– Рак, – коротко ответил Любомир Владимирович и отвёл глаза. – И, увы, в такой стадии, что помочь уже никак нельзя. Да если бы и можно было… – он безнадёжно махнул рукой. – Деньги нужны сумасшедшие. А где их взять честному человеку?
– Да, – повторил Егор. – Деньги. У меня есть деньги…
– Увы. Деньги уже не помогут. Если совсем честно, то ваша мама, Егор Петрович, умирает. Мы с ней старые приятели, и она, узнав, что я еду в Ростов, попросила зайти к вам и сообщить… в общем, она сказала, что всегда любила вас и что, если вы имеете хоть малейшую возможность, она была бы счастлива вас увидеть. Понимаете, Таисия Григорьевна хороший человек и у неё много друзей, но родных по крови, кроме вас, никого не осталось. А кто может быть человеку роднее, чем сын или дочь?
– Наверное, отец и мать, – криво улыбнулся Егор. – Кстати, я ведь не знаю даже где она живёт.
– Улица Драгоманова, – быстро сказал Любомир Владимирович. – Дом одиннадцать. Квартира номер один. Это в самом центре…
– Извините, перебил его Егор, – В центре
– То есть? – удивлённо взметнул брови гость.
– В центре какого города? – терпеливо уточнил Егор.
– Однако!
– Мы не общались очень много лет. С тех самых пор, как она оставила нас с отцом. Я знал, что мама где-то на Украине, но где именно… – Егор пожал плечами.
– Да-а, – покачал головой господин Пахалюк. – Вот уж никак не мог предположить… Впрочем, это не моё дело. Ваша мама, Егор Петрович, живёт в городе Львове. Знаете такой город?
– Слышал о нём. Там родился писатель Станислав Лем.
– И это тоже. А самому бывать не доводилось?
Егор молча покачал головой.
– Если поедете, не афишируйте особенно, что вы русский. Мовой не владеете?
– Увы.
– Ну, в общем, ничего страшного, конечно. Просто поменьше старайтесь общаться с местным украиноязычным населением. Времена сейчас лихие, нехорошие, я бы сказал, времена – наши доморощенные националисты вовсю ищут врага, на которого можно было бы свалить все провалы последних лет. И, разумеется, легко его находят. Як завжды, повынны кляти москали, – добавил он по- украински.
– Ничего, – спокойно сказал Егор. – Как-нибудь разберусь.
– Значит, запишите адрес и телефон вашей мамы… – он проверил написанное Егором. – Всё правильно. Вы поедете поездом?
– На машине.
– М-м… Не советовал бы. Большой риск привлечь внимание нашей дорожной милиции. Люди они голодные и…
– Спасибо, я разберусь, – коротко повторил Егор.
– Ну, как знаете. Что ж, миссию свою я выполнил… пойду, пожалуй.
– Погодите, – всполошился Егор. – А чай? Как раз вскипел…
– Нет, спасибо. Поздно уже, а меня ждут. – Любомир Владимирович решительно поднялся.
– Давайте я вас хотя бы отвезу, – предложил Егор. – Где ваши родственники живут?
– Э-э… на Комарова…
– Тем более. Это Северный жилой массив – другой конец города, и добираться вам туда только с пересадкой. А у меня машина.
– Что ж, если вас не затруднит…
Машин в это время на улицах было уже не очень много, и доехали они быстро.
– До свидания Егор Петрович, – сказал Любомир Владимирович, выходя из машины. – Приятно было с вами познакомиться, спасибо, что довезли… и вот ещё что. На вашем месте я не стал бы слишком затягивать с посещением вашей мамы. Повторяю, что жить ей, судя по всему, осталось недолго. Так что поторопитесь.
А ведь не так прост господин Пахалюк, как мне показалось вначале, подумал Егор, трогаясь с места. С виду – обычный малозаметный и ничем не примечательный человек, а поговоришь с ним и видно, что и образованность и, ум, и воспитание – всё при нём. Правду говорят, что нельзя судить о людях по первому впечатлению. Но мама… Рак. Господи, что же делать?!
Он протянул руку, чтобы включить радио…
Анюта! Как он мог забыть?!
– Я здесь, Егор, – сказала Анюта. – Что-то случилось? Ты взволнован.
– Случилось. Но… Как ты узнала?
– Я чувствую твоё настроение. Вернее, скажем так, физическое состояние твоего организма. Сейчас, например, я наблюдаю у тебя ускоренный пульс с некоторым сбоем ритма, что говорит о том, что ты взволнован. Есть и ещё кое-какие признаки. В общем-то, всё это не так уж сложно. Есть вещи посложнее. Так что произошло?
