мира. Но я понимал, что это не выход. Эллен слишком глубоко погружена в свое одиночество, а Джерри слишком велик для того, чтобы в самом деле испытывать необходимость в матери. Он должен был решать свои проблемы сам, как это некогда сделала она. И у меня не было ни малейшей уверенности в том, что он с этим справится. Он принадлежал к поколению, родители которого были отравлены, как пеликаны в Заливе Дюн неким моральным ДДТ, парализующим их потомство.
Но у меня не было возможности тревожиться о Джерри. Я повернул кресло к столу с телефоном и набрал номер миссис Броудхаст в Санта-Терезе. Вскоре я услышал голос Джин, затерявшийся между надеждой и разочарованием.
— Дом миссис Броудхаст…
— Это Арчер. Я нашел Ронни. Он жив и здоров.
Она ответила не сразу. Сквозь легкий шум и щелчки на линии до меня донесся ее облегченный вздох, словно последний звук жизни в электронном мире.
— Где вы, мистер?
— В Саусалито. Ронни в безопасности, здоров…
— Я слышу, — снова повисло молчание. — А что с девушкой? — голос был словно слегка раздраженным.
— Она тоже в безопасности. Но состояние ее психики неважное.
— Я не удивлена.
— Она не собиралась похищать Ронни. Они бежали от человека, убившего вашего мужа.
— До самого Саусалито? — недоверчиво спросила она.
— Да.
— Кто же это такой?
— Бородач с черными волосами до плеч, в больших черных очках. Вам это никого не напоминает?
— В Нортридже крутится много длинноволосых… Да и тут тоже… Но в последние годы я не сталкивалась с ними и не знаю, кто это может быть.
— Это мог быть и какой-то сумасшедший, убивающий без разбора. Послушайте меня внимательно, миссис, и сделайте так, как я скажу. Если он не захочет никого присылать, вызовите такси и поезжайте в какую-нибудь хорошую гостиницу в городе.
— Но вы же велели мне ждать вас дома…
— Теперь в этом нет необходимости. Я нашел Ронни. Завтра я его вам привезу.
— Можно мне сказать ему пару слов? Я только хочу услышать его голос…
Я открыл дверь кабинетика и позвал Ронни. Он соскользнул с колен Маккея, подбежал и взял трубку обеими руками.
— Мамочка, это ты?.. Яхта утонула, а я доплыл до берега на доске… Нет, я не замерз! Миссис Равлинз дала мне вещи своего сыночка и гамбургер. А Сьюзи купила мне второй гамбургер в Сан-Франциско… Сьюзи? Неплохо. Она хотела прыгнуть с моста, но мы ее отговорили.
С минуту он слушал с серьезной мордашкой, потом отдал мне трубку, словно она была горячей.
— Мамочка грустит…
— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил я.
Она ответила дрожащим от волнения голосом:
— Хорошо… Я безмерно благодарна вам! Когда мне вас ждать?
— Завтра около полудня. Нам обоим необходим отдых перед обратной дорогой.
Чуть позднее, когда все разъехались, мы с Эллен уложили Ронни в комнате, где она спала ребенком. На тумбочке у кроватки стоял старый игрушечный телефон. Словно демонстрируя нам свою неисчерпаемую энергию, малыш схватил трубку и четко проговорил:
— Вызываю космический контроль! Вызываю космический контроль! Как слышите? Как слышите?
Оставив его наедине с фантазиями, мы оказались лицом к лицу под дверью его комнаты. Желтая лампа на лестнице, следы давних ливней на потолке и стенах, тени, похожие на них — все это будило иные фантазии. Мир казался далеким, мы были отрезаны от него. Я чувствовал себя, словно потерпевший кораблекрушение на призрачном берегу минувшего.
— Как Джерри? — спросил я.
— Тревожится, что с ним сделает Армистид. Я немного успокоила его. Помассировала ему спину, дала снотворное…
— Я поговорю с Армистидом, как только вырву минутку.
— Честно говоря, я втайне рассчитывала на это… Джерри очень мучается. Его гнетет совесть…
— А что вы сделали с остальными снотворными таблетками?
— Они здесь.
Она тронула ложбинку между грудей. Мой взгляд скользнул с ее груди вдоль тела, и она заметила это. Мы качнулись друг к другу одновременно, ее тело безвольно прислонилось ко мне. Я почувствовал ее ладонь на своей шее, словно она примерялась, собираясь и мне помассировать спину.
— У меня нет кровати для вас, — тихо сказала она. — Если хотите, можете лечь со мной…
— Спасибо, но мне кажется, это не лучшая мысль… Помните, вы сказали, что ваша жизнь словно проходит на экране?..
— Я могу снять новый фильм, — горько пошутила она. — Чего вы боитесь, Арчер?
Мне трудно было ответить. Она мне нравилась и я верил ей. Но я уже достаточно глубоко проник в ее жизнь и мне не хотелось оставаться там надолго, быть рядом, пока она разберется со своими сложностями. Вместо ответа я поцеловал ее и высвободился из ее объятий. Она была скорее удивлена, чем обижена.
— Если вам это интересно, у меня было немного мужчин. Лео был моим единственным настоящим любовником, — она помолчала немного, прежде чем продолжить. — Я не совсем верно изобразила все перед вами. То ли забыла, то ли оболгала себя… То, что было у меня с Леоном, — это настоящее. Единственное настоящее в моей жизни. — Ее глаза просияли от воспоминаний. Минуту назад они не сияли так для меня. — Я любила его. И он меня любил. Мне казалось, что это никогда не кончится! И вдруг — это кончилось. Совершенно неожиданно…
Она закрыла глаза, а когда открыла их через минуту, в них стояло выражение глубоко таимого горя. Она облокотилась на полосатую от воды стену. Ночь догорала, как пробитое сердце.
— Я хотел кое-что сказать вам, — начал я. — Не знаю, стоит ли…
— Что-то тяжелое?
— Да. Хотя, быть может, менее тяжкое, чем когда-то…
— Это касается Леона?
— Видимо, он мертв. Она не отвела глаз, лишь по лицу пробежала тень, словно дрогнула лампа над нашими головами.
— Давно?
— Уже пятнадцать лет.
— Потому он и не приехал ко мне?
— Возможно…
Это лишь отчасти было правдой. Что же касается остального, я не был еще уверен, стоит ли говорить ей о роли Марты Крендалл во всей этой истории.
— Если мои свидетели не придумали это все, кто-то застрелил и похоронил Леона.
— Где?
— Вблизи охотничьего домика. Вы не догадываетесь, кто бы мог убить его?
— Нет… — после секундного колебания она добавила:
— Я — нет.
Я ждал, что она еще скажет. Помолчав, она спросила:
— Вы говорили о свидетелях. Кто это?
— Марта Крендалл и ее дочь.
— Значит, он вернулся к Марте…
Она прикрыла ладонью рот, словно совершила непростительную ошибку. Воспользовавшись этим, я выложил ей остальное:
— Они были в постели, когда его застрелили. Но скорее это она к нему вернулась. Муж ее выгнал, — я
