случиться. Если я опять кого-нибудь не того вызову и он унесет меня невесть куда…
- Я найду тебя даже на луне.
- На луне - это легко! А если искать придется в бездне?
- Так, я понял. Ты напрашиваешься на подарок.
- Нет, Гор! Я… Я на самом деле боюсь…
- Вот, возьми, - она и глазом моргнуть не успела, как в ее руке оказалось что-то маленькое, но теплое, живое.
- Что…? - она скосила взгляд, разглядывая подарок, хотя в душе уже знала - новый талисман!
В теплое золото тоненького колечка был оправлен небольшой камешек черного цвета, в глубине которого сверкала звезда, переливаясь загадочным внутренним светом, постоянно меняясь, становясь то желтым, то красным, то зеленым, то синим.
- Это… мне? - Мати тотчас попыталась надеть колечко на средний палец - оно оказалось маловато, зато на безымянный подошло идеально. - Ты купил его для меня?
- Сделал.
- Сам?! - это делало вещицу бесценной в ее глазах.
- Да. Хотел подарить на день рождения. Но до него еще есть время, успею найти что-нибудь другое.
- Я буду носить это колечко, не снимая! Чтобы ты всегда знал, где я! Это будет наш знак. Хорошо?
- Хорошо, - маг улыбнулся.
А Мати, наконец, успокоилась. Сердце больше не вырывалось из груди, душа не металась, не находя покоя, а все мысли затмевала одна: 'Как же хорошо, что ты у меня есть!' Потом она вдруг смутилась, отстранилась от Хранителя, покраснев, опустила голову, боясь встретиться взглядом с кем-то из оказавшихся поблизости караванщиков.
- Прости, - она хотела смахнуть слезы, но только размазала их по лицу. И, не сказав более ни слова, девушка вновь поспешила забраться в свою повозку, словно прячась от всех, не в силах сдерживать свои чувства, однако при этом боясь признаться в них даже самой себе.
А к Гору подошел хозяин каравана.
- Я хотел ее как-то успокоить, - несколько растерянно проговорил маг, - и еще мгновение назад был уверен, что мне удалось. Однако, кажется, это не так.
- Дело в другом… Не в том, что случилось недавно, в происходившем в течение вот уже нескольких лет…
- О чем ты? - нахмурившись, взглянул на него Хранитель.
- Видишь ли… Все так сложно, - Атен умолк на мгновение, собираясь не столько с мыслями, сколько с силами. Он знал, что должен сказать. Но вот как это сделать?
Какое-то время он боролся с собой, своим страстным желанием промолчать, оставив эту проблему на потом, однако… Потом могло оказаться слишком поздно.
Взяв мага за локоть, он отвел его в сторону, подальше от чужих ушей.
- Мы можем поговорить?
- Конечно.
- Гор, ты должен простить меня, но я отец… Мати - моя единственная дочь, и…
Она любит тебя.
- Я тоже люблю ее.
- Нет, ты не понял! - караванщик резко взмахнул руками. - Девчонка влюблена в тебя! Это я, старый дурак, виноват, понимал ведь, что к этому все идет, и ничего не предпринимал! Мне нужно было давно поговорить с ней, объяснить… Но теперь поздно, и я…
- Атен, все будет хорошо. Тебе не о чем беспокоиться.
- Ты… - караванщик глядел на него с сомнением, не в силах поверить…
- Мне жить в этом мире. И я хочу, чтобы у меня была семья…Конечно, я в два раза старше ее…
- Да что значит возраст! Но ты - наделенный даром, а она - всего лишь простая караванщица…!
- Она не простая караванщица.
- Я думал, что законы вашего мира запрещают магам связывать свою жизнь с лишенными дара…
Гор качнул головой: - Ни в одном из миров, ни в одном законе нет ни слова на этот счет, когда все свободны в выборе своей спутницы.
- Скажи, - Атен на миг умолк, сомневаясь, имеет ли он право спрашивать о подобном, и все же… - А там, в прошлом… Ты ничего не рассказывал о своей семье.
- Мне не о чем было рассказывать.
- Ни жены, ни детей?
- Я искал твою дочь. Удивлялся, почему, несмотря на все мое могущество, у меня ничего не получается. Теперь я понимаю: она ждала меня совершенно в другом мире, посреди снежной пустыни.
- Но если так, почему ты молчал все эти годы!
- Ребенка легко ослепить пламенем чувства. Особенно наделенному даром. Я не хотел, чтобы она не жила, а слепо подчинялась воле судьбы, моей воле, твоей… Прежде всего она должна была вырасти, а потом самой сделать выбор. Поэтому я хотел, чтобы до поры она видела во мне лишь старшего брата…
- Гор…
- Да, я понимаю, что должен был поговорить с тобой, спросить твоего согласия. Но вряд ли нам удалось бы сохранить в тайне этот разговор. Даже сейчас я считаю, что еще не пришло время: в душе Мати еще ребенок. Нужно подождать пару лет.
- Ей почти шестнадцать… - хозяин каравана сжал пальцы в кулаки, и все же было видно, как дрожат его руки. Он облизал вмиг пересохшие губы. - По законам каравана уже пора думать о семье… - 'Но нет, нет, пусть она еще хоть несколько лет побудет моей маленькой дочкой!' - Впрочем, я согласен с тобой. К чему торопиться? Сейчас не те времена, что раньше, и многие предпочитают не спешить с замужеством… - ему было трудно вести этот разговор, сердце бешено стучалось в груди, словно стремясь вырваться наружу. Но останавливаться было уже слишком поздно, еще слишком рано. - Что ты скажешь, если мы отложим свадьбу до прихода в Эшгар? - 'До него как раз два года пути'.
- Это тот город, из которого ты родом? Хорошо, - маг поспешно кивнул. Он тоже выглядел напряженным, взволнованным. Собственно, Атену это казалось вполне естественным: в конце концов, не каждый день обсуждаешь свою судьбу. - Ты хочешь, чтобы Мати до тех пор ничего не знала?
- А это возможно?
- Ты прав, полагая, что подобное в караване не утаить. Скажем ей. Пусть привыкает к этой мысли… Конечно, не хотелось бы, чтобы она слишком высоко задирала нос, - караванщик, довольный, хмыкнул. Теперь он мог смело признаться самому себе, что надеялся именно на такое развитие событий.
- Не думаю, чтобы она возгордилась. Но было бы неплохо, если бы это известие придало ей немного уверенности. Сейчас она ей понадобится.
- Да… Эти последние события… Ничего, скоро все пройдет и ее снова будет трудно удержать, - 'Однако, - не без радости подумал он. - Это уже будет не моя забота…' - По обычаям, - немного помолчав, продолжал он, - в подобных случаях объявляют о помолвке… - он быстро взглянул на мага, следя за его реакцией. - Я не хочу тебя обязывать, - продолжал он. - Но Мати… Для меня очень важно, чтобы она была счастлива…
- Я тоже хочу ей только счастья. Мне знаком этот обычай. Да, давай объявим о помолвке.
А потом они двинулись назад, к повозкам каравана.
Атен просто сиял: -Теперь можно отправляться в путь! …Караван двинулся вперед, медленно вытягиваясь в длинную цепь, похожую на гусеницу - многоножку. Но едва первые повозки успели покинуть площадь…
- Нет! Постойте! - громкий полный отчаяния крик заставил торговцев остановиться.
Оглянувшись, люди увидели бежавшую по улице Хранительницу города. Ее волосы растрепались, одежда была в беспорядке, но женщина не замечала этого.
Горожане спешно расступались, освобождая ей дорогу, и провожали долгими удивленно испуганными взглядами.
