Примет тоже следовало строить с умом, располагая отряды хоботяр, рогачей, броненосцев и прочих в такой последовательности, чтобы их атака, начавшись на гребне пограничных гор, остановилась лишь в сказочном Тардейле. И Хисс с завидным умением дирижировал этой удивительной армией, не задаваясь вопросом, кто, зачем и почему вручил ему эту великую силу. Ему хватило краткого объяснения — не можем сами из-за Закона Равновесия. Хисс поспешал медленно. Несмотря на бесчисленность своих полков, он старался не класть тварей зря. кто их знает, этих магов, еще спросят потом... Живой намет поднимался все выше и выше; еще несколько часов — и неудержимая волна чудовищ ворвется на плоские вершины Эльфранских Гор, в несколько мгновений смяв немногочисленных защитников.
Куда больше опасался Хисс магической контратаки, и не зря — засевшая там, за горами, Сила (о Камне Тоэй змеиный царь ничего не знал) все время пыталась прощупать его собственный незримый щит, прикрывавший место прорыва Пока щит держал, но Хиссу приходилось то и дело поправлять его, затыкая возникшие бреши и прорехи...
— Плохо дело! — крикнул принцессе Старый Хрофт в тот миг, когда его Слейпнир оказался рядом с ее грифоном. — До чего ж сильны!...
Повинуясь одной лишь мысли седока, Слейпнир промчался над полем битвы, точно серебристая молния.
— Надо покончить с наметом! — рыкнул Один, ткнув пальцем вниз. — Все заклятья, какие знаешь, — в дело! А потом во-он с той фигурой разберемся!
На самом берегу Эгера Эльтара заметила синевато-стальной помост, составленный из каких-то округлых частей. На вершине гордо восседала зеленоватая фигура, смутно напоминавшая, напоминавшая...
Кого же она напоминала, Эльтаре в тот момент выяснить не удалось, потому что один из самых ловких клювокрыльих вожаков повел свой клин навстречу ее грифону и пришлось взяться за дело уже всерьез.
Тратить время на крылатых бестий Эльтара не стала. Грифон резко взмыл вверх, и клювокрылы тотчас отстали.
Вот он, намет, живая гора синих, черных, коричневых, зеленоватых спин; смешение панцирей, гребней, шкур, надкрылий, именно туда, в это сплетение, Эльтара и нацелила свой первый удар.
В самой гуще облепивших склон горы тварей внезапно вспух бледно-рыжий огненный пузырь Да, грубая сила, ничего больше; однако в тот момент принцессе было не до изящных построений Высшей Магии.
Огненный пузырь стремительно погружался в глубь живого примета, оставляя за собой один лишь пепел. Твари даже не попытались спастись — стояли по местам и горели. Эльтара не строила иллюзий — пламя скоро задавят и затопчут; но почему же, во имя Эльфрана, почему никто из лордов не пустил в ход это смертоносное оружие?!
Мгновение спустя Эльтара поняла почему.
Огненный шар исчез, и принцесса уже начала творить следующий, а шевелящаяся масса Орды вытолкнула из себя его точное подобие. Прежде чем изгнанница успела даже удивиться, рыжий пузырь взмыл вверх — туда, где кружили всадники на грифонах. Раздался короткий, тотчас пресекшийся крик — огонь охватил одного из граоров. Кувыркаясь, мимо Эльтары пролетела вниз охваченная пламенем фигурка.
Принцесса зажала обеими руками рот, чтобы не закричать. Она отняла жизнь у соотечественника!
Смертному не найти слов для того, что воцарилось в душе принцессы. Для жителя Эльфрана смерть — трагедия, а не неизбежность. Несчастный случай, а не непреложный закон бытия... И потому-то она для них настолько страшна.
Наверное, Эльтара потеряла на миг сознание. В себя она пришла от яростного вопля Старого Хрофта, раздавшегося над самым ее ухом:
— Зеркало Норн! У них в ходу Зеркало Норн!
Зеркало Норн обладало свойством отражать любые боевые заклятия, обращая их против нанесшего удар. Горджелин Равнодушный мог бы гордиться своим талантливым учеником — Хисс хорошо усвоил его уроки.
Эльтара не ответила. Она была в полуобмороке. Что, что, что же она наделала! Ведь могла же сообразить, в чем дело, если отец до сих пор не ударил всей силой магии Эльфрана...
Хрофт безнадежно махнул рукой и вновь бросил Слейпнира вниз. Отец Дружин тоже готовил мощное наступательное заклятье, из тех, что высушивает моря и обращает во прах горные цепи, но, по счастью, успел остановиться.
Восьминогий жеребец Одина грудью пробил строй крылатых бестий (две полетели вниз с изломанными крыльями); низринувшись, дивный конь копытами ударил по оказавшейся выше всех бронированной многоножке. Панцирь твари не выдержал, чешуя проломилась, в ранах забурлила, вспениваясь, странная белесая жижа, и тело твари, извиваясь, полетело вниз.
Рядом со Слейпниром серебряными росчерками проносились стрелы защитников Эльфрана, однако Отец Дружин вполне доверял их меткости. В руках Древнего Бога откуда-то появилась здоровенная дубина; ею былой владыка Асгарда от души потчевал бестий, и острие штурмового клина чуть-чуть притупилось, но остановить его так и не удалось. Место погибших тотчас же занимали новые, Орда могла соорудить примет и просто из трупов.
Принцесса же некоторое время безразлично наблюдала за происходящим. После своего неосторожного колдовства она погрузилась в полное оцепенение — не хватало сил даже на то, чтобы заплакать. Внутри, однако, клокотал настоящий котел страстей, и эта буря поглощала все силы. Эльтара не могла пошевелить ни рукой, ни ногой; она понимала, что теперь воистину стала самой страшной преступницей, потому что ее деяние повлекло смерть сородича, гибель воина, и, чтобы восполнить потерю, еще одной женщине Эльфрана предстояло уйти Вниз.
— Проклятье, все напрасно! — взревел Старый Хрофт, в очередной раз оказавшись рядом с грифоном Эльтары. Дубину Отца Дружин сплошь покрывала кровь — липкая кровь монстров. — Так их не остановить! Сейчас ударим по главарю!
Саойя не успела ответить — Слейпнир ринулся к земле.
Однако Хисс предусмотрел и это. Под защитой Зеркала Норн он был неуязвим ни для каких боевых заклятий. Правда, его могли достать стрела или сразить меч, но на этот случай у змеиного царя все было готово тоже.
На пути Слейпнира воздух прошили тонкие огненные нити, и коню Одина пришлось резко рвануться в сторону. Он спасся чудом.
— Проклятье! У этого гада Пламенная Сеть! А у меня нет власти над Зеркалом Норн! — простонал Отец Дружин.
— Я лечу к Горджелину, почтенный Один, — безжизненным голосом проговорила Эльтара. — Плата за спасение Эльфрана будет справедливой. Пусть даже мне придется уйти Вниз.
— Что? — Хрофт едва не вывалился из седла. — Ты летишь отдаться этому ублюдку? Этому сластолюбивому стервятнику?
— Если это спасет Эльфран, я готова.
— Ты сошла с ума, девчонка! — загремел было Отец Дружин... и внезапно осекся, едва встретив холодный, мертвенный взор принцессы. Она сама вынесла себе приговор и сама намеревалась проследить за его неукоснительным исполнением.
— Клянусь моими священными браслетами, я вытащу тебя оттуда! — услыхала Эльтара напоследок, когда ее грифон уже несся на северо-восток.
Две тысячи, собранные Аргнистом из ничего, атаковали Орду внезапно и свирепо, когда никто не ждал нападения. Охранение у тварей оказалось никчемным, дозорных стеноломов и костоглотов сняли стрелами, а потом пошла потеха. В овраги, где засели твари, лили горящую разбавленную нафтой смолу; пытавшихся вырваться из огненного ада добивали арбалетными болтами в упор, не доводя дело до мечей и копий.
Однако Орда быстро оправилась. Нахлестывая коней, примчались верховые от высланных в стороны дозоров — с севера и юга двумя волнами надвигались отряды тварей, и не было им числа. Прямо перед продвигавшимися на запад главными силами Аргниста тоже появился сплошной вал оскаленных пастей и тянущихся когтистых лап. Армия в мгновение ока оказалась в полукольце.
— Отходим! — взмахнул рукой старый сотник. Орды здесь оказалось слишком много.
