страну! Теперь он сгорал от нетерпения, желая узнать, как мальчик из книжки это совершил.
Как только ужин кончился, он вскочил, чтобы сразу удрать и засесть за книгу. Но ему опять помешали. На этот раз детям велели вымыть посуду. Тонино был этим очень недоволен. И не он один.
— Это нечестно, — горячо жаловалась Коринна. — Мы весь день корпели над заклинаниями, теперь весь вечер должны мыть посуду. Я знаю, вот-вот начнется война, но мне надо готовиться к экзаменам. Как мне выполнять домашние задания?
Она с такой страстностью простерла вверх руку, что Паоло и Тонино подумали, насколько пример тети Джины, наверное, заразителен. И тут совершенно неожиданно Лючия посочувствовала Коринне:
— По-моему, тебе уже столько лет, что тебя нельзя причислять к нам, детям, — сказала она. — Уходи и делай свое домашнее задание, а я организую ребят.
— А твое домашнее задание? — неуверенно взглянула на нее Коринна.
— Мне не больно много задали. И я не собираюсь, как ты, поступать в университет, — с доброй улыбкой сказала Лючия. — Иди, иди. — И, как только дверь закрылась, быстро повернулась к другим детям: — Пошли. Ну, чего стоите гуртом, как бараны? Пусть каждый снесет на кухню по стопке тарелок. Шагом марш, Тонино. Двигайся, Бернардо, двигайся, Лина. А ты, Паоло, захвати большие миски.
Лючия стояла над ними, как старший сержант, и у Тонино не было ни малейшей возможности улизнуть. Пришлось вместе со всеми тащить тарелки и столовые приборы на кухню, где, к его удивлению, Лючия приказала разложить их рядами на полу. Затем Лючия и их, ребят, поставила в ряд, лицом к грязной посуде.
Лючия была очень довольна собой.
— Ну вот, — сказала она. — Мне всегда хотелось испытать одну штуку. Патентованный метод Лючии Монтана: «мытье посуды без хлопот». Сейчас скажу вам слова. Они восходят к «Капронскому Ангелу». Все должны петь вместе со мной...
— Так уж и должны? — спросила Лина, самая незаконопослушная девочка.
Лючия ожгла ее полным презрения взглядом.
— Если кое-кто, — заявила она побеленным потолочным балкам, — не способен отличить божий дар от яичницы, то он волен убираться к Петрокки.
— Я только спросила, — пробормотала Лина.
— Ладно, помалкивай, — отрезала Лючия. — Слушайте заклинание.
Минуту спустя все они громко пели:
Поначалу вроде как ничего не происходило. Немного спустя стало ясно видно: с тарелок медленно, но верно сходит оранжевый жир. Еще немного спустя спагетти, прилипшие ко дну самой большой кастрюли, начали раскручиваться и извиваться, как черви. Вот уже они, извиваясь, полезли через край кастрюли и, шлепаясь на каменный пол, уползали в помойное ведро. Вслед за ними туда ручейками стекали оранжевый жир и растительное масло.
Хор запнулся: певцов разбирал смех.
— Пойте, пойте! — требовала Лючия. И они пели.
На ее беду, гул докатился до Скрипториума. Тарелки все еще оставались бледно-розовыми и порядком жирными, когда в кухню ворвались Элизабет и тетя Мария.
— Лючия! — крикнула Элизабет.
— Ах вы нечестивцы сопливые! — выругала их тетя Мария.
— Не понимаю, что тут такого, — удивилась Лючия.
— Она не понимает... Нет, Элизабет, у меня слов нет! — возмутилась тетя Мария. — И как это я умудрилась почти ничему ее не научить! Или так плохо научить! Заклинание
— И я тоже, — сказала Элизабет. — Неужели тебе непонятно, что нам сейчас нужна вся наша доблесть — все объединенные воедино силы Казы Монтана. А вы здесь распыляете их для кухонных дел!
— Поставь тарелки в мойку, Паоло, — приказала тетя Мария. — Ты, Тонино, подыми кастрюли. А остальным собрать ложки и ножи с вилками. Так. А теперь извольте вымыть их, и как следует вымыть.
Присмиревшие, они немедленно подчинились. Лючия хотя и присмирела, но вся кипела внутри. А когда Лина шепнула: «Я же тебе говорила», — она швырнула тарелку на пол и еще наступила на осколки.
— Лючия! — крикнула тетя Мария, сверкнув на нее глазами. В таком гневе никто из ребят ее никогда не видел: казалось, сейчас она даст Лючии затрещину.
— А откуда мне было знать? — не унималась Лючия. — Никто никогда не объяснял — никто ничего такого про заклинания не говорил.
— Да, но ты прекрасно знала, что этого делать нельзя, — уличила ее Элизабет, — даже если не знала почему. А вы все перестаньте хихикать. Тебе, Лина, это тоже урок.
Все то время, что они «как следует» мыли посуду — а это заняло не меньше часа, — Тонино утешал себя: «А потом я наконец засяду за мою книгу».
Когда с посудой все же было покончено, он выбежал во двор. Но тут его перехватил Старый Никколо, быстро, несмотря на темноту, спускавшийся по лестнице.
— Предоставь мне на время Бенвенуто. Пожалуйста, Тонино, — сказал он.
Но Бенвенуто нигде не могли найти. Тонино подумалось, что он умрет от горя: дадут ему наконец сесть за новую книгу! Все дети включились в поиски и усердно выкликали: «Бенвенуто! Бенвенуто!» Но Бенвенуто нигде не было. Вскоре и большинство взрослых принялись за розыски, но Бенвенуто так и не появился. Антонио, уже не владея собой, схватил Тонино за рукав и стал трясти:
— Как же так, Тонино? На что это похоже? Ты ведь знал, что Бенвенуто нам понадобится! Почему ты разрешил ему уйти?!
— Ничего я не разрешал. Вы же
