В дверь постучали.
— Входи, чиф![1] — крикнул Метис, не поднимаясь.
Старпом «Сансета» работал на Метиса вот уже второй год. Формально они подчинялись Доновану, но оба методично налаживали контакты с поставщиками, осторожно подыскивали верных людей и были готовы занять вакантное место, если бы вдруг с шефом случилась какая-нибудь неприятная «неожиданность».
Метис и чиф уселись за шаткий стол, закурили, выпили по стаканчику тягучего рома, перебросились словечками о предложении организации.
— Слишком много возни, — недовольно сказал чиф. — Не люблю спешки. Экспромты хороши, когда они тщательно подготовлены.
— Согласен, риск есть, но организация гарантирует сохранность и груза, и судна. В твердой валюте.
— А моя голова? — мрачно спросил чиф. — Может, желаешь избавиться от меня?
Метис перегнулся через стол, успокаивающие похлопал приятеля по плечу:
— Все будет в полном порядке. Они сначала арестуют вас, потом выпустят.
— Когда? Через двадцать лет?
— Через двадцать дней. Организация предоставит нам определенные льготы. По крайней мере, в первое время рынок в Манти будет в наших руках. Нам не понадобится лишний раз нажимать на спусковой крючок.
— За потерю груза Донован прихлопнет и тебя, и меня в первый удобный момент.
— Донована я беру на себя.
Чиф чувствовал, что Метис затеял сложную игру, но и у него самого уже зародились кой-какие идеи.
— Сколько причитается мне за все? Дело сложное.
— Половина стоимости груза, — щедро пообещал Метис.
— И нож в спину? Нет уж, спасибо. Я согласен за двадцать пять процентов. И не советую твоим друзьям из организации избавляться от меня тем или иным способом. Я ведь тоже подстрахуюсь.
— Откуда вдруг такое недоверие? — обиделся Метис. — Нам еще работать и работать вместе. Твоя задача — прийти в Манти с заходом в русский порт. «Сансет» должен быть в Манти не позднее двадцать четвертого июля.
— День Независимости? Чтоб не менять дат? — ухмыльнулся чиф.
— Да.
— Как же ускорить отход?
— Это я беру на себя. Вокруг Макаронной бухты давно ошивается паренек из «Интерпола». Я проверил — он ведет расследование в одиночку. Смелый, но очень безрассудный. Наведем его на склад. Он, естественно, захочет убедиться во всем сам...
— Понятно. Мне понадобится помощник.
— Дам лучшего. Продумай пока детали захода в русский порт. Все надо оформить так, чтобы груз в ящиках без маркировки был обнаружен в Манти при выгрузке русских поставок.
Метис вновь наполнил стаканчики. Ром был отменный, семилетней выдержки.
Под проливным дождем, в редких вспышках молний вдоль сетчатого забора, ограждавшего приземистые пакгаузы Макаронной бухты, крался кто-то в темной одежде. На стенках пакгаузов надписи призывали не курить, быть внимательным, проходить только в указанных местах.
Мужчине, скользившему от столба к столбу, был виден охранник, сидевший в освещенной будочке. Здоровенный парень в форме, с огромным кольтом на поясе разговаривал но телефону, скалил зубы.
Добравшись до того места, где забор пиками нависал над морем, человек стал перебираться на территорию порта. Внизу беспокойно шумели волны. Изрядно испачкавшись мазутом, которым были покрыты штыри, он оказался на охраняемой площадке. Вода стекала с прилипшей к его телу одежды. Пригибаясь, юркнул в сторону пришвартованного судна, на корме которого смутно белело название — «Сансет». В несколько прыжков было преодолено открытое пространство. Он прильнул к воротам пакгауза, находившегося напротив судна. Замок сопротивлялся недолго. Пришелец осторожно открыл одну из тяжелых створок, протиснулся внутрь, закрыл створку и включил фонарик. Узкий луч скользнул по цементному полу, по штабелям ящиков. Ступая на цыпочках, оставляя мокрые следы, парень неслышно шел по проходу, быстро проверяя бирки — фанерные дощечки с маркировкой, осматривал ящики, мешки, бочки. В дальнем углу остановился перед штабелем ящиков, подождал некоторое время, прислушиваясь.
Едва было слышно, как снаружи хлещет дождь.
Вынул из-за пояса крохотный молоток с «дергачом», поддел крышку одного из ящиков, нажал...
Скрип разбудил лежавшего на груде джутовых мешков в другом конце склада. Поднял голову, затаил дыхание, напряг слух.
Скрип повторился.
Разбуженный как бы нехотя поднялся и, стараясь не шуметь, медленно направился в темноту.
Тем временем взломщик сунул руку в ящик, проверив содержимое, принялся беззвучно вгонять гвозди на место, наваливаясь на молоток всем телом.
К нему, вертя головой во все стороны, пробирался профессиональный убийца. В правой, слегка отведенной руке был зажат нож с длинным узким лезвием.
Парень закрыл ящик без маркировки, устремился по проходу к воротам склада. Вскоре он затерялся в лабиринте штабелей.
Его легкие шаги были услышаны преследователем.
Любопытство позднего гостя не было удовлетворено полностью. Он подошел к застекленной будочке магазинеров, находившейся у самого входа. Внутри стоял стол, где лежали бумаги, покоился телефон. У стола — стул.
Замок будочки был попроще, и на него потребовалось всего несколько секунд.
Любитель чужих секретов вошел, склонился над столом и стал просматривать бумаги, подсвечивая фонариком.
Щелчок взламываемого замка и слабый свет указали ищущему цель — будочка магазинера.
Найдя нужную бумагу, парень внимательно прочитал ее, положил на место...
Удар ножом свалил его на пол.
Убийца вытащил тело под дождь, громко свистнул.
Резко распахнулась дверь караульной будки, и выбежал охранник, таращась в темень. Увидев тело, охранник в сердцах сплюнул. Не задавая лишних вопросов, молча подхватил ноги убитого. Вдвоем быстро отнесли его к кромке причала. Что-то буркнув, убийца на несколько секунд оставил охранника с телом, лежавшим на залитом водой асфальте. Вернулся с тяжелым куском якорной цепи. Обмотали вокруг шеи мертвеца. Качнув, бросили тело в воду. Постояли, подождали, удостоверились, что все сделано, как полагается. Направились в будочку. Убийца остановился, что-то приказал охраннику. Тот кивнул и рысцой побежал вдоль забора, освещая затемненные места, уголки, заглядывая по другую сторону ограды.
Убийца вошел в будочку, вытер руки о висевший в углу плащ, набрал номер на телефонном диске.
Ночной звонок вызвал цепную реакцию, и много человек не легли спать в эту ночь.
Спасали груз.
Под утро в пакгауз въехали многотонные крытые грузовики. Крепкие, угрюмые люди, совсем не похожие на докеров, быстро погрузили весь штабель ящиков.
Через полчаса после их отъезда в кают-компании «Сансета», непривлекательного в своей откровенной запущенности, давно не крашенного, с бортами, покрытыми струпьями ржавчины, неуклюжего, с высокой трубой, собрались трое — капитан, чиф и сам Донован,
Обычно в рейс провожал Метис, но, в связи с чрезвычайным происшествием, хозяин явился, чтобы дать последние наставления лично.
И обшивка переборок — грязно-серого цвета, и форма иллюминаторов, и даже мебель кают-компании говорили о ветхости судна, о частой смене его хозяев.
Донован, обрюзгший мужчина шестидесяти лет, в легком элегантном костюме, сшитом не у Диора, а одним из бродячих портных, рассматривал обстановку, прикидывал, сколько запросить со страховой
