О господи! Какой же он привлекательный. Одного взгляда на него достаточно, чтобы почувствовать себя женщиной.
О боже! Она возбуждает его одним взглядом, тем, как она смотрит на него. Он привык к заинтересованным взорам женщин, устремленным на него, но взгляд Элис был другим. В нем отражалось томление, и оно терзало ему душу.
— Иди сюда, — хрипло прошептал Алан. Он весь горел. — Иди сюда, мышка.
Облизнув пересохшие губы, Элис поднялась на подгибающихся ногах и посмотрела на него огромными карими глазами с таким откровенным желанием, что его сердце учащенно забилось.
— Иди сюда, — прошептал он опять. — Ближе.
Элис приблизилась.
— О боже, Элис, — хрипло сказал он. — Ближе, детка… — Он развел руки в стороны, чтобы обнять ее. — Элис…
Точно так же он шептал этому проклятому мустангу, как в тумане подумала она, приближаясь к нему все ближе и ближе… Только сейчас в его сиплом голосе слышалось нечто сексуальное, очень чувственное, и у нее все сжалось внутри.
Наконец она оказалась в его объятиях, и это было так приятно…
— О боже, детка, — выдохнул он, опуская голову и погружая свое лицо в ее волосы.
Он не помнил, когда еще ему так хотелось обнять женщину, почувствовать ее так близко. Он просто терял рассудок, едва владея собой.
Элис молча прижалась к нему. Алан еще сильнее обхватил ее, и у нее перехватило дыхание. Ее руки уперлись в его мускулистую грудь, а к низу ее живота прижалась та выпуклость, которая еще раньше приковала к себе ее взгляд. Она ощущала твердые линии его тела.
Полегче, сказал он себе, полегче. Он уже давно знал, что под формой помощника шерифа, под маской «крутого парня» скрывалась легкоранимая, неуверенная в себе женщина. Только здесь, на ранчо, она чувствовала себя в безопасности и расслаблялась. В ней было столько очарования и доверчивости. Он не хотел нарушить это, торопя или подталкивая ее. Она казалась такой же робкой, как тот мустанг.
Руки Алана пробежали по ее спине успокаивающим мягким прикосновением, опустились до талии, потом медленно вернулись наверх. Он снял резинку с ее волос и высвободил их.
— У тебя красивые волосы, — прошептал он, прижимаясь губами к ее виску, — мягкие, шелковистые. — Он нежно провел по ним пальцами. — Такие душистые.
— У тебя тоже чудесные волосы, — прошептала она, испытывая почти болезненную робость и одновременно желая то, что он может ей дать.
Алан освободил свои волосы от ремешка и бросил его на разделочный стол. Это было самым интимным движением, какое когда-либо проделывал мужчина в ее присутствии.
Это было также молчаливым приглашением. Он подхватил ее маленькую ручку и погрузил ее в свои волосы.
— Трогай меня, — прошептал он, прерывисто дыша. — Не робей, мышка.
Испуг боролся в ней со страстным желанием, когда она откинула голову и взглянула на него. Видя это, он наклонил голову и прикоснулся к ее мягким, податливым губам.
— Сладкая, — прошептал он. — Какая же ты сладкая. — Он нежно провел губами по ее сжатым губам, как бы уговаривая и поддразнивая ее. Ее руки скользнули по его волосам и, гладя их, притягивали его голову все ближе…
Он прильнул к ее сжатым губам и еще раз провел по ним языком. С тихим стоном она раскрыла рот и охотно приняла его горячий трепетный язык. Каждая клеточка ее тела страстно отреагировала на его поцелуй.
Элис погладила его непослушные волосы и притянула его к себе, что-то бессознательно шепча. Он еще сильнее сжал ее в своих объятиях.
Она хочет его! Боже, она хочет его! Это чувствовалось по тому, как прижималась она к нему всем телом.
Безумная страсть переполняла его. Он выдернул ее блузку из-под юбки и проник рукой под нее, гладя ее мягкую шелковистую кожу, пока не нащупал манящий холм груди. Она издала стон, когда его большая, горячая ладонь накрыла ее мягкую маленькую грудь.
— Алан… — судорожно выдохнула она, и это прозвучало как мольба и подтверждение удовольствия.
— Ты чертовски сладкая, Элис, — хрипло пробормотал он. — Тебе нравится это? — Он слегка потянул ее за набухший маленький сосок.
Трепет охватил ее и вырвался из нее легким стоном. Звук, свидетельствующий о ее желании, привел его в дрожь.
Он хотел ее… хотел ее… хотел ее. Это желание, словно стук барабана, колотилось в его крови. И она хотела его, именно его.
Но он должен быть уверен, что она не отвечала бы так никому другому, что она хотела именно его. Это и стало причиной, по которой он не мог взять ее.
Алан осторожно убрал свою руку из-под блузки и, притянув ее к себе, стал нежно покачивать, давая ей время прийти в себя от порыва страсти.
Ну, теперь-то она на самом деле возненавидит его. Он вел себя ужасно глупо. Во второй раз то же объяснение не пройдет.
Но Элис не рассердилась. Она поняла, что его сдержанность свидетельствует о том, что он думает прежде всего о ней. Даже сейчас она чувствовала, как он напряжен и возбужден, она знала, как трудно мужчине в таком состоянии отказаться от продолжения и не пойти до конца.
— Извини, Элис, — наконец сказал Алан, все еще сжимая ее в объятиях. — Я опять это сделал. Проклятье, женщина, я вспыхиваю как лучина от одного твоего взгляда. В моем возрасте это чертовски смущает, но рядом с тобой я, словно шестнадцатилетний, едва могу контролировать себя.
Она все еще хотела его, но разум подсказывал ей, что позже она будет благодарна ему за самообладание. Уж у нее-то этого явно не хватало.
— Все в порядке, — еле выдавила она из себя.
— В самом деле? — Он приподнял ее подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза. — Ты не сердишься на меня?
— Нет, я даже благодарна тебе. — Она покраснела. — Я хотела сказать… что… — Она запуталась и от смущения не могла ничего сказать.
— Что ты неотразима? — подсказал он. Улыбка заиграла на его смуглом лице. — Что ты роковая женщина? Предмет сексуальных вожделений?
— Алан! — Вспыхнув, она попыталась освободиться.
— Сирена, — неумолимо настаивал он. — Да, ты такая. В тебе есть этот неотразимый соблазн. Может, твои ноги. У тебя отличные ноги, малышка. Или, может, эти горячие карие глаза. У мужчины возникает желание утонуть в них. Они прекрасны.
— Алан, пожалуйста!
Смеясь, он прижал ее щеку к своему плечу.
Позже он лежал в своем спальном мешке на полу гостиной. Гроза прошла, стояла тихая ночь. Он ощущал пустоту вокруг себя. Закрыв глаза, он пытался обрести в себе мир и покой, то состояние души, которое давало ему силы.
Но всякий раз заглядывая в себя, он вспоминал об Элис и ощущал ее в своих объятиях…
7
Ветры дули со снежных вершин гор и покрывали рябью травы на пастбище.
— Куртка не нужна? — спросил Алан Джо.
Прошло больше недели, и Джо чувствовал себя вполне сносно, только ребра давали себя знать при
