– Бывшего? – спросила я.
– Я имею в виду – для вас «бывшего». Полагаю, что он лишился права на переводчицу, а может, и права командовать парашютно-десантным полком.
– Кажется, вы становитесь «будущим»?
– Не понял...
– Я смотрю, вы высказываете мнение, не совсем соответствующее вашему званию.
– Да, мне повезло, я теперь не сержант в патруле.
– И стали?
– Теперь я служу в «Баре Кукри», после Opening Nights.
– Похоже, вам повезло в танго?
– Я сделал всего несколько па, и вы исчезли в толпе. Я остался думать над тем, почему это немцы и англичане так не любят друг друга.
– Это не совсем так.
– Я имею в виду майора Шустера и капитана Кина.
– Аллюзия? – вежливо спросила я.
– Прозрачная, – признался сержант.
– Я тоже «прозрачна», потому должна определиться.
– За Англию или за Германию?
– А может, за Америку?
– Но я ведь всего лишь сержант.
– Не поняла. Меня ждет кухня в «Баре Кукри».
– Нож кукри, – пошутил сержант.
– Попробую приручить нож кукри – научу его резать репчатый лук.
– Я должен буду хорошо порезать этот наш разговор...
– Должны будете представить рапорт немецкому генералу Клаусу Райнхардту?
– Я пишу нечто совсем иное.
– В американские газеты? – Нет.
– Матери или жене? – Нет.
– Ладно, пошутила – пишете обо мне?
– Может быть когда-нибудь, когда покину Косово.
– «Мемуары сержанта»?
– Хорошее название.
– Вы выглядите лучше названия, я просто шутила.
– Красавцы писать не умеют.
Я прищурила глаз, будто рассматривая его в пятидесятимиллиметровый объектив: диафрагма два и восемь, объектив – второй глаз, не настолько хороший, чтобы быть плохим... Плохим? А может?
– Не может быть. Вы...
– Надеюсь, что да.
– ...писатель?
– Пытаюсь.
– Это моя специальность, я на отлично сдала курс всемирной литературы.
– Первый мой роман оказался весьма успешным, но каждый знает, что писатель становится таковым после второго.
– О чем же был первый?
– Война в Заливе.
– История Кина тоже для романа.
– Начало у меня уже есть.
– Стук в дверь?
– Беседа с вами.
– Боюсь, это очень по-голливудски.
– Да, но не забудьте доктора и нашу первую встречу с сумасшедшими...
– Полет над гнездом кукушки по имени Косово.
– Нет – агония романтизма.
– Вы имеете в виду девятнадцатый век?
– Да, девятнадцатый век точно предсказал все то, что с нами случилось.
– Подождите, позвольте припомнить... Я думаю, вы неправы.
Сержант ласково погладил меня по щеке и сказал:
– Конечно же я неправ.
– Хотелось бы с вами поспорить об этом.
– Хорошо, скоро встретимся.
– Где? – спросила я.
– Думаю, в кровати...
Сержант отдал мне честь, радуясь удачно найденному ответу.
В патруле Militer Police, помимо сержанта, состоял негр и еще один солдат, всех их – этих двух солдат тоже, как и прочих вояк КФОРа, готовили к захвату планеты Марс. Описать их очень просто: два солдата на фотке. Сержант, начальник патруля, был одет почти по-граждански – легкая летняя униформа, подходящая для июня, фуражка а ля Уэсли Кларк. Посмотреть бы фотографии...
Когда они вышли, я собрала в кучку руки, ноги, спину, волосы, жопу и все, что еще оставалось моего в апартаментах. После замечательного разговора с сержантом я совсем забыла про капитана Гарольда. «Да я просто сумасшедшая», – смеялась я молча, чувствуя себя генералом, в армии которого служит английский капитан, немецкий майор и американский сержант. Я провела чудную ночь с английским капитаном, он так любил меня. Любила его и я... «Мы обещались друг другу», как говорят наши крестьяне.
У меня случилась любовь. Хорошо. Давай теперь посмотрим, что у меня осталось после этого. Капитан удрал с карниза... Где, где он сможет спрятаться, чтобы потом найти меня и отправиться в Сербию? У меня же не было ни Сербии, ни Косово, ни Приштины, и теперь любовь мне забила голову вопросами: сумеет ли американский сержант спасти меня, как он сказал, – если мы окажемся в кровати? Или майор Шустер, который не приглашал меня в кровать, но у которого я смогу резать на кухне репчатый лук? Ладно, отправимся на кухню, к Рексу...
* * *
РЕЖУ теперь свой рассказ и внимательно оглядываюсь, выходя из отеля «Гранд», чтобы мне не врезал какой-нибудь албанец. На улице замечаю, что за мной в середине июня следует зимнее пальто. Ускоряю шаг, но тут слышу:
– Мария, мадемуазель Мария... Остановилась:
– О, это вы, господин Ашкенази?
– Мария, дитя мое, помоги...
– Что случилось, господин Ашкенази?
– Помоги, ты вяжешься с этими... Извини, я знаю, что ты прикидываешься переводчицей, но я больше не могу, помоги дядюшке Ашкенази!
– С радостью, если смогу.
Два индийских солдата знаком приказали нам подождать, потому что перед нами трое албанцев перегоняли автомобиль марки «ягуар». В кабине патрульной машины солдат КФОРа проверял по компьютеру номера двигателя.
Солдат вытащил из «ягуара» низкорослого мужичка, кричащего по-английски:
– Я – министр иностранных дел Албании!
– Машина украдена, – объявил солдат КФОРа.
Два индийских солдата взяли под руки министра иностранных дел Албании, в то время как солдат КФОРа сел за руль. Из «ягуара» выскочили трое албанцев и наставили на него «калашниковых».
Солдат КФОРа вышел из машины.
Министр вернулся в «ягуар». Врубил зажигание и резко рванул с места. За ним побежали трое с
