Руки Саавик словно вросли в управление, они стали частью корабля. Она выстрелила.
Пламя фазера обожгло обшивку «Уверенного». Ударная волна прошла по рубке. На несколько минут энергия оказалась полностью блокированной, освещение и система искусственной гравитации отключились. Кан изо всех сил сжал ручки командирского кресла, стараясь по крайней мере не потерять контроль над собой; в темноте он слышал крики и звуки падения своих людей и резкий скрип расплавленного металла.
Иохим упал на панель управления.
– Иохим!
Система гравитации снова начала работать, постепенно стал появляться тусклый свет.
Пока неуправляемый и слепой «Уверенный» продолжал двигаться, Кан наклонился к своему старому другу. Он попытался осторожно поднять его, но Иохим взвыл от боли. Разбитое лицо Иохима было залито кровью, а переломанные кости причиняли ему мучительную боль. Растопыренные пальцы бессмысленно шарили по пульту управления; он ничего не видел. Кан мягко положил свою ладонь на руку Иохима.
– Мой господин, – прошептал Иохим, – ты доказал всем… ты сильнее!..
Кан физически ощущал, как из Иохима уходит жизнь. Он впервые испытал полное бессилие и не мог даже сдержать слез, градом льющихся по щекам. Его ненависть к Кирку обернулась смертью единственного друга.
Но Кирк заплатил за все сполна.
– Я отомщу за тебя, – прорычал Кан.
– Я… не хотел бы… мести.
Кан осторожно положил Иохима на пол. Он стоял над его телом со сжатыми кулаками.
– Я отомщу за тебя.
После фазерного удара «Уверенный» двигался, даже не пытаясь маневрировать. Дэвид Маркус понял, что это победа. Но экипаж, казалось, совсем не в восторге – взгляды всех военных были прикованы к экрану. В рубке царило полное молчание, которое нарушалось лишь негромкими переговорами по внутренней связи. Казалось, что любой посторонний звук словно разбивается об эту стену молчания.
– Живо медкоманду в рубку, – сказал Кирк в передатчик.
Дэвид, наконец, стряхнул с себя это оцепенение повернулся к раненому офицеру.
Сулу не дышал. Его руки были сильно обожжены, тело совсем холодное.
Дэвид не смог даже найти пульс Вообще-то, он не был настоящим доктором. Он мог оказать только первую помощь, да и в этом никогда не практиковался. Он глубоко вздохнул. В воздухе противно пахло горелым пластиком и расплавленный металлом.
Он запрокинул голову Сулу назад, открыл ему рот, четыре раза вдохнул в него и стал с силой давить на грудную клетку. Один вдох, пятнадцать толчков грудины. Сулу никак не реагировал, но Дэвид был уверен в этом средстве и решил продолжать. Один вдох, пятнадцать толчков…
– Какие повреждения. Скотт? – услышал он голос адмирала.
Для Дэвида сейчас было важно только одно: жизнь, зависящая от ловкости его рук. Он хорошо помнил первое правило мануальной кардиореанимации: несмотря ни на что, не останавливаться. Вдох, пятнадцать толчков.
– Адмирал, – ответил инженер, – я не могу включить энергию. Основной блок горит. Если я это сделаю, мы взорвемся к чертовой матери!
– Скотт, нам необходима энергия. Спуститесь к двигателям и сами потушите этот чертов блок.
…Вдох, пятнадцать толчков. У Дэвида, наконец, заболели плечи и руки…
– Сэр, это просто невозможно, – Скотт уже кричал, – там дикий уровень радиации. Робот, которого я туда отправил, уже взорвался, а меня там для разнообразия заморозит. Я там и минуты не проживу.
…Вдох, пятнадцать толчков. Плечи ныли все сильнее. Пот заливал глаза, но Дэвид не мог ни передохнуть, ни вытереть пот с лица.
– И долго это продлится. Скотт?
– Хотел бы я знать, сэр. Сейчас я пытаюсь дегазировать отсек, но это займет некоторое время, сами понимаете.
…Вдох, пятнадцать толчков. Самому Дэвиду уже не хватало дыхания. Он только сейчас понял, что, откровенно говоря, сел в лужу. Он, конечно, много работал в Спецлаборатории, но физических нагрузок у него не было давным-давно. Он, правда, пытался играть в гандбол с Зинаидой, которая обычно просто использовала его вместо стяжки для самой простой тренировки.
– Сулу, бога ради, помоги мне, – подумал он, – выживи, старик, ты просто обязан выжить.
Вдох, пятнадцать толчков.
Раскрылась дверь турболифта, и в рубке, наконец, появилась медкоманда.
– Скорее, ребята, – крикнул Дэвид.
Девушка-фельдшер сбежала по лестнице и опустилась на колени рядом с ним.
– Есть какие-нибудь результаты?
Дэвид печально покачал головой. Его волосы, влажные от пота, слиплись на лбу.
– Не останавливайся, – сказала фельдшер. Она достала из сумки шприц, тщательно наполнила его и взяла длинную иглу.
– Я сейчас введу ему энаноферим прямо в сердце. Убери руки, когда я тебе скажу, но обязательно продолжай дышать за него. Ладно?
Дэвид уже ничего не видел – пот окончательно доконал его. Он кивнул.
Фельдшер расстегнула на Сулу рубашку. Дэвид почувствовал, как мягкая ткань рубашки скользнула под его пальцами.
– Поехали!
Дэвид резко отодвинулся, продолжая делать искусственное дыхание.
Какой сейчас у него должен быть пульс. Что-то около пятнадцати ударов в минуту? Он стал ощупывать горло Сулу? Никаких следов пульса.
Фельдшер наконец вытащила иглу.
Реакция наступила почти сразу после этого. Сулу вздрогнул, и его холодные руки потеплели. Дэвид почувствовал пульс, очень слабый, но частый. Сулу с трудом вдохнул. Дэвид раздумывал, не пора ли ему отдохнуть.
Девушка мягко взяла его за плечо:
– Отлично, хватит!
Дэвид вытер пот и с трудом перевел дыхание. Он был не в силах даже поднять голову. Но Сулу все-таки задышал!
– Хорошая работа, парень, – улыбнулась Дэвиду девушка.
– Как он? – спросил у них Кирк, не отрываясь от экрана.
– Сэр, сейчас еще рано о чем-то судить. Могу сказать только одно – он выжил благодаря Дэвиду.
Она вытащила носилки и ловко разложила их. Дэвид все-таки сумел подняться на ноги и решил помочь ей. Толку от него сейчас, конечно, мало, но он сможет, по крайней мере, проводить Сулу в медотсек. Он втолкнул носилки в турболифт. Добросовестная фельдшер начала тут же перевязывать ожоги Дэвида.
Павел Чехов не только услышал, но и физически ощутил начало перестрелки. Он чувствовал, как растет количество повреждений, как появляются жертвы. Он офицер и должен быть со своими товарищами, он чувствовал ответственность за все, что сейчас творится в рубке. Он попытался сесть на кровать, но Маккой силой уложил его. Бедный Маккой, этой предосторожности было явно недостаточно. Пока пол медотсека дрожал и подпрыгивал, Павел осторожно высвободил руки и стал искать застежки привязных ремней. У него сразу все поплыло перед глазами, тогда он решил снова прилечь, чтобы восстановить силы. Чем он, почти инвалид, может помочь Кирку в рубке?
В отсек ввезли носилки с неподвижно лежащим Сулу. Доктор Чепл осмотрела его с подавленным выражением лица, прикоснулась к его обожженным рукам и шепотом смачно выругалась. Чехову наконец уда лось освободиться от привязных ремней, и он с трудом встал. Как ни странно, никто не обратил на него внимания; по крайней мере, никто не старался положить его обратно должно быть, все были слишком заняты Сулу.
Его ухо по-прежнему не слышало. Ему с трудом удалось дойти до дверей, но здесь он снова потерял
