— Отвернитесь, — бросил он. — И вытяните руки назад.
Я не был этим восхищен. Одно дело те создания, на Второй, а другое — существа, представляющие тут земную цивилизацию, даже если только в собственном представлении и в отрыве от прошлого. Кроме того, эти, в противоположность к чужакам, находящимся в нашей станции, были здесь в конце концов у себя.
Они позволили себя связать без сопротивления. Я заметил, что более высокий из них, тот, который уже раз дал нам пробу своего голоса, несколько раз открывал рот и держал его так некоторое время, словно в замешательстве. Может, он удивлялся, что ничто не приходит ему в голову.
С его товарищем дело обстояло несколько иначе. Он дословно трясся от страха. Трясся это слабое определение. Его тело дергали какие-то неритмичные судороги, со лба и висков стекали широкие струйки пота и видно было, что он из последних сил держался на ногах. Поначалу я не обращал на него внимания, но потом это начало меня раздражать.
— Что с тобой происходит? — бросил я, когда он проходил мимо, ведомый Мотой и трансеру. — Я же сказал, что мы ничего вам не сделаем. Возьми себя в руки. Жизнь состоит не только из приятных вещей, — добавил я философски. — Я предпочел бы сейчас слушать музыку, чем позволять накалывать этой вашей траве. Пока что мы должны взаимно друг друга. Потом пойдем туда, откуда пришли, вы и мы. Перестать щелкать зубами, для этого нет повода! Подумай о дантисте!
Мне не показалось, что эта неделовая все же тирада произвела на него хоть какое-то впечатление. Впрочем, мои последние слова достигли их, когда они уже сидели в грузовой камере. Сразу же за этим Мота с размаху захлопнул люк и отряхнул ладони, словно измазал их чем-то.
— Займись травой, — буркнул он.
— Хорошо. Езжай теперь первый!
Несмотря ни на что, я хотел иметь перед собой эту грузовую камеру с ее непоседливым содержимым.
Мота исчез в башне. Трансер дрогнул и легко покатился на несколько метров вперед. Он еще не остановился, когда снизу из-под него высунулась изящная лапа манипулятора. Через две минуты странная машина была прикреплена к заднему панцирю.
Я был в половине пути до вездехода, когда меня ударил горячий ветер из дюзы. И шумя всеми двигателями, трансер шел прямо, словно выстреленный из ружья, на север. Я вскочил в кабину вездехода и двинулся.
Мы не уехали далеко. Через какой-нибудь час после встречи на дороге Мота замедлил ход, свернул влево, и высмотрев место между двумя возвышениями на местности, затормозил. Я подъехал совсем близко, как и прошлым утром и заглушил двигатель.
— Спим? — спросил я.
— Хм, — покрутил он головой. — Об этом забудь. Они могли иметь в этом ящике радио или еще что- нибудь в этом роде. Они же тебе не сказали и не скажут. Теперь мы должны действовать быстро!
Я немного подумал.
— Сколько осталось до города? — спросил я наконец.
— Что-то около семидесяти.
— Пусто… — огляделся я. — Они ничего не сеют? А что они собственно едят? Может эту траву?
— Рыбу, — ответил он серьезно. — Так говорили те. У них есть и посевы, но только в прибрежном поясе.
— Много должно быть этой рыбы, — заметил я. — Странно, суша словно выметена от всего, что живет.
— Не знаю, что могло бы жить на этих лугах, — пробормотал он уныло. — Ну, давай их, — бросил он, меняя тон.
Я обошел магину и после короткой стычки с замком поднял крышку грузовой камеры.
— Выходите, — сказал я. — Время для утреннего кофе…
Тишина. Я наклонился и заглянул. Они сидели, неловко выпрямившись, один около другого, и всматривались в меня, широко открывая глазами. Неожиданно во мне поднялась злость.
— Вылазьте, Новые! — резко бросил я. — Не ждите, что вам помогут. Ну, давайте, — говоря это, я вытянул пред собой руку.
Я действительно хотел им помочь, поскольку в позиции, которую они должны были принять, не только встать, но и двинуть головой было почти невозможно. Грузовая камера — это не салон. Вдобавок, во время экспедиции, в которую отправляются с запасным комплектом снаряжения.
Как по команде они отвернули головы. Я стоял секунду, не зная, в чем тут дело, а потом моя рука упала. Я понял, что они брезгуют. Умирают со страха, и одновременно не могут подавить чувство отвращения.
Это было больше, чем я мог ожидать. Я рявкнул на них. Отступил на шаг и повторил вызов.
Это подействовало. Они наверняка набили себе не одну шишку, поднимались и падали, спотыкаясь об элементы конструкции, но вылезли. Я подождал, пока они займут место на задних сиденьях вездехода, потом сам сел впереди, заботясь о том, чтобы ни на момент не оставлять их из вида.
— Нам требуется кое-какая информация, — сказал неприятным тоном Мота, меряя их неприязненным взглядом. — Мы не замышляем ничего плохого, мы прилетели, чтобы забрать из вашего города нашего человека, который вообще не мечтает о том, чтобы там оставаться. Мы его заберем, и никто нас больше тут не увидит. Но если дело должно обойтись без авантюр, вам нужно войти в город тихо. Вот этот, — он указал на меня пальцем, — сделает так, как вы ему посоветуете. Пойдет, устроит свое дело и вернется. Тогда мы вас отпустим. До тех пор вы останетесь здесь со мной. Точнее — не здесь, а ближе к городу, откуда я мог бы показать… но где сам не был бы замечен. Вы укажете нам только место. Кроме того, мы возьмем вашу одежду. Это будет одолжение. Есть у вас в машине какие-либо карты?
Я ожидал, что они будут молчать. Это прозвучало бы смешно, если сказали бы, что я на это
