познакомиться с ним. Да и ты сможешь обговорить с отцом кое-какие вопросы.
«Кое-какие вопросы» — это надежды и устремления Джека. Мне ли говорить об этом, когда я убежала от своего отца? И все же мне казалось, что тем, кто не родился в королевской семье, легче достичь понимания. Возможно, в семье Джека существует давняя традиция и сыновья наследуют путь отцов. Но выбор рода занятий разительно отличается от престолонаследия. Нарушив традицию, Джек огорчит лишь своих близких, а не все королевство.
— Обговорить? — усмехнулся Джек. — Может быть. Слезть сумеешь?
Я посмотрела вниз, и голова опять закружилась.
— Думаю, да, — сказала я.
— Если упадешь, я тебя поймаю. Или можешь падать прямо на меня.
Джек слезал первым. Я за ним. Слезать было труднее, но обошлось без приключений. Когда мы достигли земли, я спросила:
— А что такое садовый клуб?
— Какой еще садовый клуб?
— Помнишь, Мерилл рассказывала, что среди машин, которые вы обстреливали яйцами, была машина президента маминого садового клуба?
Джек кивнул.
— Клуб для женщин, которым нравится работать в саду.
— Так значит, твоя мама любит растения?
— Наверное.
— И ты никогда не говорил ей, что тебя тоже интересуют растения?
— Никогда... — Он заерзал на месте. — По-моему, ей все равно. Отцу хочется, чтобы я занимался его делом. Он в семье главный.
— Тогда ты не знаешь первейший секрет женщин! — засмеялась я.
— Какой еще первейший секрет?
— Даже в мое время мы знали, что мужчины совсем не главные. Им нравится думать, что они главные. Но в том, что касается серьезных дел, женское влияние очень сильно. Часто бывало: вечером отец объявлял свою «непреклонную волю». А наутро все менялось. Сначала я не понимала, потом догадалась: это постаралась моя мама. Тихо, без громких заявлений, но зато успешно. И не потому, что маме хотелось показать свою власть. Она уберегала королевство от отцовских опрометчивых решений.
Джек задумался.
— Значит, ты считаешь...
— Я считаю, что мама — твоя возможная союзница. Это и есть дипломатия.
Приехав, мы застали Мерилл на переднем дворе. Она сидела под деревом и пыталась рисовать. Пыталась, поскольку рядом стояла та невоспитанная девица Дженнифер и что-то говорила ей, ехидно улыбаясь.
— Мерилл, мы вернулись, — громко сказала я, чтобы прекратить эти словоизлияния.
Дженнифер оставила Мерилл, но чувствовалось, она явилась сюда с другими намерениями.
— Привет, Джек, — сказала Дженнифер, бесстыже выпячивая грудь.
Я инстинктивно схватила Джека за руку, что совсем не подобало принцессе. Тем не менее эта малолетняя шлюха попыталась коснуться второй его руки. К чести Джека, ему это было неприятно, и он поморщился.
— Мерилл, тебе удалось закончить сегодняшний рисунок? — спросила я. — Мне не терпится его увидеть.
— Правда? — заулыбалась довольная Мерилл.
— Да. Я только о нем и думала. Представляла, как ты закончишь композицию.
Конечно, я соврала. Я думала не о рисунке, а о том, как заставить Джека меня полюбить. Но Мерилл об этом не знала. Не знала и Дженнифер — эта юная копия Амбер.
— Я весь день с ним вожусь, — сказала Мерилл, собираясь показать мне рисунок.
— Бумагу только портит, — хмыкнула Дженнифер. — Тоже, художница выискалась. Не рисунки, а сплошной отстой.
Я хотела одернуть наглую девицу, но Мерилл меня опередила.
— Много ты понимаешь! Талии мои рисунки нравятся. А она толк в рисовании понимает. Она училась рисованию у Карло Маратти.
— Что-то я такого не знаю, — презрительно усмехнулась Дженнифер.
— Где тебе, Дженнифер, — продолжала наскок Мерилл. — Ты знаешь только тех, кто болтается на пляже. Вот и шла бы туда. И знай: сколько бы ты ни трясла своими сиськами перед моим братом, он на тебя не клюнет. Правда, Джек?
Это было сказано с грубой крестьянской откровенностью, но, боюсь, иного языка Дженнифер не понимала. Джек только кивнул, соглашаясь с сестрой. Голова Дженнифер качнулась, рот изумленно раскрылся. Я сразу вспомнила проржавевшие рыцарские доспехи в одном из залов, шлем которых накренился и грозил вот-вот свалиться.
— Идем, Талия, — сказала мне Мерилл.
Я пошла за ней, даже не оглянувшись на Джека. Но эта сцена меня изумила. Я изменила положение вещей. Я помогла Мерилл дать отпор Дженнифер. Уверена, теперь Мерилл не будет заискивать перед ней и молча выслушивать колкости. И Джека я тоже изменила. Но в достаточной ли степени? Если я помогу ему в разговоре с отцом, возможно, это побудит его меня полюбить.
Глава 23
ДЖЕК
Пока мы шли по лестнице, Талия не выпускала мою руку. Не знаю: то ли она нервничала по поводу обеда с моими предками (кстати, мы редко собираемся за обедом всей семьей), то ли в ее время парни должны были держать девчонок за руку, словно те не могли самостоятельно двигаться. Но в общем-то, мне было приятно ощущать ее руку. Вот только когда отец это увидит, у него будет другое мнение.
«Прилипала», — скажет он.
Так он всегда говорил про Амбер.
Но если это старинные правила вежливости, тогда я не возражаю. И все же перед кухней я просто взял Талию за руку и стиснул ей пальцы. Она стиснула мои.
— Все будет о'кей, — шепнул я.
— Хотелось бы и мне так думать.
Мы вошли в кухню. Отец сидел в костюме и при галстуке. Это его обычная одежда, и даже странно, что мне захотелось его обнять, как я делал это, когда мне было года три и он откуда-то возвращался. Тогда я бросался ему навстречу и кричал: «Папа вернулся!»
Я не бросился к нему, не обнял. Вместо этого я сказал:
— Папа, познакомься, это Талия — девушка, которую я встретил в Европе. Она гостит у нас.
— Рад познакомиться, Талия. Садитесь.
Едва она села, отец повернулся ко мне:
— Джек, это даже хорошо, что ты вернулся раньше. Эд Кемпбелл несколько раз говорил мне, что ему в офис нужен стажер на лето.
Я разрывался между двумя полюсами, и на каждом было раздражение. Если бы отец высказал свое недовольство насчет Талии. Но нет, он предпочел ее полностью игнорировать. И перспектива торчания в
