место происшествия и еще через пять дежурств знал самые тревожные точки города и все специально охраняемые объекты.
Горчаков, если случался вызов, просто одевался и шел к машине. Михаил не знал, нужно ли ему мотаться сзади хвостом. Но на всякий случай мотался. Судя по тому, что его каждый раз шофер или сам капитан выпускали из газика, который открывался только с внешней стороны, о стажере не забывали. Иным способом внимание к нему не проявлялось.
Как-то так случалось, что тяжкие преступления приходились, к тайному сожалению Шилова, не на его дежурство. И потому, когда Горчаков на минуту вышел, а Михаил ответил без него на звонок, когда женский голос бессвязно закричал на другом конце провода: «Убийство!.. Ой, помогите!.. Убийство!..» — Михаил должен был собрать все свое хладнокровие.
— Где убийство? Адрес?
Трубка ответила: на улице Капитана Буркова, дом 41.
Потом женщина еще раз крикнула: «Убийство!..» и аппарат часто загудел. В этот момент вернулся Горчаков.
— Товарищ капитан, убийство на Буркова, сорок один! — выкрикнул, хоть и старался сказать ровно, Михаил.
Капитан кивнул, подумал немного и, как показалось Шилову, очень неспешно прошел в операторскую.
— Тринадцатый, где находитесь? — услышал Михаил его голос. Стажерское сердце дрогнуло: неужели и сейчас пошлет туда патрульную машину?.. Динамик что-то проскрипел в ответ, это, по-видимому, не устраивало Горчакова.
— Седьмой, а вы где?
— Следую на происшествие в район Нового Плато.
— Понял вас… Следуйте…
Михаил облегченно вздохнул. Третья машина только что была направлена тоже по сигналу о происшествии.
Горчаков вышел и молча стал одеваться. Михаил кинулся к своей шинели…
Во дворе Дома книги газик выскочил на узкую асфальтированную дорожку и подлетел к кучке толпящихся людей.
Капитан вызволил запертого Михаила и направился к шумевшим жильцам.
— Что произошло, граждане?
— Безобразие!..
— Как вечер, так у нее пьянка!..
— Достукалась!..
Горчаков ничего не понял.
— Кто звонил в милицию?
Пальцы жильцов дружно уткнулись в могучую женщину, простоволосую, в пальто, накинутом прямо на ночную сорочку, и в туфлях на босу ногу.
Женщина была пьяна и старалась перекричать всех остальных. Гвалт стоял такой, что в окнах стал зажигаться свет.
Капитан позвал особенно рьяно споривших мужчину и голосистую тетку понятыми и велел заявительнице вести всех в свою квартиру. Михаил, чувствуя нервный озноб на спине, шел сразу за Горчаковым, готовый немедленно и решительно обезоружить убийцу. Заявительница голосила дурным голосом, делая перерывы только для того, чтобы обругать понятых, оказавшихся ее соседями. Те не оставались в долгу.
Из этой перепалки выяснилось, что дородная заявительница — продавщица и что пьет она напропалую. Когда вся эта процессия, оравшая в гулком подъезде, как в колодце, дошла до четвертого этажа, заявительница вдруг заговорила иначе. Ничего особенного, дескать, не произошло, и вообще она не понимает, зачем ей нужно вести этих хамов — кивок в сторону понятых — в свою квартиру.
«Так, — сообразил Михаил, — отыгрывает назад. Видно, сама кое в чем замешана. Боится…»
Препирательства длились бы долго, если бы шофер, шедший позади, вежливо не поторопил крупногабаритную хозяйку.
Когда та оказалась у своей площадки, капитан потребовал открыть квартиру.
— Нет ключей. Замок сломан, — сказала продавщица, порывшись предварительно в карманах пальто.
Понятые приумолкли.
Горчаков, не вставая на площадку, с предпоследней ступеньки стал открывать боковую дверь. Замок действительно не был заперт, но дверь не открывалась. Что-то припирало ее с той стороны. «Может, труп?» — подумал Михаил. И, тоже хоронясь за стеной, попытался помочь Горчакову.
Подошел мужчина-понятой и предложил двинуть плечом.
Горчаков за рукав сдернул его с площадки:
— Не становитесь напротив двери.
— А что такое? — не понял мужчина.
— Преступник может выстрелить сквозь дверь, — пояснил Михаил.
Мужчина побледнел и проворно спустился площадкой ниже.
Капитан постучал:
— Милиция! Откройте!
В квартире гробовое молчание. Горчаков снова постучал. Ни звука в ответ. Капитан послушал еще, потом осторожно встал на площадку и нажал на дверь двумя руками. В предчувствии опасности сердце у Михаила замерло. Но он смело встал рядом с Горчаковым и изо всех сил надавил на филенку. Дверь отошла на несколько сантиметров, показалась кромка держащей ее доски.
Капитан снова прислушался.
Никаких признаков жизни.
Шофер тем временем достал где-то ломик и, стукая по кромке доски, стал сбивать ее в сторону. Вскоре дверь распахнулась. Горчаков мгновенно отступил за угол, Михаил тоже.
Шилов ожидал увидеть залитый кровью пол, но в маленькой прихожей, как он успел заметить, ничего не было, кроме треклятой доски, прочно упирающейся другим концом в противоположную стену. Горчаков снова прислушался. Тихо. Тогда капитан проскользнул в прихожую и, сунув руку под дверную штору, включил свет в комнате.
Михаил прыгнул вперед, готовый ко всему. За ним метнулся капитан.
Михаил осмотрелся и вздрогнул. На кровати лежал одетый в черное пальто мужчина.
Стараясь ничего не задеть, к кровати прошел капитан и нагнулся над лежащим.
— Гражданин, проснитесь!..
Нет, бесполезно. Вдрезину.
Михаил вытер лоб. Растерянно оглядел стоящий посреди комнаты стол. Бутылка, грязные стаканы, объедки хлеба и рыбы.
Если тут и совершено убийство, то жертвами стали два раздавленных на столе таракана…
Семейный скандал. Спал, как выяснилось, сожитель продавщицы. Выпили, поругались, он пригрозил убить, а поскольку бивал уже не раз, и жестоко, то она побежала звонить в милицию.
Михаил вспомнил, как они с капитаном короткими перебежками штурмовали квартиру. Подумал, что если об этом по горотделу завтра будут ходить анекдоты, то ничего удивительного. Вздохнув, принялся будить пьяного…
В горотделе, однако, анекдотов об этом случае никто не рассказывал. Больше того, когда Шилов сам пытался острить на эту тему, собеседники слушали его явно без интереса:
— Ну и что?..
Это был первый урок, который Михаил, не записывая в книжку, запомнил все же накрепко. Позднее он бывал в разных ситуациях. И всегда Горчаков работал без спешки, даже медлительно, соблюдая все возможные меры предосторожности, каких бы усилий, сколько бы времени это ни стоило. Поэтому Михаил не удивился, когда после звонка об угрозе газового взрыва на 175 квартале капитан достал из стола разводной
