Шофер сбросил газ.
– Нам сейчас поворачивать. Вам тут недалеко осталось. Я бы подбросил, но очень уж спешу.
– Что вы. И так большое спасибо.
Турист пододвинул рюкзак ближе к двери.
– Я бы и тут заночевал, да уж больно место неудобное. Бурелом и склоны крутые. Палатку не разобьешь. А тут еще дождь пошел – костер трудно разжечь. Я сегодня припозднился. Все думал, к морю успею выйти.
– Тут к морю не выйдете. Дорога поворачивает.
– Ночи у вас быстро наступают. Прямо врасплох захватывают. Никак не привыкну.
– Это уж точно.
– Оглянуться не успеешь – тень упала. А я спать не люблю. Иду все время. Вот и тяну до последнего. А там глядь – и места подходящего не найдешь.
– Это уж точно, – оказал шофер.
– Хорошо остановиться, когда вид красивый утром откроется.
– Конечно.
– Утром из палатки вылезешь, а горы дымятся, лес синий и солнце встает.
– В человеческом жилье тоже не мешает отдохнуть. В поселке гостиница хорошая. Там чебуреки всегда горячие. Переночуете и дальше двинете.
– Я бы все-таки на воздухе заночевал. У меня чудесный спальный мешок. Хоть на снегу спи. Но уж больно место неподходящее. Бурелом, да и склоны крутые. Я не люблю тесные места. Хорошо на большой поляне останавливаться и чтобы неподалеку ручей был. Для чая-то у меня всегда вода есть, а вот умыться не всегда умоешься.
– Вода сейчас холодная.
– В этом и все удовольствие.
– Но все же в человеческом жилье тоже надо иногда отдыхать. В той гостинице всегда хорошие чебуреки. Я, когда мимо еду, непременно заезжаю Сейчас там наверняка свободно.
– Гостиница гостиницей, но на воздухе лучше. Если бы мне лошади встретились, ни за что бы не ушел. Люблю ночевать с лошадьми. С ними так спокойно и уютно, особенно когда пастух старый попадется. Сидишь с ним у костра всю ночь, чаек попиваешь и разные истории слушаешь Про то, как в старину было и как дальше будет. Почти все пастухи мудрые люди, всё знают. И какая погода завтра будет, и какую траву заварить, чтобы сон пришел. Пастухи – самые мудрые люди.
– Это уж точно.
– Пастухи все время думают. У них по каждому вопросу собственное мнение, потому как время есть. Паси себе и думай.
– Да…
– Иной пастух умней иного академика. Над ним не висят никакие авторитеты. Захотелось ему по какому вопросу иметь свое мнение – он и чихал на всех, имеет, и все. А академику еще надо прикинуть, куда оно вывезет, это его собственное мнение.
– Это уж точно.
– Очень умные попадаются пастухи.
– Я остановлю вот здесь. Или вас подбросить? Но тут совсем рядом, и километра не будет.
– Спасибо. Я вам очень признателен. Может быть, еще по глоточку?
– Не стоит.
– Тогда до свидания.
Турист взял рюкзак, палку, вылез и аккуратно закрыл дверцу. Машина сделала левый поворот, и Холин увидел его. В низко надвинутом капюшоне, с посохом, он опять очень был похож на монаха. Если бы не рюкзак. Рюкзак очень мешал. Он делал человека нелепым, странным, производным сразу от нескольких эпох.
– Странный человек, – оказал Холин, когда они сделали левый поворот и въехали на более узкую, но тоже асфальтированную дорогу.
Шофер промолчал.
– Наверно, пенсионер. Правильно, так и надо. Вместо того чтобы копаться с цветочками или писать мемуары, взял палочку и пошел. Ночует у костра, наслаждается природой, думает. Наверно, очень счастливый человек.
– Конченый человек.
– Конченый? – удивился Холин.
– Рак или еще что-нибудь.
– Почему вы так решили?
Шофер опять не ответил. Только спустя некоторое время он сказал:
– Некоторые так делают. Те, кто знают наверняка, Все лучше, чем на больничной койке…
