А тот властелином себя чувствовал. Принимал все благосклонно. Будто так и надо.
Нарушил идиллию неожиданный телефонный звонок. Кто-то на мобильник Лешин вышел.
Внезапно чего-то испугавшаяся полуголая красавица с тревогой прислушивалась к ставшему необычайно жестким голосу миленка:
— Нет… Я сказал — нет! Понял, да?! Не надо меня на понт брать! Сам кого хошь напугаю… Слушай, ты! Гнида! Я свои бабки не на помойке нашел и делиться ими не буду! Дошло?! А тому козлу передай: увижу — башку оторву! Все. Больше мне не звони.
Плюхнулся обратно на диван залеточка. Процедил зло сквозь стиснутые зубы:
— С-суки! Бабки им подай. А вы их зарабатывали?! Козлы вонючие… Еще и банкира приплели…
— Какого банкира? — мгновенно встрепенулась Александра.
— Того самого, что на днях убили, — мрачно ответил коммерсант.
Вскочил на ноги, заходил нервно по комнате — в точности, как Володенька:
— Ты думаешь, он вором был? Никогда не поверю! Кредиты, правда, зажимал. Это было. Пока выцарапаешь, семь потов сойдет. Но на лапу не вымогал и с левыми маклями не путался.
Добавил после паузы:
— За че мужика грохнули, ума не приложу.
Будто щелкнуло что-то в мозгу Александры. Разговор с банкиром вспомнился. Глянула на дружка настороженно, запахивая у горла ворот халатика:
— А ты… ты тоже соучредитель банка?
Странен взгляд у миленка. Изучающ. Но улыбается искренне:
— Да не… Я в то время еще по деньгам не поднялся. Ларьки только начинал строить… А — хотел, было дело. Вот этому гнусу, что звонил, завидовал. Он-то уже тогда при бабках был. Как в банк пролез, сразу начал понты разводить: я-де всех скоро оптом скуплю, любого кредитами задавлю. Прессовать буду, пока один не останусь.
— И что?
Хмыкнул криво залеточка:
— Ничего. Живой, как видишь. Подмигнул вдруг хитро, с лукавой усмешкой:
— А че, правду за вас с банкиром базарили? Шуры-муры вроде как?.. Трали-вали?..
— Не твое дело! — сердито отвернулась к окну красавица.
Посмеивается по-доброму Леха. Головой качает:
— Вот и пойми вас, баб. Как я с малолеткой, так сразу — по мусалам. В тапочках на мороз выгнала. Еще и сегодня добавила. А как сама — «не твое дело».
— Так это без тебя было! — в полном отчаянии выкрикнула чуть не плачущая Александра.
Подсел к подруге Алексей. За плечи обнять попытался. Охнул сдавленно, получив под дых выставленным локотком.
— Отстань! Убрал руки миленок. Но отодвигаться не стал. Заговорил вдруг совершенно другим тоном:
— Я серьезно, Саня. Сама же слышала — наехали на меня круто. Если че знаешь — скажи. Помоги отбиться.
Обмякла Александра. Растерялась. Ее ведь следователь предупреждал — никому, мол, ни слова. Пусть ее показания тайной пока остаются. Нельзя убийц до времени вспугивать. Иначе следы замести могут.
Топнула своенравно ножкой красавица. Пропади оно пропадом! Лешеньке-залеточке помочь решилась. Пересказала как на духу, о чем ей Володенька в последний вечер говорил.
Нахмурился коммерсант. Глаза ледком затянуло. Пошутил невесело:
— Володенька, значит. А я думал — пупсик.
Взлетела вверх ухоженная ручка. Опять к щеке миленка примерилась. Но вдруг упала бессильно вместе с головой хозяйки на волосатую грудь. И голос жалобный, всхлипывающий:
— Ох, боюсь я, Лешенька… Не дай бог, что с тобой случится…
— Не бзди, подруга, — глухо проворчали над розовым ушком. Руки сильные сжали хрупкие плечи: — Еще посмотрим, кто кого.
Потянулась сладко начальница контрольно-ревизионного отдела. До хруста в онемевших косточках. Язык обалдевшему подчиненному показала. Не ожидал, бедненький. Так и застыл с приоткрытым ртом.
Закончила Александра сверку акта по городскому ЖКХ. Весь толстенный том перелопатила. Каждый листочек еще раз изучила. Вывод неутешительный сделала.
Опять коммунальное начальство проворовалось. Если судить по бумагам, то практически все ремонтные работы силами ООО «Парус» и АОЗТ «Ремсервис» делались. За немалую оплату, естественно. И не эфемерными взаимозачетами, а нормальными живыми деньгами. Иногда даже вперед.
Свои работнички, выходит, баклуши только били. Пальцем о палец за последний год не ударили. Зачем тогда штаты раздувать? О нехватке кадров на каждом совещании плакаться? Средства на зарплату требовать?
Поняла механизм простенькой аферы ревизорша. Доблестные «руководители» коммуналки откат не хилый с бизнесменов имеют. За то и стараются. Потеют, можно сказать.
Но, чтобы доказать факты коррупции, объемы физические проверить требуется. На месте глянуть, что там предприниматели наремонтировали.
А это в компетенцию КРО не входит. Власть ревизоров лишь на бюджетников распространяется. Всеми прочими другие службы должны заниматься. Прокуратура там, налоговики с милицией…
Контролеров — тьма. Непонятно только, почему воровство до сих пор процветает.
Припомнила тут Александра, как на последнем заседании директор ЖКХ распинался: «Я зарплату уже полгода не вижу! Голодом всей семьей сижу!»
А у самого подбородок тройной трясется, глазки масляные заплыли. Вот ведь сволочь!
Схватила решительно ручку красавица, докладную грозную на имя мэра набросала. Потом на компьютере подредактировала. Не успела распечатать, старшая отдела мышкой в кабинет проскользнула.
Села напротив, сказала убитым голосом, не глядя на начальницу:
— Не связывалась бы ты, Александра, с «Парусом». Гаврик — опасный человек.
Не стала скрывать удивления красавица. И имя ее поразило:
— Что еще за Гаврик? Гаврила, что ли?
— Да. Гаврила Михалыч, директор «Паруса».
— И чем он так опасен?
— Ничем. Просто… он хозяин в городе… Всех купил…
— И тебя?
Короткий вопрос упал, как камень в воду, обдав колючими брызгами присутствующих. Даже стажер за соседним столом притих.
Хлюпнула носом помощница. Ответила чуть слышно:
— Дура ты, Александра… Мне детей жалко…
А вот это уже становилось интересным. Чтоб какой-то стервец мать детьми запугивал?! Ну-ну!
Точно придется на этого Гаврика мэра натравить. Пускай-ка «солдат правопорядка» на жулика спустит. Как раз для них работенка. Простила мгновенно несчастную женщину Александра. И взгляд шныряющий, и сплетни досужие. Заговорила доверительно, с сострадательными нотками в помягчевшем голосе:
— Давай сразу договоримся: я все понимаю и ни в чем не виню. Но мой тебе совет — обратись в милицию. А я со своей стороны на мэра надавлю. Надо будет, сама с тобой побегаю.
Замотала безнадежно головой сотрудница. Руками закрылась:
— Не надо мне ничего! И ты не суйся…
Хлюпнула носом, выскочила пьяными шагами из кабинета.
Закурила внеочередную сигарету руководитель контрольно-ревизионного отдела. Мысли в порядок привела. Поставила округлую, с завитушками роспись под докладной, к мэру на прием напросилась.
