Не обнаружив аксумитов в доме, Велисарий решил, что их следует искать в казармах. И оказался прав.
Казармы кишели солдатами, в особенности огромный зал, который бывшая владелица усадьбы использовала для официальных обедов. Солдатам новые «казармы» нравились. Фракийцы наслаждались роскошью с момента появления в усадьбе. Но сейчас все были увлечены турниром, проходившим в центре зала.
Увидев Велисария, люди из его ближайшего окружения расступились, чтобы он мог видеть стол. Велисарий осмотрел происходящее и раздраженно вздохнул.
Гармат, к его чести, очевидно старался держать ситуацию под контролем. Как и Маврикий, конечно. И двое солдат из сарва Дакуэн вели себя традиционным образом — так, как ожидается от опытных ветеранов, окруженных другими, незнакомыми ветеранами. Вежливо. Осторожно.
Но принц, к сожалению, был молодым человеком, полным гордости, и горел желанием себя показать. Не все фракийцы, входившие в отряд Велисария, были так же опытны, как Анастасий и Валентин (которые, как заметил Велисарий, с дружелюбным видом развалились на стульях поблизости). Нет, в окружении полководца имелось и много молодых людей, большинство которых так же, как и принца, переполняло желание себя показать. Их нисколько не смущало его монаршее происхождение.
В этом желании — проверить, кто сильнее, — не было никакой явной или тайной вражды. Тем не менее добродушный настрой исчезал на глазах.
Причина для растущего недовольства была очевидна. Кулак фракийского парня по имени Менандр грохнул по столу. Менандр буркнул что-то в ярости и отвращении. Темное же лицо принца Эона озаряла улыбка. Оглядываясь вокруг, Велисарий понял, что по крайней мере трое фракийских парней уже побеждены аксумитом. И очень этим недовольны.
Он снова вздохнул. Во время путешествия из Константинополя в Дарас Велисарий нашел принца обаятельным парнем. После того как Эон справился с некоторой отчужденностью, которая, как знал Велисарий, являлась лишь способом поддержания достоинства в море иностранцев, принц показал себя умным и добродушным. Ему даже удалось — после нескольких подзатыльников давазза — перестать таращиться на Антонину. Он прекрасно поладил с Ситтасом и, к удивлению полководца, даже еще лучше поладил с Ириной. Высокомерная манера поведения аксумита скрывала острый ум, который очень понравился начальнице шпионской сети.
Но… он все равно был еще чуть больше чем ребенком и необычно гордился собственной силой.
Велисарий уже видел обнаженного по пояс Эона, поэтому знал о его геркулесовском телосложении. Однако принц оказался слишком явным вызовом для некоторых фракийцев.
— Достаточно, Эон! — рявкнул Гармат.
— Пусть поборется с Анастасием, — потребовал голос из толпы.
— Несомненно, — поддержал Усанас. — Анастасий!
Давазз, сидевший за столом рядом с принцем, широко улыбнулся огромному пентарху. Анастасий зевнул.
— Парень для меня слишком силен. Кроме того, я по природе человек ленивый и меланхоличный.
Принц слегка нахмурился. Анастасий сидел с самым серьезным видом, но… Эон почувствовал, что в отказе Анастасия скрывается насмешка. Давазз тоже ее почувствовал и привлек к ней всеобщее внимание. Его улыбка стала еще шире.
— О! Не надо над нами насмехаться! Что за притворное самоуничижение? Это большое оскорбление для королевского достоинства молодого принца! Принц теперь должен защитить свою честь!
Велисарий решил, что пришло время вмешаться.
— Достаточно, — скомандовал он. И сурово посмотрел на давазза. — Кажется, твой долг — удерживать принца от глупостей.
Усанас удивленно посмотрел на Велисария.
— Полная чушь! — воскликнул он. — Невозможно удержать молодого человека королевской крови от глупостей. Это то же самое, что удержать крокодила от поедания добычи.
Усанас грустно покачал головой.
— Ты, Велисарий, — великий полководец. Вот и занимайся своим делом. Давазз из тебя получился бы ужасный.
Улыбка вернулась на его лицо.
— Единственный способ научить принца не делать глупостей — это одобрять и провоцировать ошибки. — Он развел руками. — Если руку этого младшего царского сына, который, вероятно, никогда не станет царем, хорошенько выкрутят, может, это его чему-нибудь научит. Может быть. Может, и нет. Вероятнее всего, нет. Особы королевской крови — дураки по природе. Подобно крокодилам.
Он внимательно оглядел зал.
— Здесь много воинов. Я задам вам вопрос, воины. Как убить крокодила?
Через мгновение кто-то ответил:
— Заколоть копьем.
Усанас счастливо улыбнулся.
— Говорит истинный воин! — Затем улыбку сменило выражение скромности и уничижения. — Я сам не воин. Теперь я несчастный раб. Хотя раньше был великим охотником.
Кто-то фыркнул.
— Правда? Тогда расскажи нам, о несчастный раб, как ты охотишься на крокодила?
Усанас вытаращил глаза.
— Во-первых, никто не охотится на крокодила! Крокодил — огромное чудовище! Сильнее вола! Зубы, как мечи!
Он улыбнулся.
— Но это очень глупая рептилия. Поэтому я накормлю его отравленным мясом.
Внезапно давазз протянул длинную руку и дал принцу очередной подзатыльник.
— Видишь вот этого? — спросил он, показывая на Анастасия. — Он пытается накормить тебя отравленным мясом.
Анастасий улыбнулся. Принц посмотрел на него скептически. Усанас дал ему еще один подзатыльник.
— Особы королевской крови не умнее крокодилов!
Теперь принц гневно смотрел на давазза. Наблюдая за сценой, Велисарий не в первый раз подумал, что от давазза требуется мужество вполне особого рода и немалая смелость.
Усанас снова дал подзатыльник принцу.
— Ни один крокодил не глуп настолько, чтобы гневно смотреть на своего давазза!
Двое сарвенов рассмеялись.
— Достаточно, — повторил Велисарий.
Эон оторвал взгляд от Усанаса.
— Я хочу, чтобы ты, принц, и ты, Гармат, встретились с одним человеком. — Затем, мгновение спустя, неохотно добавил: — И ты, Усанас, и сарвены.
Антонина вместе с морским офицером ждала в большой гостиной, вместе с Ситтасом и Ириной. Велисарий представил аксумитов Иоанну Родосскому. После того как все расселись, полководец обратился к Гармату:
— Не мог бы ты рассказать ему все, что тебе известно об индийском оружии?
Велисарий вышел из комнаты на время, пока аксумиты просвещали морского офицера. Ему требовалось заняться другим делом, в казармах.
Как только он вошел в большой зал, все разговоры тут же смолкли. Но полководец успел услышать последние слова молодого Менандра.
— Раб оскорбляет вас? — спросил Велисарий.
Менандр молчал, но весь его вид свидетельствовал о недовольстве.
Велисарий сдержал вспышку гнева.
— Объясни ему, Валентин, — приказал Велисарий.
Опытный кагафракт даже не поднял голову, продолжая строгать какую-то палочку.
