участвовали в самой, вероятно, страшной войне в истории человечества.
– Причём воевали друг с другом, – подхватил Никита. – И ненавидели друг друга тяжёлой ненавистью, как я понимаю. А в результате стали одним отрядом. Чудеса. Кстати, Марта, всё забываю спросить. А у вас Великая Отечественная была?
– Была, – ответила Марта. – И фашистская Германия была, и война с ней тоже. Если бы не своевременная помощь Сибири Казачьей, сожгли бы немцы Москву. Собственно, сибирские казачьи дивизии их и остановили. Россия к тому времени сильно была обескровлена. Опять же Сибирь Казачья и беженцев наших десятками тысяч принимала и кормила. Да и не только беженцев. Даже некоторые военные заводы, эвакуированные из России, были временно размещены за Уралом, а после совместной победы возвращены на место в целости и сохранности. Случай в истории отношений России и Сибири Казачьей уникальный.
– Забавно, – хмыкнул Мартин. – И у нас сибирские дивизии немцев от Москвы отбросили. А уж с беженцами и заводами и вовсе то же самое. Хотя, наверное, нам в этом смысле было легче – одна страна… Интересно будет как-нибудь сравнить вашу ту войну и нашу. Поподробнее.
– Как-нибудь сравним, – согласилась Марта. – Когда со срочными делами разберёмся. Истории альтернативок вообще интересно сравнивать.
Насчёт срочных дел, с которыми надо разобраться, Марта, как выяснилось через пару часов, словно в воду глядела. Всё это время Клёнья-Малыш активно сбрасывал скорость и, когда до Лекты оставались каких-то семьсот пятьдесят тысяч километров, его сенсоры, наконец, смогли дать более полную информацию о загадочных «астероидах».
Первым делом, оказалось их не четыреста пятнадцать, а гораздо больше – чуть ли не шесть тысяч. Просто вначале сенсоры отловили самые крупные. А теперь, когда звездолёт приблизился к планете на небольшое по меркам ближнего космоса расстояние, смогли разглядеть и остальные. И чем меньше оставалось километров до цели полёта, тем большее количество мелких неопознанных тел обнаруживалось на разной высоты орбитах вокруг Лекты.
Впрочем, назвать эти тела неопознанными мог бы теперь лишь прожженный буквоед и педант. Анализ, проведённый с помощью бортового компьютера Клёньи, показывал, что с вероятностью 98, 675 % засечённые сенсорами тела являются не астероидами, а обломками чьих-то космических кораблей. Различными по величине, но более или менее одинаковыми по молекулярному и химическому составу.
Более того, когда за кормой звездолёта оказалось ещё двести тысяч километров, и нагрузка на гравигенераторы, компенсирующие резкое торможение, упала почти до нуля, и сенсоры вошли в рабочий режим, бортовой компьютер на очередной запрос Никиты выдал поистине шокирующую информацию: как минимум четыре десятка обломков вовсе обломками не являлись. Это были – опять же, с вероятностью почти 100% – тела или части тел когда-то живых существ. Предположительно разумных, так как органика находилась внутри оболочек, которые вполне можно было идентифицировать как скафандры.
– Интересно, все подумали о том же, о чём и я? – спросил Мартин.
– Если ты о том, что здесь произошёл космический бой, то да, – ответила Марта.
– Космический бой между двумя или несколькими средневековыми государствами, – пробормотал Никита.
– Рыцари в доспехах-скафандрах верхом на пороховых ракетах, – поддержала Марта. – Мы, вообще, туда попали, куда хотели?
– Туда, – сказал Никита. – Если верить бортовому компьютеру и нашему звездолёту.
– А также радиосигналу аварийного передатчика, – добавил Мартин.
– Это я так, – сказала Марта. – От общего недоумения.
– И каковы наши действия, командор? – спросил Никита. – Остальных в известность ставим?
– Обязательно. А действия… Наша задача сесть на Лекту, найти и забрать Влада, Свема и доблестных киркхуркхов, по возможности всё-таки помочь айредам и вернуться домой. Всё.
– Тебе не интересно, что здесь произошло?
– Интересно. Но лишь постольку поскольку. Будет время и возможности, попробуем выяснить. Хотя я не очень понимаю, как это сделать, а, главное, зачем нам это надо.
– Из чистого любопытства, – сказала Марта.
– Ну разве что из любопытства… – вздохнул Мартин и соединился с кают-компанией. – Это мы, – сообщил он. – Как вы там?
– Терпимо, – ответил Дитц. – Ни шнапса, ни девчонок. За исключением Нэлы, разумеется, но назвать её девчонкой лично у меня язык не поворачивается.
– И это правильно, – заметила Нэла. – А у вас там, чую, появились новости?
– Э… да, – чуть замешкавшись, признался Мартин. – Кажется, мы с вами наткнулись на следы космической битвы. Включите экран. Я переброшу вам информацию .
– Давно пора, – заметил Дитц. – Мы, конечно, десант и всё такое, но тоже члены команды. А экран у нас и так всегда включён.
Мартин счёл нужным оставить замечание обер-лейтенанта насчёт членов команды без комментариев, так как в этот момент бортовой компьютер полностью идентифицировал один из обломков-«астероидов» и дал его тысячекратно увеличенное изображение на экран в отдельном окошке.
– Мать моя женщина! – воскликнул Валерка Стихарь. – Так это же натурально «Невредимый», чтоб мне левбердона больше не видать!
– Верно, – кивнул Велга. – Похож. Крейсер класса А, если мне память не изменяет. Покорёжен, конечно, изрядно, но вполне ещё узнаваем.
– Интересно, кто его так? – полюбопытствовал Курт Шнайдер. – Вся морда разворочена.
– Да и жопе, то есть, простите, заднице, досталось, – добавил Руди Майер.
– Не иначе средневековые монахи снизу долбанули, – предположил Валерка.
– Ага, – не остался в стороне от обсуждения Михаил Малышев. – Пороховыми ракетами.
Марта ухмыльнулась и покосилась на Мартина.
– Эй, стоп, – попросил тот. – Что за крейсер класса «А»? Вы что-то знаете?
– И что такое левбердон заодно? – добавила Марта.
– Левбердон – это левый берег Дона, – вздохнул Валерка. – В черте города Ростова. Который на Дону, ясное дело. Очень культурное место. Летом там…
– Отставить левбердон, – промолвил Дитц. – Тем более, левый берег Эльбы ничем не хуже. Да и правый тоже. Теперь дальше. То, что мы сейчас видим на экране, чертовски похоже на Имперский крейсер класса А «Невредимый». Крейсер сварогов. На подобном нас доставляли на Землю после известных событий. Что потом случилось, мы рассказывали.
– Если здесь дрались свароги, – сказал Мартин, – а компьютер вот уже подсказывает, что это и впрямь их крейсер с вероятностью практически в сто процентов, то тогда всё ясно. Нас об этом предупреждали. Кажется, бардак в галактике действительно нарастает. И не просто бардак, а бардак кровавый.
– Думаешь, «северные» и «южные» всё-таки сцепились? – спросил Велга.
– Похоже на то. Непонятно, правда, почему именно здесь.
– Вероятно, и у тех и у других есть на Лекте какие-то особые интересы, – предположила Марта.
– А я всё думаю, остались ли на этом крейсере живые? – сказала Нэла.
– Нам ещё только сварогов спасать не хватало сейчас, – пробурчал Курт Шнайдер. – Сколько можно? Своих забот хватает по самое не могу.
– Чую, что все наши серьёзные заботы ещё впереди, – утешил присутствующих Мартин. – Это как снежный ком. Началось с киркхуркхов, потом айреды, теперь, кажется, свароги. Кто там на очереди?
– Кажется, ирюммы с лируллийцами, – вспомнила Марта. – Оскар говорил что-то о разрыве ими дипотношений друг с другом.
– Верно, – вспомнил Велга. – Распорядитель, он же Древний упоминал об этом конфликте. С ирюммами мы, кстати, знакомы. Весьма симпатичные ящеры. Это они построили «спасательную планету» для вейнов. А потом… Впрочем, я уже рассказывал.
– Да, мы помним, – кивнул Никита.
– В жизни не встречал более миролюбивых существ, – сказал Дитц. – Даже удивительно. При таком звероподобном виде… А кто такие лируллийцы? Древний, если я ничего не путаю, говорил, что они ведут свой род от растений… Не очень понимаю, как это возможно.
