сказал он.
— Боже, — прошептала леди Сейдж, и ее лицо побледнело.
За спиной Леона раздались вздохи.
— Но почему? — спросила вдова. — Почему?
— Репрессия, — ответил Леон, пожав плечами. — Месть за что-то, что случилось на другом острове, в другой деревне неделей раньше. Короче говоря, решили преподать урок дикарям, вселить в них страх перед могуществом британской короны, чтобы неповадно было подплывать к ним и иногда красть то, что плохо лежит. Официальная политика страны: нападение — лучший способ защиты.
— Послушайте, Сейдж! — возмутился Каслтон, вскакивая с места. — Я не позволю вам…
Последние слова Каслтона утонули в шуме голосов, раздавшихся у входа в зал. В комнату вбежал человек, бессвязно выкрикивая какие-то слова. За ним следовал взволнованный дворецкий. Боксеры вскочили со своих мест и с громким лаем рванули к двери. Рыча и скаля зубы, они скакали вокруг ворвавшихся в зал мужчин, пытаясь укусить их. Одной из них, Фелисити, как решил Леон, хотя он мог и ошибиться, удалось ухватить того, что моложе, за ногу. Человек вскрикнул от боли и с громкими проклятиями стал мотать ногой, пытаясь сбросить собаку.
— Успокойся, Адам! — закричала леди Сейдж. — Перестань трясти ногой. Так ты ее еще больше возбуждаешь. Фелисити, моя сладкая, иди к своей мамочке. Фейт, мой ангел, вернись на место.
Фейт послушно вернулась и заняла свое место рядом с хозяйкой, в то время как Фелисити продолжала крепко держать зубами свою жертву. Леону пришла в голову мысль, что лучше подружиться с боксерами, чем с несчастным Локби, о чем он думал еще минуту назад.
Бешеная схватка продолжалась до тех пор, пока Локби не извернулся и не ударил собаку по морде тыльной стороной руки. Фелисити заскулила и забралась под стол, унося с собой клок одежды несчастного.
— Посмотри, что ты наделал, — упрекнула леди Сейдж своего внука. — Ты только расстроил ее.
— Я тоже расстроен, — ответил молодой человек, рассматривая укушенную ногу.
— Принеси ее мне, — приказала бабушка.
— Я должен принести ее? — не веря своим ушам переспросил внук. — Чтобы она меня укусила еще и за вторую ногу? Если вы так любите свою собачонку, то почему бы вам…
— Адам! — резко прервала его мать.
Локби посмотрел в ее сторону, и она кивком головы приказала сыну выполнить приказ бабушки. Крепко сжав зубы, Локби с явной неохотой двинулся к собаке.
— Будь с ней понежнее, — предупредила бабушка, не скрывая, что сцена веселит ее.
Леон в душе тоже веселился. Эта старая лиса, как он мысленно назвал леди Сейдж, не так уж и плоха.
При других обстоятельствах он бы с удовольствием с ней подружился.
— И не смей больше раздражать ее, — приказала леди Сейдж.
Локби встал на корточки и начал звать собаку. Он свистел, стучал ладонью по полу, ползал вокруг стола, а его мать, стоя рядом, давала ему советы. Фелисити не двигалась с места и только полными ужаса глазами смотрела на него.
Леон наслаждался спектаклем. Наконец он не выдержал и встал.
— Леон Дюванн, — представился он, протягивая молодому человеку руку.
Не поднимаясь с колен, Локби с явным неудовольствием протянул ему руку, и они обменялись рукопожатием.
— Локби, — отрывисто-грубо представился он.
— Не возражаете, если я попытаюсь вытащить ее? — спросил Леон, кивая на собаку.
По лицу Локби можно было понять, что Леон был последним, от кого он мог принять помощь, однако, бросив полный отчаяния взгляд на собаку, неохотно кивнул.
— Попробуйте, — сказал он, поднимаясь.
Леон встал на колени и позвал собаку на местном островном диалекте, который невольно слетел с языка. Фелисити навострила уши. Продолжая разговаривать с боксером, Леон подполз к животному ближе и протянул руку. Собака обнюхала его пальцы. Тотчас ее хвост пришел в движение, и она принялась лизать его руку. Леон страшно удивился такой реакции, пока не вспомнил, что перед отъездом он гладил Принни. Фелисити, по всей вероятности, очень любила кроликов.
Уверенный, что теперь собака стала его верным другом, Леон вытащил ее из-под стола и отнес леди Сейдж, которая кратко поблагодарила его и, обласкав любимицу, вернула ее на место.
Кризис миновал, и все успокоились. В наступившей тишине на арену вышел дворецкий.
— Прошу прощения, мадам, — сказал он, — я пытался объяснить сэру Локби, что вы никого не принимаете, но он отказался слушать.
— Мне и так все ясно, — ответила леди Сейдж, взмахом руки отпуская дворецкого. — Понимаю, Адам, тебе наплевать на устои высшего общества, — продолжала она, — но я думала, что ты хоть на каплю уважаешь частную собственность. Или ты настолько ушел с головой в свои собственные дела и совсем уже помешался на радикализме, что для тебя не существует никаких законов? Почему ты считаешь, что имеешь право врываться в дом, куда тебя не приглашали?
— Вовсе нет, — ответил внук. — Дело в том, что меня пригласила сюда моя мама.
Леди Сейдж бросила уничтожающий взгляд на свою дочь.
— Мне ничего не оставалось делать, — ответила та. — Я была уверена, что ты совершаешь ошибку, в чем я уже сегодня убедилась. Адам имеет право здесь присутствовать.
— У Адама нет такого права.
— Мне непонятно, почему ты тянешь с подписанием бумаг о наследстве. Сначала ты была очень расстроена, потом отправилась в свое бесконечное путешествие. Если бы я тебя так хорошо не знала, то могла бы подумать, что ты пригласила этого дикаря для того, чтобы немного развлечься.
— Какое тебе дело до моих развлечений? — спросила леди Сейдж, весело улыбаясь.
Лицо леди Локби приняло оскорбленное выражение, и она обменялась с сыном многозначительным взглядом.
Адам Локби был крепкого телосложения и одного с Леоном роста. Темные глаза в сочетании с белой кожей и светлыми волосами производили неожиданно приятное впечатление. По мнению Леона, он совершенно не представлял угрозы для империи, о чем ему так много говорили. Скорее всего он производил впечатление неуверенного в себе человека и подкаблучника.
— Уж коли ты ворвался сюда, — сказала леди Сейдж своему внуку, — то можешь остаться.
Она указала ему на свободное кресло, и Локби с видом победителя опустился в него. Он так и не понял всей иронии происходящего, того, что бабушка просто издевается над ним.
Все, кроме леди Сейдж и Леона, расселись по местам.
— Не скучайте, — сказала высокородная вдова своим гостям. — Я желаю поговорить с мистером Дюванном наедине. Мы пройдем в мою библиотеку.
От удивления все раскрыли рты, однако никто не посмел двинуться с места.
Леон последовал за леди Сейдж в расположенную рядом с приемным залом библиотеку. Собаки почетным эскортом следовали за ними. Библиотека была прямой противоположностью залу. В ней царил приятный запах сотен и сотен книг, расположенных на тянущихся вдоль стен полках. К этому запаху примешивался другой — аромат хороших сигар. Мебель в библиотеке тоже была внушительной, но приглушенные цвета обивки и штор делали эту комнату более приятной для глаз.
Оглядевшись, Леон пришел к выводу, что он ошибался, делая поспешные выводы относительно леди Сейдж.
— Стервятники, — заметила она, плотно прикрывая за собой дверь, — набросились на меня со всех сторон, думая, что таким образом они смогут заставить старуху делать то, что им хочется. Предупреждаю вас, молодой человек, я делаю только то, что сама считаю правильным.
— Я тоже, — ответил Леон, и их взгляды скрестились.
— Прекрасно, — ответила старая леди.
Она подошла к большому письменному столу, расположенному в одном из углов, и открыла стоявшую на нем инкрустированную табакерку красного дерева.
— Сигару? — предложила она, вытаскивая одну из них.
— Чувствую по запаху, что они хорошего качества, — заметил Леон, усмехнувшись.
— Самого лучшего. Кубинские, — заверила его леди Сейдж. — Их отгружают в порт Исаак, а у меня там свой человек. Он регулярно присылает их мне. Я пристрастилась к ним во Франции.
— И я тоже, — ответил Леон, беря сигару.
Леди Сейдж вынула из кармана маленькие ножницы, обрезала сигару, затем передала их Леону. Они закурили и расположились в больших уютных креслах, стоявших у камина. Все это делалось, чтобы не мешать наслаждению, получаемому от сигар.
— Они просто превосходные, — нарушил молчание Леон, вдыхая душистый медовый запах.
Леди кивнула, довольная комплиментом, будто вырастила этот табак собственными руками. Они продолжали молчать.
— Элизабет не одобряет моего пристрастия к табаку, — нарушила тишину леди Сейдж.
— Это наверняка делает курение еще более приятным, — откликнулся Леон.
Почтенная дама, откинув голову, громко засмеялась, что подтвердило догадку Леона относительно смешливых морщинок вокруг ее рта и глаз. Было просто невозможно не заразиться ее веселым смехом, и Леон рассмеялся тоже.
Перестав смеяться, леди Сейдж внимательно посмотрела на Леона, и ее лицо стало серьезным.
— Ты очень похож на моего отца, когда смеешься, — сказала она.
Это простое замечание обескуражило Леона.
— Это правда, — подтвердила она, наблюдая за его лицом. — У меня нет ни малейшего сомнения в том, что ты тот, за которого тебя принимают. Ты мало похож на своего отца, но что-то общее у вас есть. Знаешь, ты потрясающе красив.
— Спасибо.
— Мой сын не был таким красавцем. Скорее всего ты унаследовал красоту от матери.
— Моя мать была необыкновенно красива.
— Я в этом уверена. Мне
