Что с того, что конура мала — Тётушка придумана была, Для существования её Шкаф — вполне просторное жильё! Тётушка пришлась тут ко двору. Тут любили всякую игру, Тут был поэтический причал, Тут поэтов многих я встречал, А.Введенский был собой хорош, Хармс — на англичанина похож. Сколько артистических имен! Как великолепен Шварц Антон! Помню в исполнении его «Невского проспекта» волшебство И опять всё гаснет. И опять На экране Киеву сиять. Моюсь утром, радио включив. Диктор до чего красноречив! Слышится по голосу, что рад, — Так вот о победах говорят! «…Нашего правительства указ… В вузах за учение у нас Вводят плату!» Я совсем обмяк. Уплатить я не могу никак. Подкосились ноги у меня. Только вечером того же дня Человек от Рыльского пришёл, Пачку денег положил на стол И сказал: «Максим Фадеич тут Посылает вам на институт». Он шепнул, уже сходя с крыльца: «Это в память вашего отца». Рыльский был в фаворе. Перед тем Погибал почти уже совсем И ареста ожидал не раз. «Песнею о Сталине» он спас Жизнь свою и спас свою семью. Как-то чай у Рыльского я пью. Кто-то «песню» вскользь упомянул. Рыльский встал, сдвигая резко стул: «В доме у повешенного, брат, О верёвке вслух не говорят!» Мой отец поэтом русским был. Где сыскать, среди каких могил Кроется его прощальный след. Рыльский был украинский поэт. В час тяжёлый он помог семье Русского поэта. Так в стране, Где я в годы сталинские рос, Выглядел на практике вопрос Межнациональный. Все одной Связаны бедой. Одной виной. Вновь твои проспекты, Ленинград. Обречённо фонари горят. Кратковремен этот мой приезд. Мне одно желанье душу ест. Я привез стихотворений шесть И мечтал Ахматовой прочесть. В годы те была моей женой Анстей. И её стихи со мной. Вот я и пошел. Фонтанный дом Выглядел обшарпанным. Потом Пересёк я двор наискосок И вошёл в подъезд. На мой звонок Мне открыла дверь она сама. Объяснил я путано весьма Мой приход. «Входите». Тут нужны Точные детали: в полстены Девушки портрет. Совсем мала Комната. (Та девушка была В белом.) А Ахматова стройна; Кажется высокою она. Я уже предчувствую беду. «Высылают сына. Я иду С передачею в тюрьму. Я вас Не могу принять». У нас сейчас «Реквием» об этих страшных днях. «Реквием» тогда в её глазах Я увидел. Кто-нибудь найдёт Со стихами старыми блокнот. ………………………………. Но вам в тяжёлых заботах Не до поэтов, увы! Я понял уже в воротах,
