семь, его звали Гога Анджапаридзе – пытался произносить тосты, но потом махнул рукой и сказал: «Драгунский! Я хотел тебе показать старинное грузинское искусство ведения стола…», – но все заорали «Ура! За именинника!» – так и пили все время, попросту. Бегали по квартире, целовались не поймешь кто с кем…
Последний праздник моей беззаботной юности.
Отец уже тяжело болел, но это было еще не так заметно. Еще держался.
Потом всё накатилось.
Во сне это чувство – «вот-вот всё накатится».
Принес пьесу в театр
Очень смешно – кабинет главного режиссера, а люди – члены художественного совета – полулежат на огромном диване. Как на фламандской картине. Какойнибудь «Триумф Вакха». Некоторые даже полуголые.
Грудастые дамы и тоже грудастые – то есть жирногрудые – мужчины. Виноградные лозы, кубки с вином.
Потом все исчезают.
Я один в пустой комнате, со своей пьесой в руках. Кругом книжные полки.
Старый эстонец
Московский милиционер – старик с сильным эстонским акцентом.
Он мне что-то строго объясняет: «Прохода нет! Обойдите там!»
Я начинаю – совершенно непроизвольно – тоже говорить с эстонским акцентом.
Он говорит, что я его передразниваю.
Я говорю, что ему показалось.
Но произношу: «покасаалос».
Он в бешенстве. Но сдерживается. Машет рукой, чтоб я уходил.
Второй сон. Странная карта
В гостях у человека, который свихнулся на геополитике.
Он говорит, что России нужен еще один океанский порт.
– Где? – спрашиваю.
– Вот, вот! – говорит он, и показывает на карту, которая висит на стене.
Карта большая, яркая и непонятная. Присматриваюсь.
Карта совершенно переиначена. Не только границы государств, но даже материки и океаны совсем не такие, как на самом деле.
– Вот, вот! – кричит он, показывая куда-то между Африкой и Индией.
Я киваю, соглашаюсь, потому что боюсь его разозлить.
Родинка
Ужасно неприличный сон. Снится мне уже не первый раз.
Снится мне, что я обнимаю и ласкаю одну довольно известную журналистку. Немолодая, но стройная и даже красивая дама. Умная, разумеется. Прогрессивных убеждений. Но не в том дело. А дело в том, что я – во сне! – вижу: у нее на ноге, на внутренней поверхности левого бедра, небольшая, но отчетливая розовая родинка.
И я во сне вспоминаю, что уже видел этот сон раза три и что мне всё время хотелось подойти к ней и спросить:
«Ради бога, извините, но я уж который год мучаюсь, скажите – есть у вас там родинка?» Или – думаю я во сне – узнать, ходит ли она в бассейн, и пойти туда же?
Или, может, поехать за ней в Хургаду какую-нибудь?
Храм
Приснился огромный храм, состоящий из многих секций. В середине нечто вроде широкого длинного коридора, а налево и направо – арки, ведущие в эти «секции», то есть собственно в церкви разных конфессий.
Но в конце есть и помещение для неверующих.
Так прямо и написано над аркой: «Церковь неверующих в Бога»
Захожу туда.
Там по стенам развешаны большие фотографии – смуглые мужчины с бородами, женщины в просторных балахонах, босоногие дети, белые домики на горных склонах, узкие улочки с торговцами, с ослами, с тележками. Что-то ближневосточное.
Сидят люди на стульях. Лектор рассказывает, что довольно давно вот в этих местах – лектор показывает на фотографии – жил человек по имени Иисус Христос, добрый и честный, он призывал к миру, к равенству. Потом его казнили. Но люди его помнят.
Кто-то спрашивает:
– Это он на снимке?
Лектор отвечает:
– Это точно не известно.
Ария
Четыре девушки поют, звонко и красиво.
Одеты как карточные дамы – трефовая, червовая, пиковая и бубновая.
Какая-то оперетта, наверное.
Экзамен
Подбираю тексты для экзамена по английскому языку, для сдачи кандидатского минимума.
Листаю толстые старинные книги. Выбираю отрывки потруднее, а шрифт – понепривычнее. Спрашиваю сам себя – зачем это надо? Кому нужен такой английский? Зачем ставить перед людьми лишние препоны? Но сам себе отвечаю: «Так всегда было. Так принято. Значит, и сейчас пусть так будет».
Второй сон. Неловко
Ксения С., школьная подруга Иры, скачивает какие-то драйверы у меня с ноутбука.
Неожиданно на экране появляются фотографии, которые я не хочу, чтобы видели. Например, снимки, где я голый. И вообще мне неловко.
– Ну и подумаешь! – говорит она, словно отвечая на мои мысли.
Третий сон. Старые машины
Знаменитая актриса (я знаю во сне, что эта женщина – знаменитая актриса) жалуется, что не может сдать свои старые машины на утилизацию, на свалку. Говорит, что ее дача превратилась в склад разбитых автомобилей.
Июнь
Выбор водки
Врач сказал, что надо пить 50 граммов водки в день.
Надо купить водки. Но какую водку брать? Не для пьянства же, для здоровья. Мы с моим приятелем Юрой К. стоим у полок супермаркета. Огромный выбор. Ничего не понятно.
В конце концов я достаю снизу, из глубины самой нижней полки – причем оказалось, что там холодильная полка, – ледяную бутылку водки Absolut. Она сразу запотевает. Ах какая прелесть. И вообще это отличная водка. Но потом вижу, что она на смородине. Absolut Curant. Начинается спор, хорошо ли это во врачебных целях или надо искать обычную, чистую водку.
Басы
Говорю с кем-то – несколько человек, мы стоим в коридоре какой-то квартиры – о музыке, об опере, о певцах-басах. Говорю, что пластинка Шаляпина меня совсем не впечатлила. Ну, голос, ну, бас. Ну и всё. Мало ли басов я слышал. Не лучше и не хуже. Нет, нет, отличный, прекрасный голос. Но вот того чуда, волшебства, гения, о котором пишут во всех мемуарах, не почувствовал.
На меня смотрят с осуждением. Потом смеются. Кто-то говорит:
– Ну, зато он честный.
В гостях
Снится, что я пришел в гости к Толе Голубовскому.
Ничего особенного. Реальный поход в гости. Звонок в дверь, здрасте-здрасте, вот бутылка, вот
