Воздух был прохладный, но солнце согревало лицо, в кустах пели и щебетали птицы.
— Почему вы спрашиваете?
— Я… — Мартиса замялась. — Я не знала, что Мэри привыкла к лошадям.
Кригэн улыбнулся, и в его улыбке снова мелькнуло нечто дьявольское.
— О, если бы я устроил Мэри такие скачки, я бы действительно рисковал ее потерять. Миледи, Мэри не умерла, упав с лошади. И в день своей смерти она не скакала верхом.
— И все же, — начала Мартиса.
— И все же нет, Мартиса. Я никогда не скакал с Мэри так, как с вами. Мэри не была заядлой лошадницей, она любила Дездемону, но каталась верхом очень мало: мы берегли и Мэри, и лошадь.
— Однако меня вы взяли на такую прогулку.
— Да, но понимаете, я знал, что вы превосходная наездница, леди Сент-Джеймс.
— И откуда же вы могли это знать?
— Но разве могло быть иначе? Вы были замужем за лордом Сент-Джеймсом, делили с ним его беспокойную жизнь, путешествовали по свету.
Он пришпорил гнедого, и конь снова ожил, понесся как ветер. Мартисе даже не потребовалось трогать лошадь — Дездемона сама устремилась за жеребцов ровным галопом. Мартиса внутренне кипела от негодования; но движение захватило ее, и когда она почувствовала себя единым целым с животным, наслаждаясь ветром, солнцем и бескрайним небом, то почти успокоилась.
Они пересекли рощу и поскакали на юг. Вскоре лэрд Кригэн снова стал сбавлять темп. Мартиса догнала его и увидела, что они приближаются к деревне. Картина, представшая перед Мартисой в свете солнца, уже клонившегося к закату, завораживала. Как и замок, деревня стояла над морем, только здесь утесы и скалистые вершины были изъедены ветрами, а у берега было несколько причалов, вдоль которых выстроились десятки рыбацких лодок. Имелись тут и полоски пляжей с песком кремового цвета, позади которых, карабкаясь к вершинам, примостились коттеджи и деревенские дома с соломенными крышами.
— Кригэн, — тихо сказал Брюс, обводя широким жестом землю и море. — За морем лежит Ирландия, Айрия, или, как ее называли римляне, Скогия. Наш народ в давние времена пришел сюда на кораблях, и многие здесь так и осели, поэтому наша земля стала называться Шотландией. Викинги все эти земли грабили, но римляне никогда сюда не доходили, их остановили горы. Они не могли бороться с хайлендерами. Горцы отчаянно держались за свои кланы и семьи, дрались до темноты, а с наступлением ночи таяли и сплавлялись с землей.
Он повернулся к Мартисе и неожиданно улыбнулся.
— Миледи, вам нравится?
— Да, очень красиво.
— Хорошо, — сказал он просто. — В таком случае вперед, у меня есть дела внизу.
Они поскакали мимо причалов, мимо жилых домов, во многих из которых были также и мастерские. Когда они свернули с тропы и достигли долины, первой Им попалась большая лавка кузнеца, а позже — много рыбных лавок. Судя по всему, эта небольшая деревушка процветала. Когда они проезжали мимо рыбаков, которые только что вытащили свой улов, те остановились, сняли шляпы и поклонились Кригэну. Он помахал им рукой.
Они свернули за угол и остановились возле небольшого симпатичного традиционного домика. Здесь Брюс спешился. Он подошел, чтобы снять Мартису с лошади. Обхватив ее за талию, он легко поднял ее и поставил на землю. Мартиса обостренно чувствовала прикосновение его рук.
— Лэрд Кригэн! — раздался женский голос.
Мартиса оглянулась и увидела немолодую, но стройную женщину с седеющими волосами и красивыми светлыми глазами. Женщина шла к ним, на ходу вытирая руки о передник. Перед Брюсом Кригэном она остановилась, поклонилась, потом встревожено улыбнулась ему. Мартиса вспомнила, что видела эту женщину на заупокойной службе.
— Какая честь видеть вас, милорд.
— Спасибо, Пегги, — сказал Брюс. — У меня есть небольшое дело к твоему мужу. Ты не возражаешь, если леди Сент-Джеймс останется выпить твоего ромашкового чая и отведать твоего замечательного песочного печенья?
— О, миледи, это честь для меня, — улыбнулась Пегги.
Мартиса посмотрела на Брюса, но он уже садился на коня.
— Пегги, скажи своему сыну, пусть позаботится о кобыле. Я скоро вернусь.
И он ускакал. Мартиса даже возразить не успела. Впрочем, она и не хотела, ей было интересно познакомиться с жителями деревни, а Пегги казалась довольно дружелюбной.
— Входите, миледи, а то, не ровен час, простудитесь и заболеете на такой-то погоде!
Мартиса вошла в коттедж вслед за хозяйкой и оказалась в теплой кухне. Было сразу понятно, что эта кухня является центром жизни всей семьи. В очаге уютно потрескивал огонь, в котелке над огнем что-то булькало, на стенах висели пучки пряных трав, грубо сколоченный деревянный стол, стоявший в центре кухни, был заставлен банками с домашними заготовками — желе, джемами, маринованными фруктами и овощами.
— Садитесь, миледи, садитесь где хотите, — пригласила Пегги.
Мартиса улыбнулась и села за стол.
— Тут тепло и удобно. А я вам сейчас мигом приготовлю чай. — Пегги взяла большую фаянсовую миску и поставила на стол перед Мартисой. — Это лучшее песочное печенье во всем Шотландском нагорье, честное слово. — Она помолчала, не таясь разглядывая Мартису, потом прямо сказала: — А вы на нее не очень похожи.
Мартиса улыбнулась:
— На Мэри? Нет, я не очень на нее похожа.
— Совсем непохожи. Вы красивее. Не скажу, что миледи замка не была милашкой, она была хорошенькая, и мы ее любили, все любили. Это был печальный день, когда она нас покинула. А уж его светлость как убивался! Говорят, он кричал как от боли. — Она немного помолчала. — Теперь леди Мэри с нашим Спасителем. Да, грустно, когда умирают молодые, правда? Видно, Господь забирает молодых, когда он того хочет.
— Да, конечно, — пробормотала Мартиса.
Пегги повернулась к ней спиной, подошла к очагу, где на камнях грелся чайник. Она заварила чай, налила его через ситечко и вернулась к Мартисе.
— Пегги, моя сестра часто приходила в деревню?
— О да, приходила.
— С лэрдом Кригэном?
— И с ним, и без него.
— Вот как?
— Леди Кригэн, она, знаете ли, всегда была готова помочь. Помню, однажды случилось кораблекрушение, а она как раз была здесь, уж как она расстраивалась… Вместе со всеми нами пыталась спасти одного ребенка, вся в грязи, в песке, как и все мы. Но корабль очень сильно разбился, и никто не выжил, ни сыновья, ни дочери. — Она пожала плечами с выражением покорности судьбе. — Такое случается.
Мартиса кивнула.
Пегги посмотрела на дверь:
— И куда это моя девчонка запропастилась? Уже час назад должна была быть дома. Хозяину это не понравится. Раз он приехал, ей надо быть дома.
— У вас есть, дочь? — спросила Мартиса.
— Есть. Да вы ее видели вчера, миледи, это Кларисса. Моя девчонка. У меня три сына, и с ними, скажу я вам, никаких хлопот, а вот с ней хлопот не оберешься. — Она пожала плечами: — Помешана на мужчинах. И деревни ей мало, она мечтает о городской жизни. Ох, боюсь я за нее, миледи. Очень уж она быстро заводит знакомства с моряками. — Пегги вздохнула. — Слишком высоко метит.
Пегги вдруг встала и посмотрела в окно.
— A вот и они, мой муж Генри Каннингем и лэрд Кригэн.
