только о Брэке.
Инос вздохнула с облегчением.
– Все верно! Он знал и о том, что на столе не будет вина. Ведь он появился здесь уже после того, как мы обсудили эту тему с Кейди, не так ли?
Гэт должен был победить и сегодня, но что будет с ним завтра? Послезавтра?
Да, ей было трудно без мужа, но кто действительно нуждался в Рэпе, так это Гэт…
Когда же он вернется? Где он и чем он сейчас занят?
2
– А ну-ка, вставай! – буркнул Хардграа, распахивая дверь каюты. Ило проворчал что-то неопределенное. Он обладал чудесной способностью быстро засыпать и столь же быстро просыпаться, но это вовсе не означало того, что он охотно покинул бы теплую койку.
– Через пять минут ты должен быть на палубе, – сказал центурион. – И ты там будешь. Конечно, без одежды там будет прохладно, но тут уж ничего не поделаешь…
Ило потянулся и открыл глаза.
– В гробу я тебя видел… О какой одежде речь? Где мы? Который час?
– Об этой самой… Мы где-то посреди Цинмера. После завтрака прошел уже целый час.
Ило сел и почесал затылок. Сто лет назад эта гнилая посудина была самым роскошным судном, ходившим по Цинмеру, – на этом корабле аристократы плавали к своим особнякам, стоявшим на берегах озера. Теперь же она и протекала, и скрипела, и дышала зловонием трюмных вод – такой корабль мог выбрать только дварф! В убогой каюте стоял затхлый запах. Тем не менее спал Ило на удивление крепко, ничуть не страдая от качки.
Его кольчуга и волчья шкура висели на спинке стула. Сверху лежала кипа других одежд.
– И я теперь гражданское лицо? – полюбопытствовал он, заметив, что Хардграа одет в костюм и чулки, а на плечи наброшена теплая накидка.
– Мы все теперь гражданские, дурачина.
– Кто все это выдумал – дварф?
– Ха! Будь так, и мы стали бы похожими на землекопов. Нет, это выдумки нашего фавна. Одежда, конечно, простая, но зато добротная.
Ило нехотя сбросил с себя одеяло и опустил ноги на грязный холодный пол.
– Побриться-то здесь можно?
Хардргаа достал кинжал и, повернув рукояткой от себя, протянул его Ило.
– Воды за бортом хватает. Веревку и ведро найдешь на палубе.
Было заметно, что сам центурион брился совсем недавно, и при этом умудрился ни разу не порезаться. Ило никогда не мог понять, как это тому удается, – ведь его кожа напоминала кору дерева и, вероятно, не уступала последней и плотностью. Наверное, он тер подбородок песчаником.
– Я подумаю…
Ило стал одеваться. Если Шанди действительно приказал ему прибыть на палубу через пять минут, центурион не будет с ним церемониться.
Хардграа прислонился к двери.
– Волчью шкуру оставь здесь, слышишь? С девицами ты тоже подолгу возишься, а?
– Набрось еще минут десять. – Поеживаясь от холода, Ило надел рубаху. – Ты разве не знаешь о том, что император свергнут с престола? Формально он уже не может отдавать нам приказов.
Хардграа зловеще усмехнулся.
– Лично Я остаюсь в числе его подданных.
– Я в этом как-то и не сомневался.
Центурион мозолистым пальцем пощупал острие кинжала.
– Ты хочешь сказать, что Шанди для тебя уже не император?
Он продолжал улыбаться, вот только улыбка его стала еще более зловещей.
Ило тем временем принялся натягивать на себя чулки. Изменилось ли его отношение к Шанди? Император мог одарить своих приближенных очень и очень многим. Свергнутый император мог поделиться разве что опасностями и тяготами. С другой стороны, если ему удастся в конце концов отвоевать свой трон, щедроты, которыми он станет одаривать подданных, не оставивших его в годину испытаний, могут оказаться просто безмерными… Здесь было над чем задуматься. Прошлой ночью ситуация казалась совершенно безнадежной, однако в свете дня начали брезжить лучики надежды.
Он заметил обращенный на него пристальный взгляд центуриона. Хардграа не задумывался о подобных вещах. Его привязанность к Шанди была абсолютной – сиди тот где-нибудь в пещере до скончания века, центурион оставался бы с ним до последнего. Они с Ило знали друг друга не первый день, однако старый легионер не задумываясь перерезал бы Ило глотку, реши он, что тот представляет угрозу для императора. Последнее относилось не только к Ило, но и ко всем остальным участникам побега. Закон не имел здесь силы, в чем Ило уже имел возможность убедиться.
– К этому вопросу я вернусь только тогда, когда сам Шанди спросит меня об этом.
Центурион спрятал кинжал, однако выражение его лица при этом не изменилось.
