– Да… Кому-кому, а уж Минакову лучше бы заблудиться насовсем.
– Минаков же утоп, братцы!
– Не утоп, а смылся в Пещеры. Отстаешь от жизни.
– Я отстаю? Утоп! Это точно! Одежу и деньги нашли!
– А последние данные говорят об обратном! – раздался интеллигентный голос.
– Братцы! Брехло идет! Вот у кого спросим!
К толпе быстрым шагом приближалась Циц.
– Мужики! Что здесь происходит? – Циц врезалась в толпу. – Деточка, убери свою попу. Пропустите, мужики…
– Слушай, Брехло, у нас тут спор вышел. Утоп Минаков, или залез в Пещеры?
– В Пещерах он! В Пещерах! – затарахтела Циц-Брехло. – С деньгами!
– Деньги-то в реке выловили! Как же это – с деньгами?
Женщина, знающая все, что происходило, происходит и будет происходить, заволновалась:
– Ты что, мне не веришь? Раз говорю – с деньгами, значит, с деньгами. В реке выловили незначительную часть. А с основным капиталом он ушел.
– Каким еще основным капиталом?
– Золото, брильянты, деточка, грабил он. Кассы сберегательные грабил, магазины. В Суходольск специально ездил, даже в Москву летал.
– О, господи!
– И еще вам скажу, – продолжала Циц быстро, сама себя перебивая. – Жену Рудакова он убил.
– Ну?!
– Да. За триста тысяч. Рудаков ему триста тысяч уплатил. Махинациями на заводе награбил. И командированного Минаков укокошил.
– Тоже по просьбе Рудакова? – спросил насмешливый интеллигентный голос.
– Нет. Это уже по собственной инициативе. За полюбовницу свою. Ленка Перова была полюбовницей Минакова, а командированный ее соблазнил – вот он и укокошил того командированного, деточка.
– Страсти-то какие! Господи!
– Куда же милиция смотрит?
– Что ему милиция? Он же гипнозом обладает!
– Гипнозом?!
– Ага. Кобчиков в него три обоймы выпустил, да пули голубчика обогнули и ушли в «молоко». Вот оно как, деточка.
– Ко всему прочему он еще и йог, – сказал насмешливый интеллигентный голос.
– Ёг? Какой ёг? Это что на головах стоят? – заволновалась толпа.
– Он самый, – отозвался тот же голос. – По три недели может не пить, не есть, в туалет не ходить и не дышать.
– Так на ево святой крест наложить, – посоветовала какая-то бабка.
– Он десять классов кончил, – возразил интеллигентный голос. – На образованных, бабушка, святой крест не действует.
– Ну, ловкий парень! Всех обвел! – не к месту вдруг восхитился кто-то.
– После такого, что натворил, будешь ловкий… – обиделся почему-то его сосед.
– А вот Бондарь говорит, что здесь что-то не так. Не виноват Минаков. Даже похоронил его душу. – Голос прозвучал робко.
– Виноват, не виноват – милиция разберется. Они за это деньги получают.
– Гляди, братцы, уходят!
Цепочка спасателей, нагруженных снаряжением, медленно двинулась ко входу в Пещеры. Еще не доходя до черного, мрачного отверстия, пещеролазы зажгли мощные фонари, стали их настраивать. Плотные лучи, похожие на длинные белые скалки, заметались по склонам горы, доставали до самого моста, высвечивали ажурное строение, делали его серебристым. Потом цепочка, такая же слаженная в движениях и молчаливая, скрылась в Пещерах. Возле грузовика остался лишь сторож. Шофер, из местных, давно ушел домой.
– Расходись по домам! Нечего глазеть! Теперь неделю шли приветы и жди ответа! – сказал сторож толпе и стал устраиваться на ночлег в кузове грузовика.
Толпа, возбужденная необычным событием, нехотя побрела от Пещер.
– Может, клад найдут…
– Клад Старик бережет. Кровью своей оросил.
– И Старика заарестуют. И кровь не поможет.
