Вздохнув, Сати кивнула:
- Да… Вот я и говорю… Удивительный сон…Ты, небось, злишься на меня?
- За что? - непонимающе вытаращилась на нее Мати.
- Ну, как же, я разбудила тебя прежде, чем ты успела досмотреть его до конца.
- Не-ет, - качнула головой дочь хозяина каравана. Сперва в ее глазах было сомнение, неуверенность, но уже через несколько мгновений эти чувства сменились твердой решительностью. - Нет! Я сама этого хотела.
- Проснуться? Но… - караванщица не понимала этого. Впрочем, Мати и прежде казалась ей странной. И, все же, несмотря ни на что, дочь хозяина каравана стала ей ближе. Еще не подругой, но уже - не просто спутницей по тропе каравана.
На несколько мгновений в повозке воцарилась тишина. Караванщицы сидели, глядя на пламень огненной лампы. Он успокаивал, обволакивал своим теплом, давал возможность ни о чем думать, просто смотреть…
А потом Сати повернулась к Мати.
- Ты как?
- Нормально… Только спать очень хочется, - потянувшись, та широко зевнула, даже не позаботившись о том, чтобы прикрыть рот ладонью. Зачем? Ведь рядом никого, кроме Сати, а Сати… Сати не в счет, она - своя.
- Да, мне тоже, - караванщица подобралась, к пологу, осторожно, стараясь не напустить холоду внутрь повозки, выглянула наружу. - Милосердные боги! Уже вечер!
- Ничего себе! Долго же мы говорили!
- Ри убьет меня! - Сати заторопилась. Но, как всегда в подобные мгновения, пальцы плохо слушались и застежки никак не хотели застегиваться.
- Не спеши, успеешь. В конце концов, ничего такого не случилось.
- Пока не случилось!
- Ри станет ругаться?
- Еще бы, ведь я где-то пропадала целый день!
- Все так плохо?
- Как сказать… Ри, вообще-то, сегодня в дозоре… Но, если вернувшись, не найдет меня в повозке… - кашлянув, она мотнула головой. - Ты даже представить себе не можешь, какие все мужчины ревнивые!
- И Ри?
- Особенно Ри!
- У него есть повод?
- Ты что! - Сати даже обиделась. - Конечно, нет! Я вышла за него по любви, а не по воле родителей! И собираюсь прожить с ним всю свою жизнь так, чтобы нам была дарована встреча если не в саду благих душ, то хотя бы в вечном сне!
- Скажи ему, что была у меня, что мы говорили…
- Весь день?! Он не поверит! Ведь мы никогда не были подругами, и…
- Да какая разница! Это правда! И от того, верит он в нее или нет, ничего не изменится!
- Ну да! Только головной боли прибавиться. В караване ведь как? Все на виду у других. И если кто-то пропадает с глаз…
- Это вызывает подозрения. Понятно… Значит, придется искать другие объяснения.
Даже если они не нужны. Что же мы сделаем?…Скажи, что со вчерашнего дня у нас появилась общая тема для разговоров. Что это я притащила тебя к себе. И не отпускала… - она умолкла, а затем, недовольная, качнула головой. - А лучше…
Давай я провожу тебя до повозки. И если Ри встрянет, быстро и доходчиво объясню ему все, что думаю о мужчинах вообще и таких ревнивых дураках, как он, в особенности.
- Н-нет, - она опасливо поежилась. И вообще, ей было жаль отдавать любимого на растерзание тому жуткому демону, которым, если ее разозлить хорошенько, могла обернуться дочь хозяина каравана. - Н- ничего, не беспокойся обо мне, - однако, она была тронута ее заботой. - Я сама как-нибудь с этим разберусь.
- 'И вообще не вмешивайся в мою семейную жизнь' - ты это хотела сказать?
- Нет, что ты!
- Однако, что бы там ни было, это так: мне не следовало лезть не в свое дело и, тем более, подшучивать над тобой.
- Мати… Ты… Ты очень изменилась! Прежде ты никогда не стала бы говорить со мной… Тем более так… искренне, открыто…Знаешь, я даже начинаю верить, что твой сон был чем-то большим обычной ночной грезы. И… Ты бы все-таки поговорила с Гором.
- О твоей мечте стать врачевателем? Конечно, мне это совсем не трудно…
- Спасибо, но… Нет, знаешь, лучше уж я сама. Так будет правильно. А ты…
Расскажи ему о своем сне. Он должен знать.
- Зачем? - девушка насторожилась, нахмурилась, ее губы дрогнули, скривившись.
- Во сне боги договорят с людьми, доверяя им некоторые Свои тайны, и…
Мати не дала ей договорить:
- Не надо. Прости. Я не могу. И вообще… Давай не будем об этом. Пожалуйста.
- Хорошо, - пожала плечами Сати. - Ты хочешь, чтобы я, когда стану говорить о себе, упомянула бы… Ты поэтому мне все рассказала?
- Нет! - поспешно вскрикнула та. - Никогда! Никому!
- Хорошо, хорошо, - поспешила успокоить ее Сати. - А о своей мечте я расскажу.
Давно надо было… Ты не думай, я ведь понимаю: нельзя таиться до бесконечности.
Рано или поздно все откроется. И если это произойдет случайно, будет только хуже.
Мне… Мне просто всегда не хватало смелости… И… Мати, маг ведь ложится поздно. Может быть, я успею поговорить с ним еще сегодня, пока я… Так расхрабрилась… Боюсь, что потом не решусь, - Сати виновато улыбнулась.
- Тогда пока! Встретимся утром! И ты расскажешь мне, как все прошло. Если, конечно, захочешь.
- Да. Я… Всегда хорошо, когда есть кто-то, с кем можно поделиться своими тайнами… А ты что собираешься делать?
- Поспать! - она с наслаждением потянулась. - Я так устала, словно целый день бегала за ветрами.
- Тогда спокойной ночи!
- И тебе спокойной ночи.
Но Сати не торопилась уйти. Она почему-то медлила.
- Странно… Уже ночь, а снаружи так тепло…
- Ничего удивительного. Караван подходит к городу.
- Ну конечно! А я забыла! И подумала, что ты магическим даром! Я даже поверила бы, если б ты сказала, что посвященная бога солнца!
- Это не так, - Мати опустила глаза, которые в мгновение ока наполнились грустью.
- Ты могла бы. Не случайно же тебе снятся такие сны. И вообще, любой сон имеет причину, а уж такой - вне всякого сомнения. Может быть… Мне кажется, всех нас впереди ждет чудо.
- Ну да. И я буду главным чудотворцем! Потому что все дети снегов - маги!
- Ой, Мати, не надо, не шути этим! Так нельзя!
Вообще-то, еще миг назад она именно шутила. Но теперь… Девушка нахмурилась:
- В моем мире… Он говорил: 'Все рожденные в дороге - маги'…
- Кто? Гор?
- Нет. Шамаш.
- Господин Шамаш? - караванщица нервно повела плечами. Ей было не просто непривычно, но даже как-то страшно называть повелителя небес по имени. - Знаешь, Мати, может быть, если бы по земле действительно странствовал бог солнца, так бы оно и было. Но пока этого нет… - она тяжело вздохнула: - Этот малыш, рожденный от мертвой рабыни - единственный и неповторимый…Ты только не
