— Тебе не надоело мотаться по свету? — Глаза ее загорелись. — Ты вернулся… Не надо уезжать! Это ведь и твой дом, Мэтт. Разве тебе не хочется назвать какое-то место своим? Ты раньше только об этом и говорил. Оставайся, построй себе дом.
Мэтт расправил плечи. Он вернулся вовсе не затем, чтобы вспоминать свои юношеские мечты, хотя ему казалось, что ветерок с прерий нашептывает их ему на ухо.
— Легко говорить, когда не соображаешь что к чему. Мне хотелось бы чего-то получше, но пока ничего не попалось.
— Тогда кончай искать и оставайся. Сэлли и Тэннер обожают дядю Мэтта. И я по тебе скучаю.
— Это твоя жизнь, Лиэнн, не моя.
— Ты можешь обосноваться здесь, как и в любом другом месте. Отец ведь не вернется.
— Меня он больше не волнует. Полагаю, мы его никогда не увидим. Но ведь я не только из-за него уехал. Это место для меня связано с плохими воспоминаниями. Начинать надо не здесь.
Лиэнн подбоченилась, задрала подбородок и прищурилась.
— Ты это говорил десять лет назад, и с тех пор я две страницы в записной книжке исписала, стараясь уследить за твоими передвижениями. Умолять тебя, что ли? Ты мне здесь нужен. И не только сейчас, когда моя семья в беде. Может быть, мы разыщем Дилана и остальных…
— Дилан не хочет, чтобы его нашли. Ты же умная девочка, Черепашка, и не станешь предаваться мечтам о дружном клане Роллинзов, сидящем у камина и жующем курицу с картошкой.
Она не обратила внимания на свое детское прозвище.
— Пора нам перестать винить друг друга в том, как туго нам пришлось в детстве. Но дело-то не в этом. Ты не хочешь жить поблизости от Сьерры, вот и все. Кстати, что ей было нужно?
— Она предложила мне работу.
Лиэнн удивленно посмотрела на него.
— Но ведь ты собирался работать на Сэма, разве не так?
— Сэм уже довольно стар. Наймом занимается его внук, он вообще сократил дело. Данк сказал, что у него сейчас рабочих хватает, но он даст мне знать, если что-то наклюнется.
— Так ты ей отказал?
— Сказал, что, может, временно соглашусь, пока она не найдет кого-нибудь.
— Не надо, Мэтт. От нее у тебя всегда одни неприятности. В городе есть пожилая пара, которым нужна экономка на часть недели. Я могу там поработать, пока ты ищешь.
Он потряс головой:
— Нет.
— Не могу же я взвалить все на тебя.
— Ты должна заниматься Джерри и детьми, а не рваться на части.
— День-два значения не имеют. Поищи другое ранчо.
— Я уже не мальчишка. На меня не действует ее потрясная внешность и происхождение. Нам нужны деньги. Я решил заработать их побыстрее, а если удастся при этом еще и доказать, что она мне теперь безразлична, я убью сразу двух зайцев.
— И все же я против, — с беспокойством сказала Лиэнн.
— Придется с тобой не согласиться.
— Тогда пошли в дом, здесь холодрыга, как на Северном полюсе. Дети смотрят по видео мультфильмы. Ужин уже в духовке. Потом я бы вернулась в больницу, если ты присмотришь за детьми. Мне бы не хотелось тащить их снова к родителям Джерри, они и так за ними весь день приглядывали.
— Я присмотрю, — пообещал он.
Позднее, уложив племянницу и племянника, он набрал ее номер. У нее сын на руках, у него — семья Лиэнн. Мэтт зажал свою гордость в кулак, как это сделала раньше Сьерра.
Ему казалось, он достаточно ожесточился, но ее голос сразу же проник в душу. Она рассказала, как доехать до ранчо, а он пообещал быть к десяти, потому что до того должен выполнить поручение Лиэнн в городе. Мэтт попросил лишь об одном — держать сына от него и лошадей подальше. Он не сказал, что думает не только о безопасности мальчишки. Как не уверяй себя, что безразличен к ней, ему не выдержать присутствия их сына — этого постоянного конкретного напоминания о ее счастливой жизни с Беном.
Он поклялся себе, что не допустит ее в свое сердце. Как всегда проповедовал его папаша, богатые держатся вместе и редко покидают свой круг, равно как и не допускают туда посторонних. Мэтт до сих пор слышал скрипучий голос Лестера Роллинза, предупреждающий его:
— Ты подальше держись от холмов, парень. Эти люди сдерут с тебя шкуру живьем. — Но Мэтт не обращал внимания на доморощенного философа. Как обычно случалось, ему пришлось во всем убеждаться самостоятельно и самым болезненным образом.
Он лег спать, размышляя, как завтра будет вести себя со Сьеррой. Когда закрыл глаза, нахлынули воспоминания…
Глава 2
Мэтт, насвистывая, вел машину по проселочной дороге в направлении дома Сэма Бурка. Естественным кондиционером в машине служили опущенные стекла по обеим сторонам. Ветер лохматил его длинные волосы, приносил запах дикой мяты и травы, умытой летним дождем. Снова вышло солнце, высушило влагу, и воздух стал горячим и липким. Уроки только что закончились, и он ехал на работу. Сегодня у него было на редкость хорошее настроение. Отец все еще приставал к нему, требуя, чтобы он учился на ветеринара, но он все реже появлялся дома. Мэтт давно привык к презрительному отношению отца, невзлюбившего его еще больше после отъезда Дилана, будто винил в бегстве старшего брата.
Сейчас он мог на время забыть о домашних делах и подумать о Сьерре. В последнее время она занимала все его мысли. Через несколько часов они снова увидятся с ней у ручья. Мэтт никогда не встречал такой странной женщины. Как-то в дождь он помог ей завести машину, у которой сел аккумулятор. Сьерра отнеслась к нему по-дружески, хотя Мэтт и старался держаться от нее подальше.
— Я тебя по колледжу помню, — сказала она, наклонившись к нему, когда он сунулся под капот, чтобы соединить провода. — Ты, верно, меня не замечал. Я была на первом курсе.
Мэтту хотелось, чтобы она отодвинулась, хотя ее близость скорее отвлекала, чем мешала физически. От нее исходил такой чистый запах, как от сада после дождя.
— Я помню, что видел тебя в зале, — осторожно признался он. Такую красотку нельзя было не заметить. Но ее всегда окружали богатые первокурсники, так что он никогда не думал, что к ней можно приблизиться. — А раньше почему тебя не было видно?
— Отец отсылал меня в интернат. Он не хотел, чтобы я вообще ходила в общественную школу.
Он прищурился.
— А ты хотела?
— Мне хотелось здесь с кем-нибудь подружиться. Я прожила в Уинтере всю свою жизнь и почти никого не знаю. Отец желает как лучше, но иногда я чувствую себя фарфоровой куклой в стеклянной витрине.
— Может, тебе повезло? — заметил он, хотя ему трудно было поверить, что можно жить в особняке и чувствовать себя несчастной.
— Теперь, когда я хожу в колледж, все по-другому. Мне уже не кажется, что за мной постоянно следят.
— У тебя каникулы?
— Да. А зачем книги в машине?
— Я летом хожу на занятия. Хочу стать ветеринаром. — Он не собирался этого говорить. Слишком уж амбициозная мечта для студента двухгодичного колледжа.
— У тебя хорошие руки. И ты умеешь ими работать.
— Возможно.
— Ты всегда добиваешься поставленной цели? — спросила она.
