— Нет, пожалуй, это не то. У нас же не светская вечерняя встреча, а простой интимный обед после хорошего секса. Тем более, еще и с продолжением. Думаю, тут подойдет что-нибудь более легкое...
Она снова повернулась к пульту и принялась бегать пальцами по кнопкам. Роскошные диваны, кресла, шкафчики с хрустальными стеклами исчезли. На их месте появилась изящная плетеная мебель, расставленная вокруг не менее изящных столиков. Все это уютно расположилось на тенистой полянке посреди тропического леса. Где-то журчал невидимый ручей или фонтан.
Вела критически оглядела композицию.
— Ну, вот, совсем другое дело. Садись в кресло, сейчас я тебя накормлю.
— Слушай, — Павл помялся. — А где можно руки помыть?
— А вон, в фонтане, — кивнула Вела, снова набирая что-то на пульте, лежащем на столике. — Там и ветерок есть, чтобы обсушиться.
— Да я не об этом, — сказал Павл. — Просто, мне нужно отлить.
— Ну, и что за проблема, — удивилась Вела. — Там и отлей.
— Куда? — не понял Павл. — В фонтан, что ли?
— Зачем в фонтан, — рассмеялась Вела. — Из него пьют. Рядом, конечно. Ты же в лесу.
— Ты что, серьезно? — Павл нахмурился. — Разыгрываешь? Как это я могу отливать в комнате.
Вела посмотрела на его.
— А-а, да, я забыла. Пошли, покажу.
Павл подхватил шезлонг и двинулся за ней. Подойдя к стене тропического леса, Вела оглянулась.
— Эй, ты где?
— Здесь, — сказал Павл. — За тобой иду.
— Ой, не могу, — расхохоталась Вела. — Ты что, шезлонг прихватил? Оставь, в доме тебя никто не увидит. Прислуге в комнаты входить запрещено, а мужа нет, он уехал.
Павл покорно отставил шезлонг и подошел к ней.
— Давай, — подтолкнула его Вела, — чего стоишь? Иди прямо сквозь стену.
Павл подошел к стене и потрогал ее. Рука не встретила никакого препятствия. Она просто исчезла. Павл выдернул руку и ошеломленно посмотрел на нее.
— Иди-и, — нетерпеливо сказала Вела. — Мне еще обед заказать нужно.
Павл нерешительно подошел к стене и сделал шаг в неизвестность, потом второй. Он оказался в маленькой комнатке. В углу скромно журчал фонтанчик, у стены стояло сооружение, отдаленно напоминавшее унитаз. Собственно, скорее это было низкое кресло странной формы, на котором присутствовали подлокотники, но напрочь отсутствовал бачок. Павл подошел к нему и заглянул. Небольшое углубление и... все. Никакого отверстия, воды и прочих унитазных атрибутов. Отступив на шаг, Павл почесал в затылке.
— И как пользоваться этим подгузником на ножках?
Вела неслышно подошла сзади.
— Чего стоим? Штанишки расстегнуть? Хотя да, у тебя же комбинезон. Ну, так выключи.
— Никак не соображу, как этим пользоваться, — пробормотал Павл. — Тут же не то что воды, даже отверстия нет.
Вместо ответа Вела подошла к креслу и, небрежно приподняв подол, уселась в него, лукаво глядя на Павла. Он покачал головой и отвернулся.
— О-ой, опять стесняемся, — засмеялась Вела. — Смотри, уже ничего нет.
Она приподнялась и Павл увидел, что сиденье было таким же чистым.
— А теперь, — Вела опустила пальцы под подлокотник и что-то нажала. — Водные процедуры и просу-ушка...
— Ну, все, — проворчал Павл. — Понял. Иди, я сейчас.
— У-ух, — вздохнула она, пожирая его бесстыдными глазищами — Так бы и проглотила. Ладно, приходи скорей.
После довольно необычного процесса он сполоснул руки в фонтане и, оглянувшись еще раз на странное кресло, вернулся на тропическую лужайку
— Ну, что, не умер от стыда? — спросила Вела, переставляя что-то на столе. — Ничего, привыкнешь. Садись, будем обедать.
Павл сел в плетеное кресло и оглядел странную композицию в своей тарелке. Цветом и формой это больше всего напоминало экскременты, оставленные в траве псом значительных размеров. От тарелки распространялся весьма приятный запах.
— И что это такое?
— Это я сама придумала, — захихикала Вела. — Мои друзья были просто в восторге. Я собираюсь выставить это блюдо на осеннем конкурсе домохозяек.
— И что, это можно есть? — осторожно спросил Павл.
— Ну, конечно, — нетерпеливо сказала Вела. — Это очень вкусно и, между прочим, очень калорийно. Тебе ведь скоро понадобятся силы.
Она снова захихикала.
Павл оглядел столик. Рядом с тарелкой в вазах горками лежали свежие овощи, фрукты, салфеткой был прикрыт крупно нарезанный аппетитный хлеб. В середине столика гордо возвышались какие-то бутылки.
Павл отщипнул кусочек хлеба и отправил его в рот. Хлеб оказался горячим и очень вкусным. Он взял вилку и снова осмотрел тарелку.
— А ничего более прозаического нет? Какого-нибудь жаркого?
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Вела.
— Я имею в виду хороший кусок мяса, — объяснил Павл. — Лучше, если запеченный на углях. Но сойдет и курица.
Вела смотрела на него широко открытыми глазами. Потом брезгливо скривила губы.
— Ты питаешься трупами животных? Какой ужас! Если бы ты сказал мне об этом раньше чем... — Она сделала гримаску. — Ты уже завтра был бы продан. И учти, целоваться я с тобой больше не буду.
— Какими еще трупами? — рассердился Павл. — Просто домашние животные. Их разводят специально для того, чтобы потом приготовить всякие вкусные продукты. У вас что, нет домашних животных?
— Конечно, есть, — скривив губы, сказала Вела. — Ими занимаются простолюдины. Но они дают молоко, сыр, масло, шерсть. Никто не собирается их убивать, а, тем более, есть. Это же такая дикость...
Она передернула плечами.
— В этом паштете, увы, нет трупов, но от этого он не стал менее вкусным. Если тебе не нравится форма, давай, я размажу его по тарелке.
И не успел Павл опомниться, как она вилкой превратила сомнительную закорючку в обычную порцию паштета.
— Хорошо, хорошо, — примирительно сказал Павл. — Я попробую.
Вела внимательно наблюдала за тем, как он отделил вилкой небольшую порцию и, намазав на хлеб, отправил в рот. Она еле дождалась, пока он прожевал бутербродик и проглотил.
— Ну, как?
Павл помолчал, пытаясь определить вкус. Похоже было, что в закуске присутствовали и грибы, и что- то рыбное, и яйца. Во всяком случае, паштет был необыкновенно вкусным.
Он так и сказал.
— Ну вот, — обрадовалась Вела. — А то я уже начала подумывать, не уволить ли управляющего.
— Не надо никого увольнять, — улыбнулся Павл. — Распорядись лучше насчет еще одной порции. Только умоляю, пусть ее не укладывают столь экзотическим способом.
— Отлично, просияла Вела. — Сейчас подадут. Только учти, будет еще рыба и жареный сыр. А пока открой, пожалуйста, вот эту бутылку.
Обед оказался таким обильным и вкусным, что Павл в конце концов просто уже не мог проглотить ни одного кусочка.
— Уфф, все, — простонал он, поглаживая себя по животу. — Больше не могу.
Вела хищно смотрела на него, облизывая губы.
