поменьше…
— У меня односпальная, — сказала Кили. В разобранном виде она стояла у Троя в гардеробной, ее затолкали туда, когда Кили переехала к нему.
— Ванная не здесь, — сказала Милдред и вывела Кили из спальни обратно в холл. — Вот она. Только одна, и многим это не нравится, особенно если есть дети. — Она покачала головой. — Когда я была маленькой, иметь ванну в доме считалось большой удачей.
— Похоже, тут все в хорошем состоянии, — сказала Кили.
— Владелица дома Эдит — очень добросовестная хозяйка. Они с Даном въехали в этот дом тогда же, когда мы с Алом — в свой. Мы вместе растили детей, по пятницам играли в карты или домино и болтали — почти сорок лет. — Она вздохнула от избытка чувств. — В позапрошлом году Дана не стало, и Эдит уехала в Атланту поближе к детям. — Она опять вздохнула. — Вот еще две спальни.
Кили в каждую просунула голову.
— Действительно, очень маленькие. — Она широко улыбнулась. — Но дом мне нравится. Я сниму его, если подойдет цена.
Цена оказалась приемлемой. Она с облегчением вздохнула.
— Когда можно переезжать? Милдред помялась.
— Дом, конечно, готов, но… должна вам сказать: здесь тихое место и мы, соседи, хотим, чтобы так и оставалось.
— Я не любительница шумных вечеринок, — сказала Кили.
— Я этого не думала, просто для порядка хотела внести ясность. — Она помолчала. — Если вы заполните документы, я сегодня успею проверить ваши справки, и завтра можно переезжать.
Кили заполнила необходимые бумаги и помчалась в свой магазин. Когда она вошла, Анна принимала заказ на индивидуальные салфетки к свадебному приему; она подняла брови и пытливо посмотрела на Кили. Та губами изобразила, что они поговорят позже, и прошлась по магазину. Не верилось, что ее здесь не было всего несколько дней. Наконец подошла Анна, и Кили повернулась к ней:
— Ты проделала огромную работу с витриной для Хэллоуина.
— Спасибо, — ответила Анна. — Я думала, ты в Лас-Вегасе.
— Уже вернулась. Я переезжаю.
— В отдельный дом, — сказала Анна и усмехнулась. — Только что звонила женщина, удостовериться, что ты работаешь заведующей магазином. Интересовалась, насколько ты надежна, и попросила дать рекомендацию.
— Надеюсь, ты не против?
— Нет, конечно. Но только она сказала, что ты будешь жить одна.
Кили глубоко вздохнула и кивнула.
— Мы с Троем разошлись. Я приехала пораньше, чтобы освободить его квартиру.
— А я поначалу решила, что вы с Троем в Лас-Вегасе…
— Да.
— Так вы поженились? Но ты говоришь…
— В том-то и дело. Мы не поженились.
— Ну… ты меня совсем запутала, — криво усмехнулась Анна.
Кили рассказала подруге историю своего разрыва с Троем.
— Ну, наконец-то! — воскликнула Анна. — Я уж думала, ты никогда не очнешься.
Кили поразилась.
— Ты не любила Троя?
— Не в этом дело. Он не очень годится в мужья, особенно для тебя.
— Почему? — Кили влюбилась в Троя с первого взгляда, и, даже когда их отношения покатились под уклон, ей и в голову не приходило, что не все женщины считают Троя подарком.
— Потому что вы с Троем слишком разные. Ты самый искренний человек из тех, кого я знаю.
Против этого Кили не возражала.
— А Трой?
Анна развела руками.
— А Трой — нет.
— Не искренний? — Она с трудом осваивалась с этой мыслью.
— Трой любит быть в центре внимания и терпит возле себя только тех, кто во всем ему потакает.
— Я действительно во всем ему потакала. Анна засмеялась.
— Это единственное, что вас объединяло: вы оба хотели того, чего хотел Трой.
— Сейчас то же самое, — призналась Кили. — Он потребовал, чтобы к его возвращению я убралась из квартиры, что я и делаю.
— Расскажи же про этот дом, — попросила Анна.
Кили просияла.
— Анна, это прямо кукольный домик! Я уже отчаялась найти что-нибудь подходящее, а по пути сюда свернула в переулок — и готово!
— Когда ты его покажешь?
— Я въезжаю завтра. Я надеялась, что вы с Майклом…
— Разумеется, сама знаешь! — Анна материнским взглядом посмотрела на Кили. — А как ты вообще? Не очень переживаешь из-за всего этого?
— Приятного мало, конечно, но… пройдет. Облегчает дело то, что Трой бросил меня.
— Бросил?
— В пустыне, — сказала Кили, заново переживая события. — После того, как я ушла из церкви. Мне пришлось ловить машину, чтобы вернуться в отель.
— Вот так принц!
Кили вспомнила Дигби и не сразу догадалась, что ехидное восклицание Анны относится к Трою.
— Да, натерпелась я унижения, но, как говорится, то, что нас не убивает, делает нас сильнее.
Пожалуй, попытка причудливой самоиронии не имела большого успеха. Не то, чтобы Кили обманывала Анну, она просто опустила важную часть своей истории. Но говорить о Дигби ей не хотелось. Пусть это будет то, что она замкнет в своем сердце и никому не откроет.
— Я надеюсь… — она не договорила.
— Надеешься, что он вернется, и будет умолять тебя о прощении? — спросила Анна.
— Нет, — заверила Кили, обрадовавшись повороту разговора. — Никаких прощений. Капут. Финиш. Надеюсь, нам удастся вести себя цивилизованно.
— Особенно не рассчитывай. У этого человека самолюбие до небес, а ты опозорила его на глазах группы поддержки.
— Надо убраться из квартиры до его возвращения, — сказала Кили. — Кстати, у нас найдутся пустые коробки?
— Тебе повезло, я вчера распаковала тыквы из папье-маше, коробки Майкл сложил в задней комнате. Крепкие, аккуратные, с иголочки, их там целая дюжина.
Раздался звонок, извещая о прибытии покупателей. Следом за ним веселый клоунский голос произнес: «Заходите! У нас будет праздник!»
— Долг зовет, — сказала Анна и пошла приветствовать вошедших женщин.
Кили отправилась в кладовку, взяла коробки, загрузила их в свою машину и кивком попрощалась с Анной, занявшейся делом.
За прощальным письмом к Трою Кили просидела больше часа. Берясь за перо, она ощущала себя сплошным комком нервов и не могла выразить всего, что собиралась сказать. Не хотелось выглядеть обиженной, слезливой, мелочной или стервозной. В конце концов, она выбрала прямоту и краткость. Написала, что время, проведенное с ним, много для нее значило, что она сохранит о нем добрые воспоминания. Пожелала ему счастья и выразила надежду, что и он будет вспоминать о ней без обиды. Четыре предложения — и подпись: одно имя.
Коротенькое письмо и ключ она опустила в конверт, надписала на нем имя Троя и стала искать, где
