— Проклятье… — в который раз пробормотал Кларк, вылезая из машины. Он уже давно забыл о тех премудростях службы, которые знал назубок, будучи старшим боцманом ВМФ, но ему тоже довелось в свое время походить парадным шагом. Сейчас он понятия не имел, как следует поступить, но решил, что лучше всего будет пройти вдоль строя, тем более что миновать его по пути к вертолету «МН-60К» невозможно, и пожать руку каждому.
Прощание заняло больше времени, чем он ожидал. Почти каждому нужно было, вместе с рукопожатием, сказать пару слов. Все заслуживали этого. Его мысли вернулись к 3-й специальной оперативной группе. С тех пор, казалось, прошла целая жизнь. Они были ничуть не хуже этих, пусть даже в это трудно поверить. Он сам был тогда молодым, гордым и бессмертным. И, что крайне удивительно, бессмертие не сгубило его, как случилось с очень многими отличными людьми. Почему? Вероятно, это было простое везение. Во всяком случае, иного правдоподобного объяснения он не видел. Потом он научился осторожности, прежде всего во Вьетнаме. Научился на множестве примеров того, как не столь везучие люди тяжело страдали из-за глупейших ошибок, часто — из-за простого невнимания. Иной раз приходится полагаться на удачу, но необходимо сначала мысленно прокрутить всю ситуацию и решить, как именно стоит это сделать. Выбрать вариант, обещающий меньше потерь.
Алиса Фургейт и Элен Монтгомери обняли и расцеловали его. Обе оказались изумительными секретаршами, каких бывает чрезвычайно трудно разыскать. Кларк подумал даже о том, чтобы подыскать им работу в Штатах, но британцы, несомненно, ценили их ничуть не меньше, чем он, и попытка переманить их, пожалуй, привела бы к скандалу.
А замыкал строй Алистер Стэнли, новый босс.
— Не беспокойтесь, Джон, я буду хорошо заботиться о них, — пообещал он. Они крепко пожали друг другу руки. Говорить, в общем-то, было больше нечего. — Так и не сообщили, каким будет следующее назначение?
— Думаю, что узнаю об этом, прежде чем поступит ближайшее жалованье. — В чем-чем, а в неумении гонять бумаги по инстанциям правительственные учреждения нельзя было упрекнуть. Во многом другом — да, но только не в этом.
Чувствуя, что все уже сказано, Кларк подошел к вертолету. Динг, Пэтси, Джей Ч. и Сэнди уже давно успели пристегнуться. Джей Ч. очень любил летать, и сейчас его ожидало целых десять часов этого удовольствия. Оторвавшись от земли, вертолет устремился на юго-восток, к Хитроу. Приземлился он на специальной площадке возле 4-го терминала, и пассажиров на специальном микроавтобусе доставили к самолету, избавив их от необходимости проходить через металлоискатели. Лететь им предстояло на «Боинге-777».
«Бритиш эйрвейз». Четыре года назад такой же самолет, на котором они летели, попытались захватить баскские террористы. Сейчас те трое парней находились в Испании, ну, а в какой тюрьме они сидели и какие там были условия, никто из участников событий ни разу не поинтересовался. По всей видимости, условия там были похуже, чем в «Уолдорф-Астории».
— Джон, так что, нас уволили? — осведомился Динг, когда самолет сдвинулся с места и покатил по бетонному покрытию ВПП аэродрома Хитроу.
— Думаю, что нет. Но, даже если и уволили, называться это будет по-другому. Тебя могут назначить старшим инструктором на Ферме. Меня… М-м-м… Меня могут подержать в штате еще годик-другой, возможно, мне еще придется посидеть в оперативном центре, прежде чем у меня отберут пропуск на служебную стоянку. Мы уже слишком стары для того, чтобы стрелять. А работе с бумагами не обучены. К тому же они должны бояться, что мы станем откровенничать с неподходящими репортерами.
— Кстати, ты ведь до сих пор не угостил ленчем Боба Хольцмана, верно?
Джон чуть не разлил шампанское, которое стюардессы налили, как только пассажиры пристегнулись к креслам.
— Но ведь я дал слово!
Несколько минут они сидели молча.
— Значит, звонок вежливости Джеку? — нарушил молчание Динг.
— Так ведь мы, Доминго, вроде как должны…
— Понимаю. Черт возьми, да ведь Джек-младший, наверно, уже школу кончил…
— Да. Вот только не знаю, чем он занимается.
— Наверно, какой-нибудь имитацией работы, как это обычно бывает с богатыми сыночками. Акции, облигации, всякая прочая чушь с перекачиванием денег из одного кармана в другой.
— Ну, а ты чем занимался в его возрасте?
— Учился на Ферме, как устраивать тайники — между прочим, ты сам меня учил, а вечерами торчал в Университете Джорджа Мейсона. По большей части передвигался на автомате, как лунатик.
— Но ведь, если я не ошибаюсь, магистерский диплом ты получил? Мне это так и не удалось.
— Да. Получил клок бумаги, на котором написано, что я официально считаюсь умным. Зато ты оставил по всему миру невесть сколько трупов. — К счастью, оснастить подслушивающими устройствами салон самолета практически невозможно.
— Назовем это методами работы лаборатории внешней политики, — заметил Кларк, просматривая меню для пассажиров первого класса. В самолетах «Бритиш эйрвейз», по крайней мере, старались подавать приличную пищу, хотя он не переставал удивляться тому, что авиакомпании до сих пор не перешли на бигмаки и картофель-фри. Или, допустим, на «домино-пиццу». Столько денег сберегут!.. Правда, у «Макдональдса» в Великобритании, кажется, нет подходящего мяса. А в Италии дело еще хуже. Но ведь там национальное блюдо — телятина по-милански, а это похлеще бигмака.
— Волнуешься?
— Насчет работы? Пожалуй, что нет. Я ведь всегда смогу неплохо заработать как консультант. Знаешь, мы с тобой могли бы создать компанию, скажем, личной охраны или еще чего-нибудь в этом роде и разбогатеть по-настоящему. Я буду заниматься планированием, а ты — собственно охраной. Всех-то дел — стоять и смотреть на публику с этаким выражением, смотрите, дескать, у меня. Оно у тебя прекрасно получается.
— Нет, Доминго, я слишком стар для этого.
— Джон, неужели ты думаешь, что у кого-нибудь хватит дури пнуть льва, даже если он уже немолод? Я-то слишком мал ростом для того, чтобы пугать плохих парней своим видом.
— Брось. Я бы не рискнул схватиться с тобой даже в шутку.
Чавес довольно редко получал подобные комплименты. Он всю жизнь переживал из-за своего действительно небольшого роста — жена была на дюйм выше его, — но это давало ему определенное тактическое преимущество. Раз за разом кто-нибудь недооценивал его и приближался на расстояние прямой досягаемости. Конечно, не профессионалы. Те успевали прочесть выражение его глаз и оценить опасность, которую представлял глядевший на них человек. Если дело происходило днем или же он давал себе труд включить свет. Впрочем, до этого доходило редко. Но, скажем, в восточной части Лондона какой-то уличный шалопай, возомнивший себя опасным грабителем, повел себя невежливо. Очнувшись, он увидел перед собой пинту пива, а в кармане обнаружил игральную каргу. Это была дама треф, вот только оборотная сторона у нее оказалась совершенно черной. Но такие происшествия случались очень редко. Англия по большей части оставалась цивилизованной страной, а сам Чавес никогда не искал приключений. Да и урок, полученный после этого случая, он запомнил на всю жизнь. Карты с черной рубашкой служили сувениром (естественно, неофициальным) для людей из тени. Это, конечно, стало известно газетчикам, и Кларк стал сурово наказывать тех, кто держал при себе такие карты. Впрочем, суровость была умеренной. Секретность секретностью, а щегольство щегольством. Парни, которых он оставил в Уэльсе, обладали обоими этими качествами, и это, честно говоря, было совершенно нормальным явлением, пока парни соображают, что к чему.
— А какое занятие, по-твоему, нам пошло бы?
— Что ты скажешь о парке развлечений? Мэллой когда-то виртуозно высадил вашу группу в замке, а захват вы провели просто неподражаемо, особенно если учесть, что мы так и не смогли повторить такую операцию.
— Черт возьми, команда тогда была отличная, — кивнул, улыбнувшись, Доминго. — Мои прежние ниндзя ни в какое сравнение с ними не пошли бы, а я ведь думал в свое время, что лучших солдат просто не
